S-T-I-K-S. Изолированный стаб - Герман Горшенев

Так, читать. Некоторые страницы повторяются, их можно сложить стопкой. А если не сложить стопкой? А если не надо читать, а надо смотреть, а что смотреть? Блин! Этот старославянский, через три слова непонятно, ещё и рисунки. А если рисунки смотреть, а если смотреть страницы вместе? А как вместе? Вместе, рядом! При свече их смотрели, при свете фонаря смотрели. Во-о-о-от. При свете экрана мобильного телефона никто не смотрел до этого. Посмотрел на просвет. Либо лыжи не едут, либо эксперт-криминалист из меня хреновый. Натащил кучу страниц, и только один рецепт полный.

Мда-а, с этим ещё старославянским. До буквы «хер» всё нормально, я серьёзно. Правда, как всегда, серьёзно. Всё почти как у нас, а вот после буквы «хер» начинаются вообще ужасные знаки, а тут, понимаете, колдовство – не так прочитал, не туда посмотрел, не ту жабу растолок – хвост отрос, а если хвост отпал? Ладно, тут Стикс – хвост отрубят или откусят – отрастёт, а вот если отколдуешь, отрастает?

Нужен звонок другу. Надо топать к Батюшке Айболиту.

– Святой отец, не хотите на одну шнягу посмотреть? – издалека я спрашиваю.

– Ну что ты там такое нечистое, богомерзкое задумал? Ну ладно, давай, говори, чего у тебя.

– Вот, смотри. Я книжицу Бабы Яги собрал.

– Тьфу, давай сюда. Так. Ага.

– Ну, это на старославянском, «хер» там буква и прочие, – поясняю я свою проблему.

– Изыди, не отвлекай, дай почитать. Так, так, ох ты ж…

– Ну что, святой отец, как вам чтение перед сном?

– И что тебе там непонятного?

– А вот это таблица на старославянском. Ничего не получается, я пробовал рецепт.

– Глупые вы. Нет Гугла и знаний нет, так ещё и морда у тебя наглая.

– Так в чём вопрос, святой отец?

– Оттого, что это старославянский. Древний язык, много чего изменилось, то, что раньше на голову надевали, теперь вы под зад подкладываете, и ценности были другие, и цифры были другие. Вот что у тебя на руках?

– Пальцы.

– А сколько у тебя пальцев?

– Ну, пять.

– Эх-х-х, и сколько ты этими пальцами насчитать можешь? А фаланг у тебя двадцать четыре, на каждой руке по двенадцать, а так всего десять. И цифры поменялись, цифры по-разному писались. То, что ты за четвёрку принимаешь, была пятёрка, двойка и тройка вообще другие, они на буквы похожи. Давай сюда свою бабью-ягушную книгу, эту погань читать приходится.

– Таки надо, святой отец.

– Да знаю я, у тебя всё надо. Головы у вас пустые. А тут не только цифры перемешаны, тут ещё и тильду используют. Титло по-старому. Загогулина над буквой её в цифру превращает.

– Батюшка Айболит, у меня с образованием вроде как ничего, я ещё в Советском Союзе учился.

– Не тому учился и не там.

– А вот представляете, мы с вами на одном факультете, например старославянского, в церковно-приходской за соседней партой лясы точим?

– Сгинь, не мешай читать.

Когда я это читал, то понимал рецепт как рецепт, и с тильдами разобрался, кстати, сам. Но для меня взять А-тильда кровавую слезу дракона и от 84 до 100 горючих слёз демона, взять столько же испражнений большой крысы и Б-тильда маковых семян, читалось как одна красная от 84 до 100 чёрных, 84 горошины и два спорана. Но Батюшка Айболит всё пересчитал по-своему. Оказывается, такая удобная система дюжин, в то время была повсеместна, и с обозначением цифр проблем не было, хоть двадцатеричная, ставь тильду и готово. Двенадцать фаланг, и большой палец как указка. Да, теперь понятно.

Святой отец стоял и ухмылялся, ему явно нравились те моменты, когда он меня в нашем дружеском соперничестве мог мордой в говно макнуть. А я размышлял вслух. Это, знаете, хороший способ советоваться, наблюдая за реакцией собеседника. Вроде всё сам, но помощь зала…

– Получается, от 84 до 100, это от 85 до 100, потому что четвёрку пишут как пятёрку, и в долбаной двенадцатеричной системе это от ста одного до ста двадцати четырёх примерно. Так?

– Да. Согласен, – в своей обычной манере кивнул наш глава духовной власти.

– Мы пробовали чёрный жемчуг закладывать по минимуму, по максимуму и по оптимуму, а надо было в другом диапазоне. А давайте мы с вами попробуем сделать?

– А давай, это недолго.

Две любопытные морды склонились над деревянным ведром с вонючей, густой и совершенно гадостного цвета жижей. Нечто цвета кала с перламутровыми включениями имело запах гораздо хуже и находилось в постоянном движении.

Поворачиваюсь к своему подельнику по всяким непотребствам:

– Что-то мне эти жидкости не нравятся, даже как-то рукой соваться не хочется. Давайте попробуем процедить? Раньше такой консистенции я не добивался.

– Ага.

Когда происходил процесс процеживания соплей через тряпку, вонь стояла страшенная. Один подозрительный комок я поддел деревянной ложкой и водрузил на тарелку для экспериментов. Немного повозил по тарелке мерзкую субстанцию и не поверил своим глазам. Святой отец почти шёпотом, боясь вспугнуть наваждение, сказал:

– Зелёная. Как есть зелёная. Дай сюда. Настоящая, руку греет. Зелёная.

– А что по этому поводу у Бабы Яги сказано?

– Создатель может силу великую высвобождать, а есть у тебя эта великая сила?

– Вот уж не знаю, святой отец. Вот у вас есть умения и шестопёр, он великую силу высвобождает. Как дадите по голове, мозги в космос летят. А что у меня за сила великая – честно сказать, и не знаю, и как высвобождать не знаю. Не сказано, что с освободителем будет? Баба Яга тут ничего не написала?

– Нет. А Баба Яга ли?

– Да нет, думаю, это кто-то знающий книгу написал, мы-то не знаем, с какого мира мультиверсума или каких миров книгу эту разорвало, да и все ли страницы с одной книги? Вот он, один рецепт нам и выпал.

Лицо священника мрачнело всё сильнее. Он совсем сник и продолжал:

– Может, он и раньше выпадал, и нас предупреждают? И не пишут всякую ерунду, как например, живчик готовить, то, что мы и сами тут обнаружим, а что-то действительно важное. Но ты всё равно помалкивай.