Признание моджахеда - Александр Тамоников

– Хорошо!

Туркин увидел кольцо на руке дочери:

– Сергей подарил?

– Да! Обручальное!

– Красивое кольцо. И дорогое!

– При папиных деньгах и собственном завышенном самомнении ему делать дешевые подарки просто неприлично.

– Будь помягче с ним, Валя. Такие, как Сереженька, жить не могут без того, чтобы им не уделялось повышенного внимания, чтобы их постоянно не хвалили.

– Ну уж нет. Покорности и дифирамбов он от меня не дождется. Как и близости.

– Так ты разрушишь брак раньше времени.

– Не волнуйся! Нужный тебе срок Сережа Шахристов будет моим мужем. Я знаю, как вести себя с такими, как он.

– Ты действительно вся в меня!

Валентина вздохнула:

– Вот только не знаю, хорошо это или плохо. Все же я женщина.

– Иметь твердый характер, уметь добиваться поставленной цели – качества, присущие сильным людям. А в наше время быть слабым нельзя, даже женщинам.

– Ладно, папа, пойду я отдохну, а то от вина или от общения с Сереженькой голова разболелась.

– Иди, дочь, иди! Отдыхай!

Валя прошла в свою комнату, легла на прибранную софу. Кондиционер приятно охлаждал тело. Спустя несколько минут Валентина Туркина уснула.

А Туркин прошел к озеру. Выйдя на причал, достал сотовый телефон, нашел в памяти аппарата нужный номер, нажал клавишу вызова. Послышались длинные гудки. Затем строгий, властный голос:

– Борис Анатольевич? Добрый день!

– Здравствуй, Эдуард Семенович!

– Мой оболтус был у вас?

– Был! Недавно уехал!

– И как наши дела?

– Все нормально. Сергей сделал дочери предложение, Валентина приняла его. Воскресенье и ночь на понедельник собираются провести в доме твоего сына.

Шахристов, а это ему звонил Туркин, проговорил:

– Это хорошо! Это очень хорошо! Теперь мы можем назначить дату свадьбы? Думаю, не следует затягивать этот вопрос.

Туркин сказал:

– Сначала, Эдуард Семенович, я должен получить то, что было оговорено ранее.

– Помню. На ближайшем совете директоров интересующей тебя компании ты будешь избран его председателем.

– Без единой акции?

– С контрольным пакетом, который приобретешь на закрытом аукционе, что состоится во вторник 12 числа в 10: 00 в малом зале Промышленного комитета. Приобретешь по номинальной цене, практически даром.

– Отлично. Вот как только я приобрету этот пакет и займу кресло председателя совета директоров интересующей меня компании, мы и согласуем дату свадьбы наших детей! А заодно обговорим и твою долю в прибыли нового предприятия!

– Согласен!

– Мы встретимся на аукционе?

– Нет! Там будет мой заместитель.

– Костя?

– Да! Он проконтролирует проведение аукциона.

– Что ж! Прекрасно!

– До свидания, Борис Анатольевич!

– Всего самого наилучшего, Эдуард Семенович!

Туркин выключил телефон. Резко выдохнул из легких воздух:

– Ху!

Подумал: вот так! Во вторник он станет еще богаче. А по осени можно будет начать спонсирование ведущей в стране политической партии. Пора пробиваться во власть. Дабы не зависеть от таких деятелей, как господин Шахристов. Настанет время, и Туркин посмотрит на его физиономию, когда тот поймет, что его банально обвели вокруг пальца. Но что-либо менять будет уже поздно. Не пойдет же уважаемый Эдуард Семенович в Генеральную прокуратуру или в ФСБ сдавать самого себя? Придется отойти на второй план. И отойдет ныне высокопоставленный, влиятельный чиновник. Никуда он на хрен не денется. А Валентина бросит его сопляка, оттяпав самую крупную и доходную туристическую фирму. Шахристов решил прибрать к рукам его, Туркина, бизнес, а в итоге отдаст свой. Не весь, конечно, но задуманная им операция будет для афериста ощутимым ударом. Ничего не поделаешь, среди хищников выживает и главенствует сильнейший. И умнейший. А Шахристов явно недооценивает Туркина, наверняка считает его наивным в политических играх дилетантом. Заблуждается Эдуард Семенович. Ну и пусть продолжает заблуждаться. Тем сладостней будет миг победы. «Так, надо вызвать адвоката, пусть начинает составлять брачный контракт. Его следует составить так, чтобы потом ни один суд не смог признать недействительным. Иосиф составит. Он мастак на подобные штучки. Собаку в этих делах, можно сказать, съел. Да, надо вызывать адвоката».

Туркин, подойдя к кромке причала, вновь достал свой дорогой сотовый телефон.

* * *

В это же время в тридцати километрах от Москвы с шоссе к придорожному кафе съехал черный «Форд». Водитель, немолодой уже человек, открыл чемоданчик, лежавший на переднем сиденье, достал из него телефонную трубку со сложенным толстым и коротким стержнем антенны. Привел спутниковый телефон в рабочее состояние. В 17: 30 набрал длинный номер. Ему ответил хриплый голос с ярко выраженным восточным акцентом:

– Слушаю!

– Ассолом аллейкум, уважаемый Исмаил-Хан!

– Ва аллейкум ассолом, друг. Говори, что хочешь сказать!

– Интересующая вас съемочная группа вылетит в Афганистан послезавтра в воскресенье.

– Это хорошая весть. Наша золотая птичка вошла в состав съемочной группы?

– Да!

– Это проверенная информация?

– Да!

– Очень хорошо. Маршрут следования русских телевизионщиков в Афганистан тебе известен?

– Известен, Исмаил-Хан! В 10: 30 московского времени съемочная группа вылетит в Ташкент. Далее следует в Термез, откуда вертолетом будет переброшена в Кабул. Из Кабула тем же или другим вертолетом группу доставят в квадрат. .. той карты, что ты владеешь. Это плато между барриярской «зеленкой» и горным перевалом. Там телевизионщиков должны встретить люди Абдула, чтобы доставить в Баррияр.

– Я понял тебя, друг! Благодарю за работу. Как только птичка будет у меня, на твой счет в Испании я переведу всю оговоренную сумму. У тебя все?

– Да!

– Проконтролируй вылет группы из Москвы, от Ташкента ее поведут уже мои люди!

– Хорошо! Мне сообщить вам, когда самолет поднимется в небо?

– Не надо! Связь поддерживаем только в экстренных случаях, но надеюсь, таковые обойдут нас стороной!