Дистанция смерти - Александр Тамоников

–? И что мне ему отвечать?

–? Тоже мне проблема, – проговорил Колданов. – Да ничего не отвечать! По существу, откуда вам знать, почему их «Сигмы» не ловят наши «Орбиты»? И почему, кстати, Дрейка так интересует то, что в «Марсе» не запрещено, – а именно выход на связь со своим, а не объединенным командованием?

–? Что ж, верно, старшему куратору необязательно знать о моих переговорах с Центром… Так, всё! Станцию «Сигма», Слава, – обратился Тимохин к Колданову, – отнесешь в подвал вышки танковой директрисы. Да возьми с собой фонарь! Оставишь станцию там – и обратно сюда, на ужин. После ужина – отдых. Свободны!

Колданов, забрав станцию, пошел на плато, Дрозденко ушел в свой отсек. Как только офицеры разошлись, Шепель недовольно проговорил:

–? Это что же за совместный отряд получается, когда переговоры по связи друг от друга скрывать надо?

–? А разве раньше этого не было?

–? Ты имеешь в виду работу по складам в Тарвале?

–? Именно.

–? Но тогда мы были вынуждены отсекать американцев от главного этапа операции. Сейчас же прослушка закладывается в порядок совместных действий…

–? Ладно, Миша, черт с ними, с этими станциями. Идем ужинать – и спать!

–? Это в девять-то часов?

–? А что, предлагаешь ночной кросс провести?

–? Да нет, как-то не хочется…

–? Тогда не болтай лишнего, и вперед в столовую.

Горный учебный центр Келяджи, Туркменистан, вторник, 9 ноября

Дневальный провел подъем группы «Орион» в 7. 00. После зарядки и завтрака Тимохин провел смотр подчиненных. Около восьми по сотовому телефону позвонил сотрудник российского посольства в Туркменистане Фокин. Он сообщил, что часом раньше в Ашхабад прибыл борт из Кувейта с группой спецназа США «Ирбис»; в настоящее время автобусом американского посольства группа во главе с бригадным генералом Дрейком выехала в район горного учебного центра. Тимохин поблагодарил Фокина за информацию.

–? Что, коллеги прибывают? – спросил Александра находившийся рядом Шепель.

–? Да, выехали к нам.

–? Значит, где-то через полчаса, минут через сорок подъедут. Будешь объявлять построение?

–? Нет.

–? А чего так? Начальство полагается встречать со всеми почестями.

–? Сначала посмотрим, что за начальник этот Дрейк.

–? Не пытался пробить, почему именно им заменили Вайринка?

–? Этого не знает даже Потапов.

–? А Феофанов?

–? Мне следовало беспокоить начальника управления по таким пустякам? Американцы, как и наше руководство, вправе назначать командиров групп по своему усмотрению. Кандидатура командира отряда согласовывается наверху объединенным руководством проекта. Значит, у него были причины заменить Вайринка на Дрейка, как и передать командование отрядом Даку. И вообще все совсем скоро встанет на свои места.

–? В этом ты прав.

На плато въехал автобус. Тимохин повернулся:

–? Едут! Так, ты давай в казарму, вызови ко мне подполковника Соловьева.

–? Есть!

Шепель ушел в казарму. Тут же оттуда вышел Соловьев, подошел к Тимохину:

–? Вызывал, командир?

–? Американцы на подъезде. Будешь со мной встречать их.

–? Надо было бы всю группу построить по этому поводу…

–? Успеем.

Автобус с трудом, но поднялся по извилистой горной дороге в лагерь и встал на площадке недалеко от казармы. Первым из него вышел коренастый мужчина лет пятидесяти в камуфлированной форме; встал у дверей автобуса, широко расставив ноги, и уставился на Тимохина.

Александр остался на месте.

–? Не иначе, Саныч, это Дрейк, и он ждет, когда ты подойдешь к нему, – подсказал Соловьев.

–? Вижу, Леша. Но для того чтобы получить доклад, он должен представиться. Откуда мне знать, генерал Дрейк это или какой-нибудь сержант из его отдельной подгруппы?

Дрейк, не дождавшись подхода Тимохина, криво усмехнулся и пошел от автобуса. Приблизившись к российским старшим офицерам, представился:

–? Бригадный генерал Дрейк, старший куратор американо-российского отряда «Марс». Вы полковник Тимохин?

–? Так точно, господин генерал, – козырнул Александр, – я командир российской группы специального назначения «Орион» полковник Тимохин Александр Александрович. Рядом со мной мой заместитель, подполковник Соловьев Алексей Александрович.

–? Похоже, вы знаете себе цену, полковник… Проявляете с самого начала строптивость?

Говорил Дрейк на русском языке весьма прилично.

–? Я не понимаю, о чем вы.

–? Все вы прекрасно понимаете… Запомните на будущее: я терпеть не могу, когда подчиненные мне офицеры проявляют строптивость.

–? Вы предпочитаете беспрекословное повиновение?

–? Не предпочитаю, полковник, а требую. И поверьте, я умею заставить подчиненных повиноваться.

–? А я, генерал, умею отстаивать собственное мнение.

–? Да, – усмехнулся Дрейк, – не таким я представлял наше знакомство. Но нам, как говорится у вас в России, вместе не детей крестить, а воевать. Так что оставим эту тему. Где ваш личный состав?

–? В казарме.

–? Объявите ему построение в полной боевой экипировке.

–? Есть, генерал!

–? И еще, полковник, называйте меня господин генерал.

–? Но тогда и вы обращайтесь ко мне и подчиненным мне офицерам с приставкой «товарищ» или «господин».

–? Я буду обращаться к вам и подчиненным вам офицерам так, как посчитаю нужным, мистер Тимохин, – повысил голос Дрейк. – Стройте группу!

–? Конечно, мистер генерал, – в тон ему ответил Александр и повернулся к Соловьеву: – Объяви построение в полной боевой экипировке. Гранатометы, пулеметы, огнеметы не брать!

Дрейк хмыкнул и развернулся к автобусу:

–? Полковник Дак, выводите группу и стройте ее вместе с русскими.

На площадку вышел американский полковник, за ним бойцы «Ирбиса», половина которых была знакома Тимохину. Джон подошел к Александру:

–? Приветствую тебя, Алекс…

–? Что это еще за панибратство? – рявкнул Дрейк. – И какой приказ вы получили, полковник Дак?

–? Строить личный состав, сэр!

–? Так стройте, черт возьми, а не любезничайте с Тимохиным.