Шестнадцать против трехсот - Александр Тамоников

Подполковник сказал:

– Ничего, им и в автобусе неплохо.

– Дело ваше, разрешите заниматься подготовкой к вылету?

– Конечно. Я тебе, майор, не начальник, так что делай, что считаешь нужным.

– Я должен был поставить вас в известность о ходе работ, так как самолет выделен только вашему подразделению, что бывает крайне редко. А если точнее, то с моим экипажем подобного еще не было. Обычно борт забивается до предела и техникой, и оборудованием, и продовольствием, и личным составом чуть ли не всех родов войск. А сегодня только три «Тигра» и подразделение в шестнадцать человек.

– Это не должно удивлять тебя, майор. И тем более стать предметом обсуждения с сослуживцами и знакомыми.

– Я предупрежден.

– Вот и хорошо. Занимайся своим делом. И подай сигнал, когда подразделение сможет подняться на борт.

– Да, товарищ подполковник.

Авилов вернулся в автобус.

– Недолго осталось, парни. Кроме нас и выделенной нам техники, на борту никого и ничего не будет.

Краев проговорил:

– Понятно, секретность.

Авилов посмотрел на подчиненных.

– Так! «Тигр» – это автомобиль, а автомобиль что? Автомобиль без водителя передвигаться не может. Посторонних бойцов в качестве водителей, конечно, нам дать не могли, посему назначаю водителями капитана Касатко и старших лейтенантов Лобана и Маслака.

Из глубины автобуса донеслось короткое:

– Есть!

Бойцы группы могли водить практически любую технику, в том числе танки, боевые машины пехоты, бронетранспортеры, могли управлять вертолетом, ну а внедорожники это, как говорится, «семечки».

Базанов отодвинул шторку, через тонированное стекло посмотрел в «хвост» самолета. Там въезжал в чрево самолета третий автомобиль. В 22: 38 в проеме открытой бортовой двери появился командир экипажа. Он махнул рукой, подавая сигнал на погрузку группы. В это же время от самолета отошел грузовик с личным составом, занимавшимся загрузкой техники. Рампа закрылась.

Авилов отдал команду:

– Группа, на борт, за мной, марш!

Командир первым вышел из автобуса и первым поднялся на борт.

В 22: 42 бойцы сидели на скамьях вдоль бортов.

Бортовой техник проверил крепление машин, улыбнулся отчего-то спецназовцам и, пожелав счастливого полета, закрылся в пилотской кабине.

Экипаж запустил двигатели, сначала донесся слабый гул, который постепенно нарастал. Появилась легкая вибрация, «Ил-76» плавно тронулся. Через иллюминаторы было видно, что самолет катится по рулежной полосе, вот он свернул, неожиданно остановился, вновь двинулся, опять повернул, на какое-то время замер. И тут взревели двигатели. Самолет дернулся и, быстро набирая скорость, пошел по взлетке. Вскоре тряска прекратилась, нос поднялся. Старший лейтенант Валиев, смотревший в иллюминатор, прокомментировал:

– Ну вот и полетели. Кто бы знал, как я не люблю летать на самолетах.

– Почему? – удивился старший лейтенант Ивазов.

– Не знаю. И летать не люблю, и ходить на кораблях. Мне опорой земля нужна. На воде и в воздухе чувствую себя некомфортно.

– Боишься, – усмехнулся Ивазов.

– Кто боится? – возмутился Валиев. – Я боюсь? Я ничего и никого не боюсь, Назар.

– Не боятся только дураки, Антон.

– Значит, я дурак. Опасаться опасаюсь, больше всего раненым и беспомощным попасть в плен или получить увечья, которые приклеят к инвалидной коляске. Остальное нормально.

Авилов кивнул:

– Вы меньше болтайте, парни, отдыхайте, никто не знает, что ждет нас в Сирии.

Полет прошел без проблем и незаметно. Через три часа «Ил-76» начал снижение и в 1: 32 по местному времени благополучно приземлился на российской авиабазе Хмеймим в Сирии.

Пробежав по ВПП, он остановился у ангаров. Двигатели стихли, но продолжали издавать гул. Открылась рампа.

Подполковник Авилов первым вышел на бетонку.

Подъехал «УАЗ», из него выпрыгнул офицер.

– Приветствую вас, Даниил Александрович, на сирийской многострадальной земле.

– Подполковник Суслов?

– Так точно, начальник разведки базы подполковник Суслов Михаил Антонович, можно просто Михаил или Миша.

– Даниил.

Старшие офицеры пожали руки.

– Давай на ты, – предложил Авилов, – так будет проще.

– Согласен.

На борт поднялась группа военнослужащих.

– Отойдем? – предложил Суслов и добавил: – К машине, пока снимут крепления с машин, выведут их на полосу.

– Кстати. Где им определена стоянка, или нам предстоит этой ночью покинуть базу?

– Нет, в район работы пойдете вечером. А машины, – он указал на ангар с открытыми воротами, – надо загнать туда. Ты назначил водителей? Хотя о чем я спрашиваю, конечно, назначил.

– Вечером убытие, говоришь? – переспросил Авилов.

– Да. А сейчас должен подойти автобус. Он доставит твоих орлов в отдельный модуль, где они отдохнут после перелета. Завтрак для вас также отдельно, в 9: 00.

– Да мы уже наотдыхались. Сейчас захочешь, не уснешь, да и душно у вас. Сколько на градуснике?

– Сегодня теплее, чем вчера, но пока еще прохладно для этих мест, всего пятнадцать градусов.

– Всего? В России прошлым летом почти до августа было пятнадцать градусов, днем, а ночью опускалось до восьми.

– Так то в России, в Москве. А тут Сирия.

– Когда постановка задачи?

Суслов ответил:

– В 9: 30 у нас совещание у командира базы, мне присутствовать обязательно, оно продлится полчаса, обычно генерал Грубанов не затягивает время. Значит, с тобой займемся сразу после совещания.

Подъехал автобус. Одновременно на бетонку выгнали «Тигры» и вышел заместитель Авилова, майор Базанов. Он не стал представляться Суслову, достаточно того, что это сделал командир группы. Обратился к Авилову:

– Наши дальнейшие действия, командир?

На этот раз Авилов указал на ангар:

– Видишь эту сборную конструкцию?

– Вижу.

– «Тигры» туда. Водителям поставить машины и вернуться к самолету. Остальные с сумками в автобус. Как подойдут водители, поедем к выделенному нам модулю.

– Значит, какое-то время проведем на базе?

– С логикой у тебя, Женя, всегда был порядок. Начнем работу вечером. Точнее скажу позже. Ты давай командуй!

– Есть, командир.

Авилов, озадачив заместителя, повернулся к Суслову:

– Ну как тут у вас?

– Как любил говорить один мой товарищ, могло быть гораздо лучше, но нормально. Служим. Выполняем задачи президента и правительства.