Опасное шоу - Марина Серова

С этим твердым намерением я села за руль своей машины, выстроила маршрут до улицы Скорникова, название которой мне ни о чем не говорило.

Оказалось, что данная улица пересекает улицу Агафоновскую и находится гораздо ближе к кафе «Эллина», нежели Колхозная.

Да, верно говорят – дурная голова ногам покоя не дает. Ведь если бы я сразу проверила, где находится улица Скорникова, то сразу бы начала поиски двадцатипятилетнего Руслана, а не его пьющего тезки!

Чтобы избежать подобных ошибок, я еще раз прочитала информацию об Илюшове из базы данных.

К сожалению, узнала я о нем немного – родился Руслан в Заводском районе города Тарасова, прописан по адресу улица Скорникова, дом двадцать два. Воспитывала его мать-одиночка Ирина Илюшова, которая умерла три года назад. Руслан окончил школу номер семьдесят два Заводского района города Тарасова, но дальнейшее обучение не продолжил. Официально Руслан нигде не работал, скорее всего, мужчина трудится где-то без оформления. Иначе откуда у него средства на квартплату, да и вообще, как он живет, нигде не работая?

Увы, в базе данных не было сведений касательно неофициальных мест работы граждан. Судим Руслан никогда не был, к уголовной и административной ответственности не привлекался. Женат не был, детей не имеет, никаких родственников у мужчины тоже нет.

Выходило, что Илюшов в этом мире совсем один, хотя, вполне возможно, у него, как и у его тридцатилетнего тезки, тоже имеется гражданская жена. Ведь сожителей граждан база данных тоже не указывает, поэтому на деле могло оказаться что угодно.

Я доехала до улицы Скорниковой, быстро нашла нужное здание и подъезд.

Думаю, не стоит говорить, что Илюшов проживал в непрезентабельном доме, трехэтажном, но хотя бы не находившимся в аварийном состоянии. К счастью, в позапрошлом веке дома строили на совесть, хотя вид у здания был обшарпанный и печальный.

Я позвонила в квартиру номер тридцать два и стала ждать ответа. Однако никто не спешил мне открывать – судя по всему, в доме никого не было.

Я вытащила мобильный телефон и в очередной раз позвонила Илюшову. Но телефон был по-прежнему выключен, абонент находился вне зоны действия сети.

Я стояла возле подъезда в гамлетовских раздумьях. Кроме адреса мужчины, у меня не было никаких зацепок. Если бы я знала хотя бы, где Руслан работает, то могла бы проверить место службы Илюшова.

Вполне возможно, ему позвонили с работы, вот и пришлось мужчине отменить нашу встречу, а сообщить мне об этом он, видимо, забыл. Но так как я понятия не имею, кем и где Илюшов работает, придется воспользоваться одной-единственной зацепкой – адресом проживания моего клиента.

Раздалось пиликанье, и дверь подъезда, возле которого я стояла, открылась. На улицу вышла женщина с ребенком, девочкой лет восьми, судя по всему, дочкой незнакомки. Они даже не посмотрели на меня – быстро прошли мимо, видимо, куда-то спешили. А я воспользовалась ситуацией и прошмыгнула в подъезд дома.

Я поднялась на второй этаж по лестнице.

В отличие от дома предыдущего Илюшова, подъезд здесь был довольно опрятным, стало быть, жители следили за чистотой лестничных площадок. На подоконнике между этажами кто-то даже поставил горшок с комнатным растением.

Надо же, а у меня сложилось предвзятое мнение, что на окраине Заводского района проживают только пьяницы да маргиналы…

Я остановилась напротив двери в квартиру номер тридцать два и позвонила в звонок, ни на что особо не надеясь. Естественно, мне никто не ответил.

Мне бы развернуться да и отправиться восвояси, но шестое чувство, которому я привыкла доверять, заставило меня пойти на очень рискованный шаг. Я решила проникнуть в квартиру. Конечно, это было противозаконно, но если клиент вернется, я смогу ему объяснить свое беспокойство, если же соседи вызовут полицию, то я быстро найду общий язык с людьми в погонах, назвав две-три фамилии своих высокопоставленных знакомых из их ведомства.

Я достала из сумки свои незаменимые отмычки, без которых на улицу никогда не выхожу, и ловко открыла дверной замок. Захлопнула дверь и огляделась.

В коридоре было темно. Я позвала Илюшова по имени – кто знает, может, мужчина просто спит, хотя в это мне не верилось, – не дождавшись ответа и каких бы то ни было признаков присутствия в квартире жильцов, включила свет.

Прихожая была довольно пустой, вещей здесь находилось немного.

Я внимательно осмотрелась по сторонам. Довольно большое зеркало соседствовало с вешалками для верхней одежды, внизу находилась немногочисленная обувь. На крючках висело две мужских куртки – одна легкая, осенняя, другая, судя по всему, предназначалась для зимы. Обе куртки были большого размера, стало быть, обитатель квартиры обладал внушительной комплекцией.

Кроме мужских курток, я заметила одну женскую – легкую, осеннюю, темно-зеленого цвета. Куртка могла принадлежать женщине, носившей от силы сорок четвертый размер, то есть неизвестная мне сожительница хозяина квартиры являлась дамой миниатюрной. Но почему-то женской обуви в прихожей я не обнаружила, и этот факт поставил меня в тупик. Если хозяин квартиры живет не один, то в чем ходит его сожительница по улице? Домашняя обувь в виде тапочек отсутствовала – вместо них я увидела несколько пар мужских шлепок. Все указывало на то, что хозяин квартиры живет в одиночестве. Но тогда откуда взялась женская куртка? ..

Исходя из информации, полученной в электронной базе данных, у Руслана Илюшова была мать, которая сравнительно недавно умерла. Может быть, куртка принадлежала ей? А Руслан мог хранить эту деталь одежды как память об умершей.

Другого варианта пока у меня не было. Хотя куртка-то была довольно молодежной, я сомневалась, что женщина лет пятидесяти надела бы такую, не боясь быть неправильно понятой. Даже если мать Руслана была стройной женщиной, она наверняка бы выбрала себе более подходящую по возрасту одежду. Если даме пятьдесят лет и больше и она щеголяет в молодежной курточке, сам собой напрашивается вывод – у нее что-то не в порядке с головой. Бывают, конечно, женщины, которые отказываются принимать свой возраст, но это единичные случаи. И, как правило, вечно молодящиеся особы не живут в трущобах, а имеют состоятельных мужей, которые прилично зарабатывают и могут позволить своей супруге развлечения наподобие уколов «инъекции красоты», спа-салонов и антивозрастных процедур. А Руслан рос без отца – я же прочла в базе данных, что Илюшова воспитывала мать-одиночка. Получается какая-то нестыковка. И куртка-то хоть и симпатичная, но дешевая, явно купленная в каком-нибудь секонд-хенде или на рынке.