Ярость возмездия - Александр Тамоников

– А как насчет сексуальной несовместимости?

– Тогда, получается, ваша бывшая супруга нашла подходящего для секса мужчину? И в этом причина развода?

– Зачем вам все это?

– Хочу понять, что вы за человек. Все же соседи.

– Я отвечу на ваш вопрос, при условии, что и вы расскажете, почему сами остались одна с сыном, договорились?

– Хорошо, – утвердительно кивнула Надежда. – Слушаю вас.

– Моя история, возможно, и необычна, но проста. Окончив военное училище, я женился. На студентке университета, Галине. Первый офицерский выпуск, сразу же после училища был, наверное, самым счастливым месяцем в моей жизни. Казалось, так будет продолжаться всегда. Мать не была в восторге от моего выбора, но кто в двадцать два года слушает родителей? Я окончил училище в 1995 году, а тогда, если помните, вовсю шла война на Кавказе. Меня отправили туда. Но даже если бы и в другое место, в спокойный гарнизон, Галина не смогла бы поехать со мной. Ей надо было окончить учебу в университете. Мне же на Кавказе пришлось с первых дней окунуться в реальные, жестокие боевые будни. Поначалу везло, как-то удавалось выживать в таких условиях, когда шансов выжить было очень мало. Но всякому везению рано или поздно приходит конец. Однажды в бою я был тяжело ранен, меня в бессознательном состоянии взяли в плен. Весь мой взвод был уничтожен, и только нескольким парням удалось прорваться к своим. Брошенные трупы захоронили местные жители. А я очнулся в подвале какого-то дома. Мне оказали медицинскую помощь, даже осколки из легких удалили, в банде был врач из Украины. Дело свое он хорошо знал, за это ему так же хорошо платили. Ну, а когда я оказался в доме полевого командира Казбека Караханова, которого больше знали как Шерхана, жена получила похоронку. В штабах не стали разбираться и вскрывать захоронение, возможно, потому, что поначалу оно было на территории, подконтрольной боевикам, а позже в этом никто не видел необходимости. Матери, насколько мне известно, сообщили, что мой труп не может быть доставлен на Родину из-за того, что я похоронен в горах. Только через год наши все же достали из братской могилы моих ребят. И родители получили цинковые гробы. Но это произошло только через год. Мама после получения похоронки сразу сдала и вскоре умерла, оставив мне квартиру. Супруга горевала недолго, получив все необходимые документы в военкомате, вышла замуж за какого-то предпринимателя, депутата то ли областной, то ли городской Думы, своего однокурсника по университету. Из города они уехали. Я, пройдя курс лечения, вернулся в войска, где и служил до конца прошлого года. Уволился, приехал сюда. Вот и вся история.

Надежда каким-то другим взглядом смотрела на Одинцова:

– Вы говорите о страшных вещах, словно это что-то обычное. Тяжелое ранение, плен, где вы были на волоске от смерти, кстати, а как вам удалось освободиться? Вы бежали?

– Нет! – улыбнулся Одинцов. – На это у меня не было ни сил, ни возможности. Командир мой, узнав от разведчиков, где я могу находиться, подвел к аулу взвод и разгромил банду. Так я оказался на свободе. Но уже без мамы и… без жены.

– Вы, наверное, сильно переживали, узнав, что супруга ушла к другому?

– Обидно было, – пожал плечами Павел. – Хотя на кого обижаться? Галина ведь не изменила мне. Муж погиб, это было подтверждено, что ей оставалось? Обрекать себя на одиночество?

– Она сейчас знает, что вы живы?

– Нет! Иначе позвонила бы, а может быть, и приехала, чтобы объясниться.

– И вы сами не пытались найти ее?

– А зачем? У нее давно другая семья, и дети, наверное, уже большие.

– А если она одна? Ну, не сложилась жизнь с другим человеком? Такое разве не может быть?

– Надежда Владимировна, вам не кажется, что мы слишком углубились в обсуждение моей темы? У меня нет жены, и все!

– Извините. Кофе еще налить?

– Не надо. – Одинцов отодвинул чашку, прикурил сигарету: – Теперь я слушаю вас.

– У меня все гораздо прозаичней, – вздохнула Надежда. – Рано вышла замуж. Муж, Андрей, окончив технологический институт, работал инженером на оборонном заводе. Я – медсестра, тогда только начинала в поликлинике. Жили бедно. И у Андрея, и у меня зарплата – копейки, а тут родился Колька. Андрея это не устраивало. Многие его друзья подавались в бизнес, кто-то прогорел, кто-то поднялся. Однажды он встретился со своей бывшей одноклассницей Алиной Кочан. Я хорошо знала ее, училась в той же школе, только в другом классе. Алина и в школе была заводилой, ребята так и вились возле нее. А вот личная жизнь не сложилась. И она занялась торговлей шмотками. У нее дело пошло, две точки открыла на рынке. Предложила Андрею работать вместе. Денег в долг дала. В общем, стали они вместе торговать. Вместе и в Москву уехали, откуда Андрей уже не вернулся. Решение суда о разводе я получила по почте. Уж как ему удалось развестись без моего участия в процессе, остается только догадываться.

– Деньги!

– Да, скорее всего. Где-то через полгода после развода я начала получать алименты, тогда же позвонил Андрей и сказал, что мизерные алименты платит потому, что официально нигде не работает, но каждый месяц будет перечислять дополнительную сумму. Я спросила, сына увидеть не хочет? Он ответил – хочу, но не могу, Алина против. Вот теперь от него приезжает молодой человек, привозит деньги, десять тысяч рублей. Вот такая моя история. Для женщин, в общем-то, нередкая, мне непонятно, почему вы не женились второй раз? Офицер, хорошая зарплата, сами ничего. До сих пор любите Галину?

– По-моему, вы задаете не совсем уместные вопросы.

– Отчего же? Нормальные вопросы. Но не хотите, не отвечайте.

– У меня, конечно, были женщины, да и любовь к Галине куда-то с годами испарилась, но жениться еще раз? Не знаю, особого желания нет.

– Но одному ведь плохо. Надо и женскую работу выполнять – убираться в квартире, готовить еду, стирать, наконец?

– Я привык!

– И это ненормально. Вы не хотите признаться, что до сих пор любите бывшую жену.

– Ошибаетесь.

На кухню вошел сын Надежды, увидев Павла, удивленно спросил:

– Вы?

В глазах парня мелькнула тревога. Да, он рассказал матери о том, что Одинцов помог ему в сквере, но скрыл, отчего на него наехали пацаны.

– А поздороваться не надо? – спросила Надежда.

– Здравствуйте, – буркнул Николай, глядя на Павла.

Одинцов улыбнулся, поняв опасения мальчишки.

– Привет! А я вот залил вас, сейчас обсуждаем с твоей мамой, как ремонт сделать.

– А! – облегченно вздохнул Колька и повернулся к матери: – Я уроки сделал, можно погулять?

– До восьми часов, – разрешила Надежда.

– Так уже полвосьмого! Ну, хоть до девяти.

– Если только во дворе, чтобы я в любой момент могла видеть тебя.

– Ладно!

Колька ушел на улицу.

– Значит, мы решили, Надежда Владимировна, насчет ремонта. Вы нанимаете бригаду, я плачу!

– Нет, – ответила она, – не договорились. Я решу вопрос с ремонтом сама, и это мое последнее слово.

– Ну, как хотите. Я хотел как лучше.

– Верю, но не надо.

– Вы всегда такая упертая?

– Хотите испортить вечер?

– Нет. И поэтому ухожу. Благодарю за кофе.

– Вы уже благодарили.

– Пойду! Странно, но я чувствую себя как мальчишка.

– А вот этого, Павел Алексеевич, тоже не надо. Я провожу вас!

Павел вышел из квартиры и стал подниматься по лестнице. На подоконнике подъездного окна сидел молодой, лет двадцати, накачанный парень и перебирал четки. Раньше Одинцов его не видел, подумал, может быть, тоже сосед? Или ждет кого-то? Он уже прошел мимо, как парень вдруг окликнул: