Морфо - Амелия Грэмм

– Он уже не новый, его Ферни погрыз. Посмотри на лезвие! Все искусано.

– Разве это имеет значение?

– Все равно нет, – отказался Флинн, мотая головой. – И вообще скоро уже фильм начнется, который я давно хотел посмотреть.

– Как знаешь… – пробормотал отец и повернулся к двери.

– Пап, не уходи! – позвал взрослый Флинн и потянулся, чтобы схватить того за плечо.

Видение резко оборвалось, Флинна выдернуло обратно в лабиринт.

– Закрой глаза! – крикнул Тайло.

– Что происходит? – зажмурившись, спросил Флинн.

– Упущенный Момент морочит тебе голову: показывает то, что могло быть, но от чего ты сам отказался. Напоминает, дразнит и тут же удирает. Нет смысла бегать за ним, все равно не догонишь. Поймать можно только Возможность, пока она еще не превратилась в Упущенный Момент.

– И как же мне идти с закрытыми глазами? – Флинн попытался нащупать стену.

– Ты должен четко увидеть свою цель и следовать за ней, не отвлекаясь ни на что другое.

– Хорошо, я постараюсь.

Он опустился на дно своих мыслей, отгородившись от внешнего мира: от запаха пыли, от сухого воздуха, из-за которого потрескались губы, от шуршания крылатых кед. Флинн остался один на один с собой. Чего же он желает на самом деле? Избавиться от мук совести? Да, ему от этого полегчает, но что же насчет других? Тех, кого он ранил? Их боль никуда не денется. Можно ли исправить прошлое? Конечно же нет! Сколько бы ни каялся – ничего не изменится. Но кое- что Флинн все же может изменить – свою жизнь. Он может стать лучше, он должен стать лучше.

– Готов? – вкрадчиво прошептал Тайло.

– Думаю, что да.

– Тогда смотри.

Флинн открыл глаза. И не только он. Кирпичные стены последовали его примеру: на них появились глаза, нарисованные светящейся алой краской.

– Вот теперь ты прозрел. Иди туда, куда ведут эти глаза. Твоя цель там, а не здесь, – сказал Тайло, указывая вниз. – Здесь осталось все пустое и несбыточное. Не цепляйся за это.

– Понял, – ответил Флинн и воспрянул духом.

В этот раз дорога никуда не сворачивала, она была прямой и широкой. По пути они встретили полоумную старушку в окружении терракотовой армии Упущенных Моментов. Она лихорадочно звала их, точно цыплят, но человечки близко не подходили, всегда оставаясь в паре шагов от нее. Когда же старушка с рыданиями упала на землю, они разбежались в стороны, попрятавшись кто куда. Флинн рвался ей помочь, но Тайло его остановил, сказав, что это ее выбор – вечно сожалеть об упущенном. И никто не сможет образумить ее, пока она сама не захочет.

Тайло парил в небе, наслаждаясь полетом, а Флинн чувствовал на себе тяжелый взгляд. Лабиринт следил за ним. Одни глаза медленно моргали и казались безучастными, другие же напряженно таращились, широко распахнув веки.

Наконец подул свежий ветерок, и дышать стало проще.

– Чувствуешь? – спросил Тайло, подлетев ближе. – Мы почти у цели!

– Наперегонки? – с азартом предложил Флинн.

– Ты действительно хочешь посоревноваться с парнем, у которого есть крылатые кеды? – Брови Тайло изогнулись дугой.

– Они тебе не помогут. Я был лучшим бегуном в своем районе.

– Поэтому и стал курьером плохого дяди? Чтобы быстро удирать от других плохих дядь?

– То есть ты знаешь обо мне все? – У Флинна свело желудок и вспотели ладони.

– Абсолютно. Даже сколько раз ты целовался с девчонками.

– И что думаешь обо мне?

– Я встречал кое-кого и похуже. Но… – замялся Тайло, почесывая шею, – такого тормоза вижу впервые!

– Сейчас посмотрим, кто из нас тормоз. Глотай пыль!

Флинн рванул со всех ног, поднимая за собой шлейф коричневой пыли. Его сердце бешено колотилось о ребра, грозясь сломать их и вырваться наружу. Кровь в жилах кипела, разнося по телу обжигающую лаву адреналина, мышцы раскалились. Алые глаза гнались за ним. Складывалось впечатление, что он соревнуется с ними, а не с Тайло. Когда показался просвет, у Флинна открылось второе дыхание. Вбежав в центр лабиринта, он остановился и упал на колени, переводя дух.

– О, наконец-то ты здесь, – подал голос Тайло, пристально рассматривая свои ногти. – Я же предупреждал, что нет смысла соревноваться с тем, у кого есть крылья.

– На самом деле мне было плевать, выиграю я или проиграю. Я затеял эту гонку, чтобы побыстрее пройти лабиринт. Эти красные глаза на стенах меня нервируют. – Флинн поднялся и отряхнул колени.

– Звучит как оправдание, но считай, что я тебе поверил. Я сегодня исключительно добр.

– И где же Всевидящий Мудрец?

Флинн осмотрелся. Алые глаза густо облепили стены, опустились на землю и, подобравшись к яме в сердце лабиринта, нырнули в нее. Он подошел ближе. По стенам ямы спиралью закручивались ленты сияющих глаз, уползая в кромешную тьму.

– Только не говори, что мне нужно туда. – Флинн сглотнул. Падать ему сегодня категорически не хотелось. Да и завтра вряд ли появится желание.

– Могу промолчать, но ты и сам догадался, – с улыбкой ответил Тайло и положил руку ему на плечо. – Приношу свои искренние извинения, дружище, ты не такой уж и тормоз.

Флинна посетило острое чувство, что нечто подобное с ним уже происходило.

– Только не смей меня толкать, – предупредил он, вспомнив опыт с золотой рекой.

– Извини, это моя работа, – одними губами произнес Тайло и толкнул его указательным пальцем. Этого хватило, чтобы Флинн потерял равновесие и сорвался вниз.

Падал Флинн очень долго, поэтому у него был вагон времени, чтобы обрушить самые страшные проклятия на голову психофора.

Спустя вечность – или чуть меньше – он упал прямо на стул, оказавшись на дне ямы. По кругу стояли высокие шкафы с фонарями на полках (похожими на те, которые держали статуи ангелов на площади). Золотистый свет мягко вытеснял тьму. Напротив Флинна сидел старик с темно-коричневой кожей – ссохшейся и морщинистой. Она складками свисала с тела, будто костюм не по размеру.

Всевидящий открыл единственный глаз, внутри которого бушевал лесной пожар. Флинн замер. Ему померещилось, что он стал стеклянным и теперь сквозь него можно читать газеты.