Пятница - Александр Бел

– Нда… ладно, где вы проживаете понятно, с экспериментом вашим правда ничего непонятно. С перевозкой можно сделать так – станция скорой помощи находится недалеко на Гагарина, можете записать адрес. Я поговорю с главврачом, чтобы он в ближайшие дни постарался выходные у бригад перераспределить так, чтобы был всегда экипаж в запасе. Как их заинтересовать, договаривайтесь сами, раз вы такой прыткий.

– Отлично. – я записал адрес станции скорой помощи и телефон и имя главного врача станции. – А не могли бы вы, – я замялся…, – показать мне вашу эту терапию интенсивную? А то я ее только в фильмах видал.

– Ну и экспериментатор киношный, может вы и всё остальное из фильмов придумали?

Я в ответ только пожал плечами.

– Ладно, я сейчас позвоню, и вам покажут отделение интенсивной терапии. – Федор Иванович поднял трубку и набрал номер. – Марина? Это Федор Иванович. Ты там у нас всё равно около каматозников крутишься постоянно, сейчас придет молодой человек, ему надо будет показать наше отделение интенсивной терапии. Да нет. Не знаю. Просто покажи, расскажи. Вот и умница. – Врач положил трубку. – Идите на первый этаж в правое крыло, спросите Марину, она вам все покажет. Вы со «скорой помощью» когда планируете договариваться?

– Да сразу после больницы.

– Хорошо, идите. Я позвоню прямо сейчас, так что чуть погодя можете тоже звонить и договариваться. Запишите мой телефон и дайте свой пожалуйста. Он оторвал бумажку для записей, написал телефоны, собственный и главврача «скорой помощи» и передал такую же мне для того, чтобы я написал свой.

Я попрощался и пошел на первый этаж. На ходу записывая в телефон номера, которые мне записал Фёдор Иванович. Подошел к двери в отделение, остановился, чтобы дописать и убрать телефон, как одна из створок раскрылась и припечатала меня прямо в лоб. «Ё маё. .» – промолвил я потирая лоб и искоса посмотрел на исходящего абонента. Ну, я имею ввиду исходящего из отделения, точнее выходящего. И опять эти глаза! К ним еще добавились брови, медленно ползущие вверх от узнавания.

– Да что ж это такое! Вы меня преследуете что ли? Здесь то, что вам понадобилось? Сюда посторонним запрещено заходить.

– Хм… непонятно кто еще кого преследует. Но я-то в принципе не против преследования, желательно только не по лбу, – пробормотал, потирая намечающуюся шишку.

– Ой… сильно дверь ударила? – девушка подошла и положила мне на лоб ладонь.

А я стоял и улыбался, разглядывая её. Не то чтобы сразу перестало болеть, но просто было на что переключиться. Было интересно наблюдать новую эмоцию в её глазах, какое-то извиняющееся участие. Ну и прохладная ладошка на лбу делала свое дело. Девушка наконец-то заметила то, что я просто ею любуюсь.

– Симулянт! – Заявила она, отойдя чуть назад.

– Нет, просто ваше прикосновение меня чудесным образом излечило!

– Да что вы говорите. Сейчас пойду всех больных потрогаю, и будет всем счастье, и все вылечатся. И никто не уйдет обиженным. И раз вы уже такой здоровый, что вы все-таки здесь делаете?

– Я от Фёдора Ивановича, ищу Марину. Не подскажете, как её найти?

– Так это вы хотите посмотреть отделение интенсивной терапии? Марина это я. Пойдемте за мной. А зачем вам это? Вы тоже с медициной связаны? – спросила Марина, оборачиваясь на ходу.

– Не совсем. Но в ближайшее время, похоже, придется с этой самой медициной связаться поплотнее. Поэтому и интересуюсь.

– Это как?

– Я не могу пока ничего толком рассказать. Смогу попозже. Наверное. Если вы захотите, конечно.

– Расскажите, конечно! Мне всё интересно, что связано с интенсивной терапией и каматозными больными. Мы пришли. Вот здесь у нас три двухместные палаты. Одна сейчас занята больными, которым назначены определенные процедуры. Во второй палате находятся у нас двое мужчин в состоянии комы. Можете посмотреть. Третья палата свободна.

На меня произвели впечатление больные в коме, от которых шли провода к каким-то серьезным приборам. А в третьей было совсем пусто, не считая двух кроватей, но чистенько и светло.

– А почему здесь ничего нет? Никаких приборов? А вдруг кто-то неожиданно к вам попадет?

– Это не делается заранее, потому что для разных случаев требуется разное оборудование. У нас оно расположено в отдельной комнате. И при назначении врачом, необходимое привозится в палату и подключается.

– А у вас все есть необходимое? И для контроля сердечного ритма? И этот… пых пых… ну для дыхания.

– И для контроля за сердечной деятельностью, и пых пых, – девушка улыбнулась, – и многое другое.

– А этот… ну… дрр-дрр… сжав кулаки, я приблизил их к груди девушки, попытавшись изобразить судороги от удара током.

Девушка от неожиданности отскочила. – Да вы… да какой дыр дыр? ?? – потом перевела дух и сказала – Вы, наверное, дефибриллятор имеете ввиду?

– Ну да, который сердце запускает, если оно остановилось.

– Есть, конечно. Какая реанимация без дефибриллятора. Правда он не совсем остановившееся сердце запускает, но не суть. Всё у нас есть.

– Ну и отлично! Мне подходит ваш санаторий.

Глаза девушки округлились. – Да какой еще санаторий? ? Это же реанимация!

– Ой, я заговорился. Просто только что был в санатории. Я имею ввиду мне подходит ваша реанимация. Ваша больница.

Над округлившимися глазами уже знакомым движением недоуменно взлетели брови.

– Марина, вы не сочтите меня сумасшедшим, я, наверное, позже смогу вам что-нибудь объяснить. Я еще хотел бы вас подробнее расспросить о коме, о том, как это протекает, что происходит. Но мне сейчас надо еще закончить кое-какие дела. Я мог бы зайти к вам позже?

– Странный вы, – покачав головой, сказала девушка. – Заходите, чего уж там.

Мы попрощались, и я вышел из отделения и из больницы. Мы съездили с Артуром в отделение скорой помощи, договорились с её главврачом за пятьдесят тысяч рублей, что с завтрашнего вечера они будут держать лишнюю бригаду с машиной в течениенедели. Потом нашли банк, в котором сдаются ячейки в аренду. Там я сразу оплатил ячейку на год, так как сумма за год мало отличалась от полугодовой или квартальной оплаты, и составляла всего-то 4 тысячи рублей с копейками. Оставил там десять тысяч долларов, которые предназначались Федору Ивановичу в случае удачного исхода и сто тысяч рублей на всякий случай. Артур отвёз меня в санаторий, и я с ним попрощался, отдав ему еще одну тысячу. Несмотря на то, что все дела были переделаны, время было всего лишь обеденное. Пообедав в санаторной столовой, я отправился отдохнуть в свою палату.