Микеланджело. Жизнь гения - Мартин Гейфорд

- Автор: Мартин Гейфорд
- Жанр: биографии и мемуары, изобразительное искусство, искусствоведение, история искусства
- Размещение: фрагмент
- Теги: биографии художников, знаменитые скульпторы, знаменитые художники, иллюстрированное издание, искусство возрождения, исторические личности, ренессанс, эпоха Возрождения
- Год: 2013
Микеланджело. Жизнь гения
Еще более интригующим предстает желание Микеланджело скрыть столь незначительное обстоятельство почти полувековой давности и даже готовность солгать о нем. В старости он настаивал: «Я никогда не был ни живописцем, ни скульптором, как те, кто держит для этого мастерскую» [111 - Микеланджело Буонарроти. CCLXXVII / Пер. с ит. А. Г. Габричевского// Микеланджело Буонарроти. Указ. соч. С. 326. ], иными словами, не торговал своими произведениями и не опускался до поденщины. И тем более он не готов был признаться, что служил всего-навсего помощником в чужой мастерской.
Существует и еще одна причина, объясняющая нежелание Микеланджело рассказывать о своем ученичестве. Он явно не хотел признаваться в том, что когда-то чему-то его научил хоть кто-то, а тем более другой художник, собрат по ремеслу (кое-что, как мы увидим, ему якобы открыли аристократы и поэты, но то другое дело). Кондиви вообще ни разу не упоминает о том, что Микеланджело обучался у кого-либо искусству скульптуры, живописи или графики.
Более того, судя по следующему фрагменту в книге Кондиви, Микеланджело особенно негодовал на предположение, что он-де как-то воспринял уроки Гирландайо: «Мне сказывали, будто сын Доменико обыкновенно заявлял, что божественным великолепием своих творений Микеланджело в значительной мере обязан обучению у его отца, который на самом деле никак не помог ему» [112 - Condivi / Bull. P. li. ].
Судя по недоверию, которое выражает Вазари к этому фрагменту, даже в XVI веке к уверениям, что Микеланджело совершенно ничему не научился у Гирландайо, относились скептически. Это единственный случай, когда автор «Жизнеописаний» прямо опровергает утверждения старого мастера, хотя и возлагая вину за них на Кондиви. По мнению современных исследователей творчества Микеланджело, обучению в мастерской Гирландайо он обязан очень и очень многим. Именно там он познакомился с техникой фресковой живописи, научился писать картины на деревянных досках и овладел искусством штриховки, рисуя пером и чернилами [113 - О Микеланджело в мастерской Гирландайо см. : Hirst, Dunkerton. P. 83–88. О графической технике, воспринятой Микеланджело, см. : Hirst, 1988. P. 4. ]. Однако, несмотря на это, Микеланджело нисколько не лукавил, говоря, что мало чем обязан своему учителю в вещах истинно важных. Правда заключается в том, что Гирландайо и Микеланджело принадлежали к типам художников едва ли не диаметрально противоположным.
Несомненно, повторяя слова Микеланджело, Кондиви утверждает, что Гирландайо был «самым почитаемым и ценимым живописцем своего времени» [114 - Condivi / Bull. P. 10. ], однако его талант проявлялся в тех сферах живописи, к которым Микеланджело не испытывал не только никакого интереса, но, может быть, даже и легкое презрение. В 1487 году Гирландайо как раз завершил один из своих шедевров – цикл фресок и алтарный образ для капеллы Сассетти церкви Санта-Тринита (ок. 1483–1486 гг. ), которые идеально иллюстрируют соотношение и разницу их талантов. Очарование и красота фресок Гирландайо заключается не в драматической репрезентации религиозного сюжета, ради которого они, собственно, и создавались, а в натуралистической передаче повседневной жизни Флоренции конца XV века. Так, крупноформатная фреска в верхнем ярусе алтарной стены капеллы Сассетти призвана изображать «Утверждение устава францисканского ордена» (полное ее название – «Утверждение устава францисканского ордена папой Гонорием III»).
Однако взор прежде всего привлекает отнюдь не понтифик на престоле и не стоящий перед ним святой, а наблюдающие эту сцену Лоренцо Медичи и его свита, изображенные справа, да еще сыновья Лоренцо, в сопровождении домашнего учителя поднимающиеся по лестнице снизу, и городской пейзаж на заднем плане, со всей возможной топографической точностью воспроизводящий облик Пьяцца делла Синьория в восьмидесятые годы XV века. Нельзя сказать, чтобы Гирландайо с меньшим вниманием относился к религиозным сюжетам своих работ. Напротив, он внимательно изучал приемы, которыми пользовались великие флорентийские мастера Мазаччо и Джотто, чтобы красноречиво поведать библейские истории в визуальной форме (и благоговение перед этими живописцами прошлого вполне могло быть той чертой, которую Микеланджело действительно унаследовал от Гирландайо) [115 - О Гирландайо, Мазаччо и Джотто см. : Cadogan, 2000. P. 93–101. ].
Доменико Гирландайо. Утверждение устава францисканского ордена. 1479–1485
Однако Гирландайо не был мастером возвышенной, торжественной драмы: ярче всего его талант проявлялся в портретах, пейзажах и изображениях деталей повседневной жизни. Микеланджело же, напротив, в зрелом возрасте почти не писал портретов, делая исключение лишь ради прекрасных юношей, – а пейзажный фон картин сводил к минимуму: пустынным безлесным склонам и далеким горам, – сосредоточивая все свое внимание на человеческой фигуре, предпочтительно обнаженной.
Сознательно или бессознательно, отрок Микеланджело был обречен бороться с влиянием этой яркой, но противоречивой творческой личности. В главном – в своем гении, силе и оригинальности своего искусства – Микеланджело действительно мало чем был обязан первому учителю.
Достигнув зрелости, Микеланджело считал себя прежде всего скульптором. А мастерская Гирландайо совершенно не занималась ваянием, в отличие от некоторых сравнимых с ней художественных ателье, например возглавляемых Верроккьо и Антонио дель Поллайоло, где создавались как двух-, так и трехмерные произведения. Микеланджело выбрал себе наставника, который не только не подходил ему с точки зрения творческих воззрений, но и предпочитал другой вид искусства.
* * *
В 1487 году Гирландайо вступил в средний возраст (ему было тридцать восемь – тридцать девять лет) и находился на пике своей карьеры [116 - О биографии, происхождении и образовании Гирландайо см. : Ibid. P. 13–21. ]. Отец Гирландайо, Томмазо Бигорди, был кожевник, а заодно понемногу приторговывал шелком и изготовлял женские украшения, подобие венков, называвшиеся grillandaio. Впоследствии флорентийцы решили, будто именно он изобрел этот модный головной убор из гирлянд, отсюда и прозвище Грилландайо, или Гирландайо, под которым прославился его сын. Семейство Бигорди по своему имущественному положению было сравнимо с кланом Буонарроти, но уступало им по социальному статусу. В отличие от Буонарроти, Бигорди не избирались на чиновничьи должности. Однако за какое-нибудь поколение эта ситуация кардинально изменилась. Сын Гирландайо уже принадлежал к политической элите Флоренции.
Семейство Гирландайо быстро разбогатело, прославилось и перешло в более высокий социальный класс – и все это благодаря его художественному таланту. В этом отношении он действительно мог преподать урок юному Микеланджело. Вот Гирландайо, красивый, уверенный в себе, гордящийся своим обликом, глядит на нас с нескольких своих картин, в том числе с алтарного образа в Воспитательном доме, оплата за каковой образ была передана ему через Микеланджело. В этом году Гирландайо приступил к воплощению еще более честолюбивого замысла, чем капелла Сассетти.
В сентябре 1485 года Гирландайо и его брат Давид подписали контракт с патрицием и финансистом Джованни Торнабуони и, согласно этому договору, обязались расписать главную капеллу церкви Санта-Мария Новелла, то есть самое важное пространство одного из наиболее знаменитых храмов Флоренции [117 - О капелле Торнабуони см. : Ibid. P. 236–243. ]. В октябре 1486 года масштабы этого плана существенно расширились, когда Торнабуони и его семейство официально взяли под свое покровительство всю капеллу, включая алтарь. Это была огромная работа, самый амбициозный цикл фресок из созданных в конце XV века во Флоренции. Нетрудно понять, почему Гирландайо был заинтересован в найме дополнительных помощников, таких как многообещающий двенадцатилетний Микеланджело Буонарроти.
Читать похожие на «Микеланджело. Жизнь гения» книги

Гениальный композитор и дитя Галантного века. То был век салонов, где правили утонченные женщины, век авантюристов и неутомимых сердцеедов, век до сих пор не раскрытых тайн. Одна из них – судьба гения, который потряс современников и до сих пор занимает умы потомков. В книге Эдварда Радзинского – смелые авторские версии, оригинальные трактовки исторических событий. Занавес над тайнами приподнят…

Роберт Маккамон богат, гениален и нанимает женщин ради собственного вдохновения. Денни Стоун – журналистка, которая ведет колонку «Испытанно на себе», но гениальный художник не дает интервью, не посещает светских мероприятий и не готов раскрывать тайны своего вдохновения. Чтобы узнать, какой ценой создаются шедевры, Денни Стоун придется стать музой для эпатажного гения. И поставить свою подпись под контрактом, первый пункт которого гласит: «Беспрекословно исполнять все прихоти и желания

Во все времена художники занимали особое место в культурной жизни общества, даже когда сами не знали об этом. Из этой книги вы узнаете, какими извилистыми путями художники прошлого приходили к успеху, как любили и творили, плели интриги и проявляли благородство, как их наследие забывалось и восставало из небытия человеческой памяти. Мария Санти прослеживает удивительные повороты судеб художников и их произведений от древнейших времен до наших дней и приоткрывает завесу тайны над божественной и

В этой книге журналист New York Times из Кремниевой долины Кейд Метц рассказывает о том, как создавался искусственный интеллект, как он внедрялся в бизнес, социальную сферу и в повседневную жизнь. Перед читателем раскрывается драматичный конфликт между корпоративными и научными интересами и защитой частной жизни. Книга, как настоящий роман, наполнена эксцентричными, сложными персонажами и ставит перед читателем сложнейшие нравственные вопросы.

Историко-искусствоведческое исследование Мартина Гейфорда (род. 1952), автора сборников интервью с Дэвидом Хокни и Люсьеном Фрейдом, книг о британском искусстве, Ван Гоге и Микеланджело, посвящено лондонской живописи 1950–1970-х годов, в которой причудливо переплелись новшества поп-арта с его одержимостью массовой культурой общества потребления, экзистенциально ориентированный неоэкспрессионизм и традиционный для Англии интерес к красочной материи. Творчество ведущих британских художников этого

Все началось в виртуальном мире, который для многих заменил реальность. Это игра и в то же время жизнь со своими правилами и законами. Предмет, что был найден в цифровом мире, оказался нужен многим. Героя преследуют неприятности в двух мирах, и кажется, выхода нет. Последующая расшифровка артефакта открыли тайну, от которой стало еще хуже. Он идет к первоисточнику, чтобы защитить себя. Его путь неожиданно привел к одной странной женщине, которая оказалась…

В 21 год его жизнь резко изменилась. После смерти обоих родителей он оказался единственным опекуном своего младшего брата. Их совместная жизнь безумна и неопределенна. Дэйв пытается найти себя во взрослой жизни: издает журнал, участвует в смелых арт-проектах и в меру своих представлений о «правильном» заботится о брате, а девятилетний Кристофер живет обычной подростковой жизнью, насколько это возможно в таких обстоятельствах. Именно об этом – о сиротстве и любви братьев друг к другу – Эггерс

«Я на 70 процентов состою из фильмов» – так говорит про себя Хидео Кодзима, чье имя в индустрии игр знает каждый. Так что же подтолкнуло знаменитого разработчика на создание произведений, каждое из которых вызывает больше вопросов и обсуждений, чем дает ответов? «Гены гения» – это сборник эссе Кодзимы, посвященных мемам – единицам культурной информации, которые формируют личность точно так же, как биологические гены. Эти эссе проливают свет на все книги и фильмы, которые сформировали Хидео

Если у вас есть родственник, с которым вы много лет не общались, наверняка однажды он даст о себе знать, причем в самый неподходящий момент. Например, в разгар романтического ужина. Именно это произошло с ухажером судьи Елены Кузнецовой – прокурором Никитой Говоровым. Свидание бесцеремонно прервано звонком: в Туапсе умер дед Никиты. Они не виделись уже лет тридцать, однако других родственников у старика нет, больше хоронить некому – придется ехать. А ведь ужин обещал быть интересным… От

«Идеальный программист» и «Чистый код» – легендарные бестселлеры Роберта Мартина – рассказывают, как достичь высот профессионализма. «Чистая архитектура» продолжает эту тему, но не предлагает несколько вариантов в стиле «решай сам», а объясняет, что именно следует делать, по какой причине и почему именно такое решение станет принципиально важным для вашего успеха. Роберт Мартин дает прямые и лаконичные ответы на ключевые вопросы архитектуры и дизайна. «Чистую архитектуру» обязаны прочитать