S-T-I-K-S. Изолированный стаб - Герман Горшенев

Глава 2. Самое странное место Стикса

Вся окружающая нас территория похожа на гигантскую прилепленную к Пеклу кривую звезду с лучами, огороженными тонкими полосками черноты. Наши соседи могут проходить через центр звезды, да и в самой черноте немало дыр. Аномальная зона выполняет функцию барьера с небольшими проходами. Над нашей территорией Стикс решил поиздеваться основательно. Мы полностью изолированы. Наша маленькая коммуна расположились в конце длинного узкого луча, на единственном крохотном стабе, а дальше вниз пошли кластеры, которые время от времени перегружаются. Иногда перегружаются все сразу, иногда по очереди. Всё это отхвачено чернотой у самого настоящего Пекла, и только узкая полоска аномальной зоны не даёт огромным тварям ворваться на нашу территорию. Мы каждый день видим элитников в паре сотен шагов, уже привыкли, как посетители в зоопарке.

Наша чернота особенная. Не такая, как везде. В ней мгновенно погибает вся электроника, электрика, точная механика, неточная механика, живое, неживое и всё, что младше говна мамонта. Это правда. Говорят, чернота имеет временно? е смещение лет в шестьсот, и любой предмет, не пришедший к нам со времён Ивана Грозного, разрушается за доли секунды. Почему я это знаю? А потому, что люди у нас современные, из самого что ни на есть двадцать первого века, а кластеры нам достались старинные. Пробовали определять – век двенадцатый-четырнадцатый, не старше. Так что предметов лубочной старины у нас хоть отбавляй, только из современного к нам может попасть только то, что найдём в карманах заражённых. А самое главное, что закрыты мы со всех сторон, как тараканы в стеклянной банке. До наших соседей метров пятьсот, руками можно махать, но пройти или предмет передать нельзя, всё наша чёрная поганица уничтожает.

Мужики уже затащили обглоданного элитника на нашу территорию и потрошат споровый мешок. Заражённые почему-то никогда не едят хранилище споранов, и это хорошо, нам больше достанется. Это моё умение, я его почти не осознаю, но когда лично выбираю цель, то добычи с заражённых значительно больше, чем у других. Теперь я бессменный наводчик и командир расчёта. Сколько ни пробовали меняться – у меня всегда добыча круче.

– Ну, ты, Добрая Милая Крёстная, и дал! Как обычно! Как ты их узнаёшь? Смотри, одна розовая, две красные, десятка полтора чёрных жемчужин и сотни две горошин!

Это меня сейчас похвалили за моё умение выбирать добычу и ловко управляться с чугунным бревном с дыркой для ядра. А вы думали, я это пушкой называть буду? Пушки появились позже, а это и есть бревно с дыркой. Радуются мужики как дети, а я, как обычно, сейчас буду настроение портить, и спрашиваю:

– А сколько споранов?

– Ну, с десятка три, – неуверенно так отвечают. Дошло, наверное.

– Хреново. Вот вы никак не поймёте, что чёрные жемчужины и горошины – это сейчас бесполезная вещь. У нас этих горошин два мешка, и чёрного жемчуга бочка стоит! Кто его ест? У нас сто пятьдесят рыл, и народ что-то не очень горит становиться квазами, а живчик каждый день готовим. Мы и на треть людей не набрали! Скоро мы весь леспромхоз на спораны вырежем, а хватать не будет!

Это всё перекосы местной географии. У нас в этой звезде прикормлена очень и очень серьёзная элита, поэтому мелочёвка не приходит, вот мы крупняк и бьём. Бывает, добываем огромную, мощную тварь, и она тебя одаривает бесценным красным жемчугом, горстью чёрного, нереальным количеством горошин, а вот споранов почти нет. Вот как сейчас. Огромный элитник тонны под две, и что? Десяток споранов? Тут в каком-нибудь топтуне или рубере спораны могут быть сотнями, а в элитниках спораны почти полностью исчезают, а живчик пить необходимо каждый день.

Посмотреть на результаты охоты лично вышло наше верховное начальство – сам Король Артур. Он по жизни Иван, но не прижилось. Это тоже одна из странностей нашего места – длинные имена, а моё аж из трёх слов, и сокращать нельзя. Наш начальник заорал командным голосом:

– А ну, демократы, кончай базарить! Занялись делом!

Мужики забегали, как обычно, порубили тварь в полутуши, затем на куски. Нагрузят телегу и отвезут мясо в леспромхоз. Мы так несколько кластеров называем, где заражённых доращиваем.

Прибежала взмыленная Зойка Буфетчица:

– Кластер перегрузился! Теперь к церкви можно пройти, дорога открылась!

Ох, как долго мы этого ждали! Надо срочно бежать. Всё бросаем, тут мужики сами разберутся, а меня хватают под руки и тащат. У нас сильнейшие рукопашники, а я бегаю как обычный человек.

Запыхавшаяся Зойка Буфетчица выдохнула:

– Эль-Маринель Ушастая рясу видела, телефон у него, далеко вроде не ушёл, можно догнать. Он там долго простоял. Туда-сюда шныряет.

Речь шла о батюшке. Батюшка перерождается почти всегда, а его телефон – это наша основная добыча в церквушке.

Глава 3. Шестопёр святого отца

Мобильник святого отца – это основной трофей охоты, который мы всегда с нетерпением ждём. Батюшка Айболит говорит, что телефон к нему попал, когда куличи святили. Какие чувства мотивировали того «быка», Батюшка не знает, но в корзинку, куда бабушки складывали куличи, крашеные яйца, сальце и бросали мелкие денежки, один крепкий пацан с золотой цепью в полтора пальца и несколькими шрамами на голове, положил мобилу. Огромный прорезиненный лапоть, называющийся Сам-хун-юнг. Название каждый раз новое выпадает, у нас даже загадывают, какое в этот раз будет. Ни разу ещё не повторялось, чего только не было! Такое ощущение, что китайцы компенсируют короткие имена богатством фантазии.

Батюшка мобильником долго пользовался, а потом внук установил прицельную программу. Если вы танкист, или артиллерист, или снайпер, или ещё кто-то, не ожидайте увидеть знакомую прицельную сетку и расчёт баллистических таблиц. Да! Считайте, что у вас крышу сорвало – это будет енот!

Енот указывает лапкой, куда попадёт ядро. Если нужно уточнить расстояние до цели, то наводишь и два раза нажимаешь, тогда у животного облачко из-под хвоста с цифрами вылетает. Кто-то с больной фантазией программу писал, но детям нравится. Ставим телефон Батюшки на моё орудие. А как иначе из древнего орудия в элитника попадать? Вот только ломается он выстрелов через двадцать, приходится ждать новой перезагрузки. При той элите, что тут прикормлена, такого количества выстрелов совсем не много.

Я тоже бегу. Основу нашего выживания составляют те, кого Стикс наделил рукопашными умениями. Могучим бойцам наше странное место дарует фантастическую силу и выносливость. Зато мне, кроме моего величайшего и уникальнейшего умения, ни фига ничего не даруется. Бегу, еле ноги переставляю.