Маска Арибеллы - Анна Хогтон

– Как думаешь: дож надевает маску, чтобы скрыть, насколько он болен? – спросила она у Тео.

Тот пожал плечами:

– Может быть. Помню, я видел его, когда был маленьким. И тогда, могу поклясться, никакой маски он не носил. А ты в то время ещё даже не родилась, – поддразнил он. – Может, она ему просто нравится. Если б у меня была маска с таким количеством бриллиантов, я бы никогда её не снимал. Хотя, вообще-то, его маска мне ни к чему. А вот если б…

– Гондолу, – закончила Арибелла.

Тео улыбнулся.

– Ты только глянь на них. Какие они быстрые! Ты знаешь, что гондолы делают из нескольких пород дерева? Дуб, вишня, вяз, сосна…

Арибелла знала. Тео говорил об этом сотню раз.

– И один борт немного выше другого. Это делают специально, чтобы сбалансировать вес гребца на корме, – продолжал Тео. – А этот изогнутый гребень на носу называется «ферро». Да, папа? Эх, хотелось бы мне однажды заиметь гондолу!

Тео тяжко вздохнул. Его отец промолчал.

– Ну, может, она у тебя и будет когда-нибудь, – ободряюще сказала Арибелла.

Тео не ответил – лишь снова вздохнул, и Арибелла пожалела о своих словах. Она знала, о чём думает её друг. Лишь те, кто родился в богатой венецианской семье, может надеяться на собственную гондолу. А Тео всю жизнь будет рыбаком. Как его отец, как его дед… Что ж, по крайней мере, он знал, где его место в этом мире. Арибелла завидовала этой ясности. Её собственное будущее было таким же мутным, как вода в канале.

Флотилия гондол подплыла к причалу. Дож вышел из лодки, вместе с охраной миновал арку и скрылся во дворце. Несколько рыбаков огорчённо охнули, когда дож исчез, и пожелали ему здоровья.

Рыбачьи лодки миновали дворец, оставили позади колокольню и вошли в Гранд-канал – главную водную артерию города, изгибавшуюся в форме буквы S. Этим утром, как и в любой другой день, кроме воскресенья, здесь царило невероятное оживление. Канал был забит лодками с самыми разными товарами, среди них яркие помидоры и сверкающие сардины.

Торговцы здоровались с отцом Тео, а тот кричал в ответ:

– Чао! Бонжорно!

И Арибелла раздувалась от гордости просто потому, что сидела с ним в одной лодке.

Она смотрела на огромные палаццо по обе стороны Гранд-канала – дома самых богатых семей Венеции. Покрытые цветами балконы, красивые причалы и обрамлённые арками двери… Эти здания совсем не походили на скромные хижины острова Бурано.

Многие из них были достойными соперниками самого Дворца дожей; солнце скользило от окна к окну, словно не могло решить, где остановиться. Арибелла и Тео провели много утренних путешествий, фантазируя, каково это – жить в палаццо. Тео всегда дразнил Арибеллу за её любимое палаццо, на полпути по Гранд-каналу, прямо перед мостом Риальто. Оранжево-пурпурные витражи были разбиты и заколочены, а канареечно-жёлтая краска отслаивалась. Удивительно, что его не снесли, но Арибелла была рада, что палаццо по-прежнему стоит. Было в нём нечто, неизменно притягивающее её взгляд.

Вокруг внезапно стало сумрачно и прохладно – их лодка вплыла в тень под мостом Риальто. Арибелла и Тео играли в обычную игру, касаясь пальцами нижней части моста. В детстве достать до него было ой как непросто, но сейчас они с лёгкостью дотягивались до слизистых кирпичей. Это напомнило Арибелле, что её дни на рынке с Тео сочтены. Тринадцать лет – уже взрослая девушка. Тео будет рыбаком, но кем станет она? Кружевных дел мастером, как отец?

Она была неуклюжей, и её шитьё выглядело просто ужасно. Но как ещё им с отцом выжить, когда его зрение начнёт сдавать? А это рано или поздно случится…

Арибелла выбросила из головы эти заботы, когда они вновь оказались в ярком солнечном свете, по другую сторону моста. Как обычно, она уловила солёный и резкий запах рынка Пескерье, который так полюбила. Вскоре показалось пёстрое нагромождение лотков, заполонявших пространство под арками крытой галереи. Отец Тео подогнал лодку к причалу торговцев и ушёл устанавливать собственный лоток, оставив Арибеллу и Тео выгружать рыбу. Сегодня – как и весь год – ящики были полупустыми. С недавних пор рыбы в лагуне стало заметно меньше, и это тревожило каждую семью на Бурано. Никто не хотел лишиться заработка.

– На этой неделе опять неважный улов, – пробормотал Тео.

– У всех так, – отозвался рыбак в соседней лодке. – Должно быть, направление зыби меняется или что-нибудь в этом роде.

– Тьфу! – буркнул другой рыбак. Лицо его было мрачным. – Восемь месяцев такая история. Восемь! Я вам скажу, в чём дело. Гадалка уверяла, что грядёт кровавая луна. И вы знаете, что это значит?

– И что же? – спросил первый рыбак.

– Плохое предзнаменование. Очень плохое.

Мужчина подозрительно покосился на Арибеллу, но та сделала вид, что не замечает его взгляда.

2

– Что за кровавая луна? – прошептала Арибелла, когда они с Тео несли ящики к прилавку.

– Не знаю. Очередная чушь. – Он пожал плечами.

Как и отец, Тео не обращал внимания на сказки и прочие «чепуховые суеверия».

– Папа сказал, что тот человек тратит деньги на гадалок и хиромантов вместо того, чтобы купить хлеб для своей семьи, – пренебрежительно добавил он.

Гадалки постоянно отнимали у рыбаков с таким трудом заработанные монеты. Однако Арибелла не могла выкинуть из головы взгляд, которым наградил её тот мужчина. Она привыкла, что другие дети косо на неё смотрят, но взрослые, как правило, ею не интересовались.

Арибелла постаралась выбросить это из головы и сосредоточиться на работе. Утро выдалось хорошее. Они с Тео красиво разложили рыбу на лотке и уже продали приличное количество. Тео рассмешил её, взяв омара и заставив его танцевать на прилавке, словно тот был живой. В обед отец Тео принёс им тёплые булочки; они уселись на прохладный камень у канала и ели, болтая ногами над водой.

Осенью от канала пахло намного лучше, чем летом, и хотя было холодно, Арибелле нравилось сидеть тут на солнце, рядом с Тео.

– Вы с папой завтра устраиваете что-нибудь? – спросил он.