Колдовской мир - Андрэ Нортон

Лифт остановился, дверь отъехала в сторону, и трое находящихся в кабине гвардейцев увидели перед собой изумленные лица вооруженных воинов. Лишь секундное замешательство спасло оба отряда от непоправимой ошибки, а затем кто-то окликнул Саймона по имени, и он увидел Брайанта.

Тут же к лифту протиснулся Корис.

– Откуда вы взялись? – воскликнул он. – Из стены выпрыгнули, что ли?

Саймон сразу узнал этот коридор, где сейчас собрались воины Эсткарпа: именно об этом месте он думал. Так неужели лифт доставил их сюда, повинуясь его желанию? Желанию!

– Вы нашли лабораторию?

– Мы много чего нашли, но мало что поняли. Но мы не встретили ни единого кольдера! А вы?

– Только одного, да и тот теперь уже мертв. Хотя кто знает, может, и все остальные тоже… – Саймон подумал о кораблях в подземной гавани. – В общем, я почти уверен, что здесь мы можем не опасаться встречи с ними.

Последующие несколько часов подтвердили, что слова Саймона оказались пророческими. Если не считать кольдера в металлическом шлеме, никого больше из прежних хозяев Горма обнаружить не удалось. И только по всей крепости гвардейцы находили мертвых рабов-воинов, которые лежали на полу где по два-три человека, а где и целыми отрядами. Создавалось такое впечатление, что все они одновременно рухнули в то самое мгновение, когда сила, заставлявшая рабов двигаться, неожиданно оставила их, бросила, превратив в ничто.

Обнаружили гвардейцы и тех пленников, что остались в соседней с лабораторией комнате; среди них Саймон нашел людей, вместе с которыми он не так давно мучился в мрачном трюме. Все они тяжело отходили от наркотического сна, а очнувшись, не помнили, что было после того, как в трюм корабля пошел газ. Но все благодарили своих богов, что попали на Горм слишком поздно и не разделили печальной участи всех рабов Кольдера.

Корис и Саймон привели в подземную гавань сулькарских мореходов и вместе с ними на шлюпке обследовали пещеру, пытаясь найти выход. Но всюду им преграждала путь скальная стена, и это означало одно: выход из гавани находится под водой, но по какой-то причине он оказался закрытым для этих серебристых кораблей.

– Если тот, в шлеме, управлял здесь всем, – рассуждал Корис вслух, – значит с его смертью закрылся и выход. Да вообще, наверное, после того как он был побежден в Игре Силы, его приказы стали противоречивы, и кольдеры просто-напросто запутались.

– Может, и так, – согласился Саймон, вспомнив все то, что промелькнуло перед его глазами в последние мгновения жизни кольдера в шлеме с проводами. Если остальные кольдеры и впрямь замурованы в своих кораблях, то Эсткарп вполне может праздновать победу.

К одному из кораблей кольдеров привязали канат, подтащили его к причалу и попробовали открыть крышку люка, но это не удалось. Оставив сулькарцев ломать голову над этой загадкой, Корис и Саймон вошли в лифт.

– Вот еще одна тайна кольдеров, – сказал Корис, когда закрылась дверь. – Наверное, тот, в шлеме, лифтом не управлял, ведь иначе мы не смогли бы им воспользоваться.

– Ты сам можешь запросто управлять им, – сказал Саймон и прислонился к стене кабины – на него вновь навалилась усталость. До полной победы, кажется, еще далеко, хотя все, о чем он думает, – только смутные предположения… И поверят ли ему колдуньи? – Представь коридор, где встретил меня, представь и удерживай в сознании.

– Так? .. – Корис снял шлем, прислонился плечом к стене и, сосредоточившись, закрыл глаза.

Дверь открылась. Перед ними был тот самый коридор, где находилась лаборатория. Капитан засмеялся, как счастливый ребенок, которому подарили новую игрушку:

– Эге! Да мне, Корису Безобразному, подвластно колдовство! Знать, у кольдеров Силой обладают не только женщины.

Саймон вновь закрыл дверь и мысленно представил себе комнату с картой на стене, находящуюся выше. Лишь когда они оказались на нужном этаже, Саймон ответил на восклицание Кориса:

– Возможно, именно этого наследства кольдеров нам и следует опасаться более всего. У них своя Сила, и ты сам видел, какого свойства, капитан. После кольдеров Горм остается сокровищницей их знаний.

Корис бросил свой шлем на стол, стоящий под картой, и, опираясь на топор Вольта, пристально посмотрел на Саймона:

– И ты хочешь, чтобы эта сокровищница не была разграблена? – Корис мгновенно уловил смысл сказанного.

– Не знаю… – Саймон тяжело опустился в кресло и, подперев голову руками, отрешенно смотрел перед собой. – Я не ученый и не разбираюсь ни в их технике, ни в их колдовстве. Сулькарцев будут искушать корабли кольдеров, колдуний – что-нибудь другое…

– Искушать? – Кто-то повторил это слово, и Корис с Саймоном обернулись.

Увидев садившуюся рядом колдунью, Саймон встал и заметил неподалеку Брайанта.

Колдунья была в шлеме и в кольчуге, но он подумал, что, даже если бы она, перевоплотившись, изменила свою внешность, он все равно узнал бы ее.

– Искушать… – снова повторила колдунья. – Верно замечено, Саймон, ты прав – нас многое будет искушать, и потому-то я здесь. Лезвие этого меча обоюдоостро, по неосторожности можно и пораниться. Быть может, стоит закрыть глаза на эти знания и уничтожить здесь все, оградив тем самым себя от опасности, но нельзя быть уверенными, что при этом мы не оставим открытой дверь для нового нападения кольдеров. Трудно защищаться, когда не знаешь, каким оружием пользуется противник.

– Кольдеров пока нечего опасаться, – осторожно начал Саймон. – Их тут и было-то немного, а если кто ушел, так и тех, пожалуй, можно преследовать до того места, откуда они явились. Но и там теперь закрыто!

– Закрыто? – спросил Корис.

– В последней схватке с предводителем кольдеров мне удалось узнать их тайну.

– Что они пришельцы из другого мира?

Саймон резко повернул голову. Колдунья вновь прочла его мысли или она знала что-то раньше, но молчала?

– Ты знала, госпожа?

– Я не читаю твоих мыслей, Саймон, но мы и сами узнали об этом совсем недавно. Да, они пришли сюда так же, как и ты, – но, думаю, с совсем другой целью.

– Они беглецы… бежали от какой-то катастрофы, которую вызвали сами, оставив за спиной пылающую пустыню. Не думаю, чтобы они осмелились оставить дверь открытой, и все-таки мы должны знать точно, ибо сейчас это самое главное.