Безграничье - Джим Квик

Она предложила мне заняться внеклассным проектом. Я должен был написать доклад, сравнив жизнь и достижения двух гениев: Леонардо да Винчи и Альберта Эйнштейна. Если я проделаю хорошую работу с этим докладом, пояснила она, это позволит набрать мне больше очков, чтобы гарантированно сдать экзамен.

Я решил, что это редчайшая возможность, шанс нажать на кнопку «перезагрузки» и начать мою, такую трудную, карьеру высшей школе с нуля. Я приложил максимум усилий, чтобы написать самый лучший доклад из всех возможных. Долгими часами я не вылезал из библиотеки после уроков, пытаясь найти для своего доклада все что только можно про этих двух блистательных гениев. Что интересно, в ходе этих исследований я столкнулся с рядом упоминаний о том, что Альберту Эйнштейну и Леонардо да Винчи, вероятно, приходилось бороться с трудностями в учебе.

После нескольких недель усилий я наконец-то напечатал финальный вариант доклада. Я был так горд результатом своего титанического труда, что даже сделал для него настоящую типографскую обложку. Доклад стал моим заявлением о намерениях; с его помощью я должен был показать миру, на что способен.

И вот настал день, когда я должен был зачитать свой доклад. Я положил его в рюкзак, с волнением предвкушая, как отдам его учительнице, и особенно, как она восхитится проделанной мною работой. Отдать его я планировал в конце урока, поэтому молча сидел в ожидании, когда же он наконец закончится, и пытался сосредоточиться. Но оказалось, что я не мог думать ни о чем другом, кроме как о том восхищенном взгляде, которым учительница одарит меня, выслушав мой замечательный доклад.

Но, увы, затем она бросила мне закрученный мяч, отбить который я оказался совершенно не готов. Примерно на середине урока учительница закончила занятия по предмету и объявила ученикам, что у нее есть для них сюрприз. Она сказала, что я работал над внеклассным докладом, и теперь ей хотелось бы, чтобы я представил его классу – прямо сейчас.

Большую часть своей школьной жизни я провел, изо всех сил пытаясь скукожиться за партой, чтобы меня, не дай бог, не вызвали к доске. Когда ты «недоразвитый», то ощущаешь себя так, будто предложить аудитории тебе совсем нечего. Я был застенчив сверх всякой меры и стремился не привлекать к себе внимания. Мои сверхспособности в то время ничем себя не проявляли. И еще одна важная деталь – я смертельно боялся публичных выступлений.

Это вовсе не преувеличение. Если бы меня в тот момент подключили к кардиографу, он бы просто сломался: так сильно колотилось мое сердце. Кроме того, я едва мог дышать. Казалось совершенно невозможным вот так просто встать перед всеми и рассказать о проделанной мною работе. Поэтому я воспользовался единственным подходящим, как мне тогда показалось, вариантом.

– Извините, но я его не сделал, – заикаясь, еле выдавил я из себя.

Выражение разочарования на лице учительницы – столь непохожее на то, что я рисовал себе в своих фантазиях, – было таким глубоким, что мое сердце чуть не раскололось на части. Но я просто не в силах был сделать то, о чем она меня просила. Когда урок закончился, и все вышли из класса, я выбросил мой доклад в мусорку – вместе с ним туда полетела большая часть моего самоуважения и самооценки.

Вы ближе к цели, чем вам кажется

Каким-то образом, несмотря на все проблемы в школе, мне удалось поступить в местный университет. Мне казалось, что если я поступлю в колледж, у меня появится последняя возможность начать все сначала. В своих мечтах я представлял, как добьюсь того, что семья будет мною гордиться, и докажу миру (и себе прежде всего), что у меня есть потенциал стать успешным. Я оказался в новой для себя среде. Преподаватели в колледже учили студентов иначе, чем учителя в высшей школе, и никто здесь не относился ко мне предвзято. Я старался изо всех сил, но в итоге, как выяснилось, дела в колледже пошли еще хуже, чем в старших классах школы.

Через несколько месяцев мне пришлось взглянуть в лицо суровой реальности – я больше не мог позволить себе впустую тратить время и деньги (которых у меня, к тому же, не было). В тот момент я уже собрался было бросить учебу. Как-то раз я рассказал одному из своих друзей об этих планах, и он убедил меня прежде, чем принять окончательное решение, навестить вместе с ним на выходных его семью. Ему казалось, что, оказавшись подальше от кампуса, я смогу шире взглянуть на вещи. Когда мы туда приехали, его отец провел для меня небольшую экскурсию по участку вокруг дома. Между делом, он осведомился, как у меня обстоят дела с колледжем, и не сомневаюсь, что моя реакция его ошеломила. Не поверите, но я тогда по-настоящему разревелся. Не просто стоял с влажными глазами, сдерживая слезы, а натуральным образом разрыдался. Было видно, что он не понимает, в чем дело, но его невинный вопрос прорвал во мне плотину еле сдерживаемых эмоций.

Я рассказал ему «от» и «до» историю про мальчика, у которого «проблемы с мозгами», и все это время он терпеливо слушал. Когда я закончил, он посмотрел мне прямо в глаза.

– Джим, почему ты учишься в колледже? – вдруг спросил он. – Кем ты хочешь быть? Чем ты хочешь заниматься? Чего ты хочешь достичь? Чем бы ты хотел поделиться?

Я не мог тогда сразу ответить ни на один из этих вопросов, поскольку никто раньше мне их не задавал, однако у меня возникло такое чувство, что именно сейчас я просто обязан на них ответить. Я уже начал было что-то говорить, но тут он остановил меня. Затем вырвал пару листов из своего карманного блокнота и попросил, чтобы я записал на них свои ответы (в этой книге я научу вас, как задавать правильные вопросы, чтобы легко учиться и быстрее достигать поставленных целей).

Следующие несколько минут я потратил на то, чтобы записать свой список ответов. Закончив, я уже начал было сворачивать листок, чтобы сунуть в карман, но тут отец моего друга выхватил его из моих рук. Я испугался, поскольку не рассчитывал, что мои записи будет кто-то читать, особенно этот еще недавно совершенно незнакомый мне человек. Однако он развернул листок и углубился в чтение, пока я изнемогал от беспокойства.

Казалось, прошли часы, пока он, наконец, его не прочитал, хотя я уверен, что на самом деле это заняло не больше пары минут. Закончив, он произнес: