Афганский гладиатор - Александр Тамоников

– Обязательно!

– И авторитет зарабатывать надо! Иначе какой из него командир взвода, так?

– Абсолютно верно! Тем более прапорщик холостой!

– Точно, вот он пусть и работает с личным составом, опыта набирается, авторитет зарабатывает. Короче, сегодня прапорщик Леонидов заступит ответственным по роте!

Старший лейтенант поднял указательный палец правой руки вверх:

– Очень мудрое и своевременное решение! Как говорится, молодым везде у нас дорога. Вот и флаг ему в руки, пусть шагает по этой дороге строевым, парадным шагом.

Из-за кустов, ровными подстриженными рядами окаймляющих аллеи военного городка, неожиданно появился солдат с красной повязкой на левой руке и белой надписью «помощник дежурного по батальону». В руках он держал бордового цвета журнал. Козырнул:

– Товарищ капитан, разрешите обратиться к товарищу старшему лейтенанту?

Смагин спросил:

– Чего тебе?

Рядовой указал на журнал:

– Товарищу старшему лейтенанту тута расписаться надо.

Тимохин воскликнул:

– Чего? Ты чего, боец, притащил? Книгу нарядов?

– Так точно! Начальник штаба приказал передать, что вы сегодня заступаете дежурным по батальону.

– А не пошел бы ты вместе с начальником. ..

Смагин осадил заместителя:

– Ну чего ты на солдата срываешься? Он-то в чем виноват? Ему приказали, он и выполнил приказ.

Тимохин подошел к молодому парнишке:

– Ладно, извини! Дай-ка мне этот журнал.

Рядовой передал книгу нарядов офицеру.

Старший лейтенант раскрыл ее:

– Точно, дежурство по части, и сегодня. Он что, охренел, этот Гломов? Нет, ты глянь, Серег! Сначала был внесен старший лейтенант Булыгин, потом зачеркнут, а вместо него меня вмандили.

– Ну что ты хочешь? Булыгин же сейчас не только замполит роты по ремонту бронетанковой техники, он по совместительству еще и секретарь партийного бюро батальона. А секретарю партбюро не по чину каким-то дежурным по нарядам шастать. У него дела поважней. Воспитание личного состава, нас с тобой и вот рядового в том числе!

– Да? Ну уж хрен они угадали!

Старший лейтенант достал из кармана шариковую ручку. Зачеркнул свою фамилию и выше написал – дежурным по батальону 9 июня заступает начальник штаба капитан Гломов. И расписался – старший лейтенант Тимохин. Закрыл журнал, передал его посыльному:

– Иди, боец, в штаб прямиком к капитану Гломову и отдай ему книгу нарядов. Понял?

Солдат сжался:

– А мне ничего не будет?

– За что? Тебе приказали найти меня?

– Так точно!

– Приказали, чтобы я расписался в книге нарядов?

– Так точно!

– Приказали передать, что я заступаю дежурным по батальону?

– Так точно!

– Ну вот! Ты и нашел меня, и передал то, что требовалось, я расписался. А что дописал, так это тебя не касается. Ты приказ выполнил. Так что смело дуй в штаб и ничего не бойся. И вообще, подтянись, чего согнулся, словно ждешь, когда тебя ударят? Ты солдат, а это звучит гордо! И смелей шагай по жизни! Веселей! Научись уважать себя, тогда и другие будут уважать! Свободен!

Рядовой, улыбнувшись, ответил:

– Есть!

И, развернувшись, побежал в сторону штаба.

Смагин, видевший, ЧТО написал его заместитель в книге нарядов, укоризненно покачал головой:

– Зря ты так с начштабом, Сань! Гломов злопамятный!

– Да знаю я его, Серега, как облупленного! В одной роте учились. Сержантом он был в соседнем взводе. И стукачом у ротного. Однажды ребята на третьем курсе выпили, Гломов их сдал. Ротный пьянку замял, ему не в кайф, чтобы начальство об этом узнало, а Гломову, или Лому, как его в училище звали, ночью «темную» устроили. Ввалили по первое число. В момент стучать перестал! И боялся, как бы на выпуске еще морду не набили! Получил погоны, диплом, предписание и первым самолетом рванул в столицу. Не решился в кабаке выпуск отметить. Возможно, правильно сделал. А сейчас, смотри! Капитан! Начальник штаба отдельного батальона! Наверняка уже в Питере, в Академии тыла и транспорта, себя видит! Чмо болотное.

– А чего он холостой? Вроде мужик видный!

– Это сейчас холостой, сука! Раньше женатым был. Девчонку хорошую, дочку преподавателя училища, соблазнил. А потом из-за какой шлюхи кинул вместе с ребенком. Встречал ребят в Ашхабаде, с которыми учился, они рассказали его историю. Лом же с автобата к нам перевелся. А шлюху его местные прибили. Зарезали на какой-то блатхате. Представляю, как он взовьется, прочитав мою запись. Ну и хрен с ним. Мы-то с тобой в поселок едем? Или так и будем возле казармы отираться? Считай, час уже потеряли!

Капитан сказал с заместителю:

– Знаешь что, Сань! Послушай совета. Иди-ка ты в штаб да прикрой скандал. Тем более комбат к тебе хорошо относится и на месте он сейчас. И в наряд заступи. Ничего не случится. Подумаешь, сутки в выходные отстоять. Да и ехать нам никуда не надо. Как вернешься из штаба, пойдем ко мне домой. В холодильнике пузырь с четверга стоит, в автолавке прихватил. Марина обедом накормит. До развода отоспишься. И все будет нормально. Зачем тебе лишние проблемы? Да и мне тоже?

– Да? Так бы и сказал, что тебе проблемы не нужны. А они. ..

Слова старшего лейтенанта прервал все тот же солдат-посыльный. Запыхавшись от бега, он обратился к Тимохину:

– Товарищ старший лейтенант, вас срочно вызывает в штаб командир батальона!

Тимохин кивнул солдату, повернулся к ротному:

– Придется идти! Да это и к лучшему! Так ты дождись, пузырь мы с тобой все же сегодня уговорим.

– Ты только без глупостей, Сань!

Старший лейтенант наигранно козырнул:

– Есть, товарищ капитан!

И хлопнул посыльного по плечу:

– Ну что, военный, пойдем?

– Так точно, товарищ старший лейтенант!

– За журнал сильно досталось?

– Да не сказать, чтобы очень. Думал, хуже будет!

– Ничего. Держи хвост пистолетом. И помни – дембель, он с каждой секундой все ближе! И время не остановить. Никому и никогда! Идем, брат по оружию!