В объятиях дождя - Чарльз Мартин

С тех пор как Рекс ушел из цирка, он контролировал свое потребление спиртного, чтобы неустанно производить желаемое впечатление на окружающих. Когда я достаточно вырос, чтобы понять, мисс Элла сказала мне, что секрет Рекса был очень прост: «Его сила – в его выпивке». Как и большинство демонов, алкоголь в конце концов одолел его.

Теперь, в возрасте восьмидесяти одного года, Рекс Мэсон находится на заключительной стадии болезни Альцгеймера, не может сосчитать до десяти или контролировать непроизвольное слюнотечение с дрожащей нижней губы и проводит весь день в подгузнике, сидя на корке собственных экскрементов в доме для престарелых недалеко от Уэверли.

Порой я вспоминаю об этой жизнерадостной картине.

Глава 5

В двух милях к востоку от Джулингтон-Крик Матт перестал грести и оставил каноэ беззвучно скользить по воде. Речной берег стал узким, высокие деревья раскинули над водой первозданный лиственный полог. Пролив извивался в разные стороны, лишь изредка выходя на прямую линию. Вода капала с лопасти весла, пока Матт слушал уханье сов, убаюкивавшее его последние семь лет. Старая птица с глубоким утробным клекотом подавала голос с верхушки кипариса. Другая, дальше к югу, поспешила ответить ей, словно приводной маяк. Около минуты они обменивались сигналами, пока третья сова не заухала на западе, и первые две замолчали.

Матт скользил по воде, протягивая весло к вновь обретенной свободе, но вместе с тем лихорадочно трудился, чтобы успокоить голоса, бушующие под поверхностью сознания. Он понимал, что Гибби вышлет на поиски моторную лодку, поэтому стал искать выход. Еще один ручей с прозрачной водой маленьким водопадом вытекал из-под поваленного дерева. По сравнению с черной гладью Джулингтон-Крик прозрачная вода сразу привлекла его внимание.

Матт перетащил каноэ через бревно и принялся грести вверх по чистому ручью. Сначала поток сузился до шести футов, а потом резко свернул вдоль ствола огромного кипариса, низко склонившегося над водой. Матт расталкивал ветви с дороги и даже ложился на дно каноэ, чтобы освободить руки; отталкиваясь веслом, как шестом, он выплыл в тихую заводь. Там он огляделся по сторонам, но не увидел продолжения ручья. Он оказался в тупике – очевидно, у самого истока. Матт подвел каноэ к берегу, уселся на дне, раскрыл свой шахматный комплект на сиденье перед собой и выровнял фигурки. Он осторожно открыл пакет с бруском мыла, опустил руки в воду и стал намыливать их, пока не пошла пена. Удовлетворившись результатом, он напоследок сполоснул руки и начал разыгрывать партию с восемью соперниками. Вдалеке выли сирены и ревели лодочные моторы, но они не найдут его. Только одному человеку могло бы прийти в голову поискать здесь.

Через несколько часов оранжево-зеленый хамелеон забрался на борт каноэ и угнездился на носу, вытягивая и втягивая свой розовый зоб, словно миниатюрный парус, мелькавший в лунном свете. Погребенный у основания илистого берега высотой в четыре фута над водой, Матт в течение часа наблюдал, как сдувается и раздувается парус, пока ящерица качала головой, пытаясь произвести впечатление на ухажеров. Поскольку ни одного ухажера не появилось, ящерица быстро переползла с носа на корму, плюхнулась в прозрачную воду и поплыла через ручей, пользуясь хвостом как гребным винтом. Достигнув противоположного берега, она забралась вверх по свисающей лиане и исчезла в лесу.

Грязь, покрывавшая тело Матта, имела двойное назначение: она защищала его от комаров и от холодного ночного воздуха. Матт сцепил руки и вдавливал спину в грязь, сдерживая дрожь, но его лицо дергалось, словно было подключено к розетке с переменными импульсами слабого тока. В течение трех месяцев ему удавалось заглушать голоса – самый долгий период за десять лет. Но теперь, давно удерживаемые им, лишенные права говорить, они толпились и напирали, как рассерженная толпа. Он закрыл глаза и почувствовал, как будто стоит на теплых рельсах в темном и сыром тоннеле, прислушиваясь к звуку приближавшегося поезда. Вопли становились громче, и он понимал, что на этот раз голосам может хватить сил для победы. Они где-то укрепились и теперь кричали ему, что он может умереть прямо здесь. Наступил паралич, и даже вид четырехфутового водяного щитомордника, проскользнувшего по его ногам, не мог вывести его из гипнотического транса. В потайных нишах разума, где его мысли не носились со скоростью тысячу миль в час и где он хранил добрые воспоминания, Матт обнаружил Такера и мисс Эллу. Матт не боялся смерти, но ему не хотелось уходить не попрощавшись. На этом он отошел ко сну.

Глава 6

За три мили до перекрестка на Клоптон видимость упала менее чем до десяти футов, что замедлило скорость «Вольво» до пятнадцати миль в час. Сражаясь с переключателем режима стеклоочистителей, женщина в красной бейсболке обернулась посмотреть на своего спящего сына, надежно пристегнутого и окруженного жевательной резинкой. Когда она потянулась, чтобы накрыть одеялом его плечи, то случайно налегла на рулевое колесо и направила автомобиль в грязную жижу на обочине. Она слишком быстро крутанула руль в обратную сторону: расступившаяся грязь утащила покрышки в придорожную канаву, и «Вольво» застрял у дороги под темной сенью алабамского леса. Вокруг не было ни единого огонька. Женщина переключилась на заднюю передачу и поддала газу, но лишь разбросала грязь, а капот опустился еще ниже. Она посмотрела на часы: 03: 47.