7 кругов счастья - Елена Максимова

И всё в таком духе.

Причем страдания явно активизировали её буйное стихоплётство. Динка писала целые поэмы, рифмуя через строчку любовь-кровь и луна-одна, а потом часами заунывным голосом читала Алёне весь этот бред по телефону. Та слушала три секунды (ровно столько требовалось чтобы убедиться что”началось”), клала трубку на тумбочку около телефона и шла заниматься своими делами, время от времени подходя послушать, не иссякло ли у подруги вдохновение. Когда та всё-таки замолкала, Алёна с чувством выполненного долга нажимала на рычаг и мчалась к любимой подруге, прихватив по дороге чего-нибудь вкусненького.

Глава 4

Так же самозабвенно, как и мужиков, Динка любила поесть. Принесённые Алёной вкусности быстро примеряли подругу с превратностями судьбы: она успокаивалась, умывалась, начёсывалась, накладывала яркий макияж и снова была полностью открыта миру и новым отношениям. За которыми, собственно, и уволакивала слабо сопротивляющуюся Алёну в какой-нибудь модный ночной клуб. Там, под забойную ритмичную музыку, рьяно вбивающую по мозгам, и бешеное, ослепляющее мелькание стробоскопов Динка быстренько влюблялась в первого же свободного и обратившего на неё внимание парня.

И всё начиналось сначала…

Несмотря на обильные гастрономические пристрастия Динка была скорее худой. В отличие от Алёны, стройность которой давалась с определённым трудом, а лишние килограммы, похоже, нарастали просто от запаха пищи, поэтому она постоянно испытывала на себе какие-то новомодные диеты. Может от этого и характер был такой невыносимый. “Доктор, назначьте мне вторую диету, я одной не наедаюсь…”

Итак, Динка – высокая худая томная блондинка с гривой роскошных длинных волос, огромными, чуть навыкате, голубыми глазами, густыми наращенными ресницами и очень пухлыми от природы губами( и потому обычно приоткрытыми), что, впрочем, только добавляло ей сексуальности в глазах мужского населения. Прибавьте сюда бюст четвёртого размера, едва прикрытый низким декольте, ноги «от ушей» и вы поймёте, что долго без мужского внимания Динке скучать не приходилось. И только необузданная привязчивость и любовь к чрезмерной опеке мешали устроить счастливо и навсегда личную жизнь, плавно переходящую в так необходимые ей “семейные отношения”.

Алёна была брюнеткой, носила короткое стильное каре, и худышкой никто никогда не назвал бы её даже в шутку. Но и полной она не была – так сказать “женщина на грани”. Причём по всем параметрам – красота необыкновенная и настолько же необычная. Уверенный, чуть насмешливый взгляд выразительных серых миндалевидных, почти иконописных, глаз, где в равных пропорциях плескались невероятное обаяние и светлый ум, не менее длинные, чем у подруги, ноги и высокий бюст третьего размера довершали образ. Удивительно, но отвратительный характер в этих прекрасных глазах почему-то не отражался, вопреки расхожему суждению про зеркала души. И к счастью. Иначе не видать бы Алёне этого самого счастья вовек.

Глава 5

Олег Самойлов, помимо постоянно перечисляемых Динкой достоинств, обладал ещё и крайне примечательной внешностью – двухметровый тридцатипятилетний (никто больше тридцатника не давал), статный мускулистый брюнет с ярко-васильковыми глазами и полнозубо-белоснежной голливудской улыбкой. Да и умом его Бог не обидел, и тонким вкусом, и харизмой, и положением в обществе – он давно и успешно занимался довольно серьёзным бизнесом. В общем, такой полный и выдающийся набор-ассорти для покорения сердец и умов прекрасных дам. До встречи с Алёной с женщинами Олежка жил отношениями «пришёл, увидел, наследил, ушёл». А поскольку те до последнего пункта и вовсе не сопротивлялись (и даже сами активно подталкивали отношения в сторону « наследил»), он и вовсе не напрягался – быстро получал желаемое и так же быстро исчезал из жизни очередной избранницы.

После этого проходил короткий период адаптации: настроение на некоторое время замирало в точке тревоги и неприятного ожидания, подрагивая от непрекращающихся звонков и эсэмэсок-совершенно уже не нужных, но надоедливо врывающихся ещё какое-то время в его налаженную жизнь. Но он ведь никогда никому ничего не обещал, честно предупреждая что абсолютно не создан для брака. И не его проблема, раз не поверили, рассчитывая на собственную неотразимость. Рассуждая так, Олег никогда не чувствовал себя виноватым – ни перед кем, считая, что раз сами хотят влюбляться и всё осложнять – значит пусть сами и разруливают. А вот Алёной увлёкся сам, впервые в жизни, причём, похоже, ”всерьёз и надолго”. Видимо, разглядел в ней, как в зеркале, самого себя и напрочь обалдел от такого открытия.

Олег как раз находился в том ленивом поиске, когда взгляд привычно прилипает к каждой симпатичной девушке, попадающей в поле зрения, когда экстравагантные и слишком откровенные клубные наряды, практически не скрывающие достоинств фигуры, соблазнительные и насыщенные запахи парфюма заставляют вертеть головой на триста шестьдесят градусов. И, поймав очередной призывный взгляд, снисходительно улыбаться в ответ: мол, вот он, ваш благодетель, ждёт тут и готов сделать всех счастливыми.

Его, конечно же, сразу и заприметила Динка, в очередной раз потащившая Алёну в пафосный ночной клуб «клин клином вышибать». Раскрыв шире обычного от восторга рот и упершись в красавца томным коровьим взглядом “с поволокой” (что должно было выражать крайнюю степень сексуальности), Динка активно завиляла худыми модельными бёдрами и потянула подругу за собой, направляясь к его столику. Алёна, попытавшаяся было высвободится, быстро поняла всю тщетность своих попыток. Возбудившаяся Диана-охотница обладала силушкой Ильи Муромца, бороться с ней в таком состоянии могли бы исключительно Змеи Горынычи, к семейству коих Алёна себя вовсе не причисляла. Хотя, возможно, где-то и грешила против истины.

Поэтому, перестав сопротивляться и пытаясь получать удовольствие, покорно поплелась вслед за подругой. Та же, проперев сексуальным танком до вальяжно развалившегося на удобном диванчике за столиком красавчика (как мысленно окрестила того Алёна), встала напротив, ни на секунду не останавливая движения тощих бёдер, и томно, явно подражая кому-то киношному, спросила:

– Простите, вы кого-то тут ждёте? Или ваша девушка не пришла, и мы могли бы скрасить ваш досуг?

«Скрасить ваш досуг» прозвучало совершенно вульгарно, как реклама интимных услуг, Алёна поморщилась. Парень же лучезарно улыбнулся, обнажив все тридцать два белоснежных и ровных зуба и, галантно приподняв зад, показал рукой на свободный диванчик…

– Прошу! – он быстро, с головы до ног, окинул взглядом Динку, но задержал взгляд на сексапильной ухоженной брюнетке – выражение лица той вызвало законное недоумение и даже ошарашило.

Ну не привык человек, чтобы так скучающе-индифферентно на него, красавца писаного, реагировали. А точнее – не реагировали вовсе, что было ещё обиднее на фоне не сводившей с него сияющих глаз и уже почти влюблённой блондинки.