Микеланджело. Жизнь гения - Мартин Гейфорд

Мальчик появился на свет ранним утром, как отметил Лодовико Буонарроти в своем дневнике-ricordo, где, подобно многим флорентийцам среднего класса, фиксировал важные события. «Записываю, что тысяча четыреста семьдесят четвертого года марта шестого дня, в четвертом или пятом часу до рассвета, в понедельник, родился младенец мужеского пола, коего нарек я Микеланджело» [44 - Ramsden II. P. 272. Appendix 35. ]. На первый взгляд здесь все однозначно, но именно эта заметка внесла путаницу в определение даты рождения мастера.

На вопрос, в какой же день появился на свет Микеланджело, любой человек в XXI веке и большинство людей в XVI ответили бы: «6 марта 1475-го», – а не 1474 года [45 - О дате рождения Микеланджело см. : Lippincott. ]. Однако флорентийцы жили по календарю, отличавшемуся от принятого в то время в прочих регионах Италии. Для них, как и для некоторых других средневековых сообществ, мир в корне изменился в миг Воплощения, когда Бог стал человеком, то есть поворотным пунктом истории являлось для них не рождение в хлеву, а то мгновение, когда Мария почувствовала себя непраздной и в лоне ее облекся плотью Христос. Поэтому флорентийский Новый год отмечался в Благовещение, 25 марта. А день рождения Микеланджело, с точки зрения его соотечественников, приходился еще на старый, 1474 год.

Вот потому-то Кондиви, уроженец области Марке, где отсчет нового года вели с первого января, и Вазари, а вслед за ним и многие другие заключили, что Микеланджело был на год старше, чем в действительности.

Спустя три недели после его крестин, 29 марта, истек срок пребывания отца Микеланджело в должности подеста, и маленькое семейство, состоявшее из матери, отца и, возможно, старшего брата Лионардо, хотя он не упомянут в дневнике-ricordo, отправилось домой. Нам почти ничего не известно о матери Микеланджело Франческе ди Нери ди Миньято дель Сера. Когда он появился на свет, ей не было и двадцати – может быть, восемнадцать, а отцу, родившемуся в 1444 году, – тридцать. Большая разница в возрасте между мужем и женой отличала флорентийские семьи, принадлежавшие к среднему классу, где браки заключались по практическим и финансовым соображениям, хотя иногда супруги со временем начинали испытывать друг к другу искреннюю привязанность.

Франческа скончалась в 1481 году, возможно истощенная пятью родами за восемь лет. Приданое ее было относительно скромным, однако она считалась недурной партией, поскольку по матери состояла в родстве с большим флорентийским кланом Ручеллаи, а некоторые его ветви обрели могущество, влиятельность и богатство. Наиболее состоятельные его представители через брак породнились с семейством Медичи.

Микеланджело потерял мать шестилетним, и эта утрата не могла не оставить своего отпечатка. Однако доподлинно мы ничего не знаем о том, как он воспринял ее смерть. В сохранившейся обширной переписке Микеланджело с родственниками она упоминается всего единожды. Когда, после бесконечных колебаний и сомнений, его племянник Лионардо наконец женился и его жена забеременела, Микеланджело предложил, если родится девочка, назвать ее Франческой, в честь его матери [46 - Микеланджело Буонарроти. CCCXIV / Пер. с ит. Н. Е. Булаховой // Микеланджело Буонарроти. Указ. соч. С. 363. ].

Взгляды Микеланджело на брак и продолжение рода могут показаться чрезмерно консервативными даже для XVI века. Когда Лионардо подыскивал жену, Микеланджело советовал ему: «Старайся искать благородство крови, здоровье и более всего доброе сердце. Что касается красоты, то тебе не следует быть чересчур требовательным, не будучи самому первым красавцем во Флоренции. Достаточно, если она будет не калека и не урод. Более мне нечего сказать об этом» [47 - Микеланджело Буонарроти. CCXCVIII / Пер. с ит. Н. Е. Булаховой // Там же. С. 348. ].

Выходит, брак был лишен в глазах Микеланджело всякого романтического флера. Когда его не без вызова вопрошали, почему же он сам не женился, он намекал, что счастлив избежать такой докуки, как жена и дети. Вот как о том повествует Вазари: «Один священник, его приятель, сказал ему как-то: „Как жаль, что вы не женились: было бы у вас много детей и вы бы оставили им столько почтенных трудов“. Микеланджело на это ответил: „Жен у меня и так слишком много: это и есть то искусство, которое постоянно меня изводит, а моими детьми будут те произведения, которые останутся после меня; если же они ничего не стоят, все же они сколько-нибудь да проживут, и плохо было бы Лоренцо ди Бартолуччо Гиберти, если бы он не сделал дверей Сан-Джованни, потому что его сыновья и внуки распродали и разбазарили все, что после него осталось, двери же все равно еще стоят“» [48 - Речь идет о Флорентийском баптистерии Сан-Джованни; его вторые, более поздние по времени создания двери Микеланджело, опять-таки по словам Вазари, называл «Райскими вратами». ] [49 - Вазари Джорджо. Жизнеописание Микеланджело Буонарроти. С. 471. ].

Это объяснение кажется вполне традиционным. Многие флорентийские художники оставались холостыми, считая жену помехой этой профессии. Вазари пришел к подобному выводу, излагая жизнеописание сделавшегося притчей во языцех Андреа дель Сарто, которым всячески помыкала жена. С другой стороны, трудно избавиться от ощущения, что Микеланджело в этом пассаже уклоняется от прямого ответа на вопрос, – и многие его современники подумали бы именно так.

Известно, что на протяжении всей жизни Микеланджело испытывал глубокие чувства к нескольким молодым людям и не одному из них посвящал страстные стихи. На эти любовные романы намекал в печати писатель Пьетро Аретино. Нельзя исключать, что они имели платонический характер. Микеланджело уверял Кальканьи, что сам весь свой век прожил в состоянии абсолютного сексуального воздержания, и другим рекомендовал подобную суровую аскезу ради сохранения здоровья («Если хотите прожить долгую жизнь, не предавайтесь чувственным наслаждениям вовсе или, по крайней мере, как можно реже» [50 - Calcagni / Elam. P. 494. ]).

В эпоху Микеланджело в обществе не существовало какой-то особой рефлексии на тему гомосексуализма и геев, хотя находилось немало мужчин, вступавших в сексуальные отношения исключительно с другими мужчинами. Микеланджело и его современники воспринимали данное явление как содомию – грех и уголовное преступление, теоретически, хотя и редко на практике, караемое смертной казнью [51 - О гомосексуальных отношениях в Италии эпохи Ренессанса см. : Rocke; о возможной гомосексуальности Микеланджело см. в особенности: Michelangelo / Saslow. P. 16–17, 26–27. ]. Содомия включала в себя любые виды сексуальных актов, в том числе между мужчиной и женщиной, не направленные непосредственно на зачатие детей; впрочем, чаще всего этим термином определяли половые сношения между двумя мужчинами. Если Микеланджело не совершал подобный акт как таковой, то мог считать себя невинным.