Город туманов - Тамара Клекач

Гера отпустила силу еще немного, впитывая заклинание, которое поразило спецназовца. Сильное оно было и созданное с одной целью – убивать своих.

Заклинание дурманило и сопротивлялось, не желая покидать жертву, но Гера была не из тех, кто отступает при первом же препятствии.

Взяв бойца за руку, чародейка поднажала и выдавила остатки заклинания, распространившегося на все приемное отделение обманчиво приятным запахом.

Гера подняла глаза на бойца, смотревшего на нее с благодарностью и одновременно с сожалением, что с его товарищем не оказалось рядом толкового чародея, способного спасти его от смерти.

Чародейский спецназ был главным оружием правоохранительных органов, но люди, стоявшие у власти и гордившиеся тем, что именно они придумали его и сделали идеальным средством против всего, не потрудились и даже не подумали приставить к ним грамотного чародея-медика, а спецназовцы были слишком гордыми, чтобы просить об этом и обходились собственными силами, которых часто оказывалось недостаточно.

– Капитан Аллен Кунцевский, – представился спецназовец, снимая повязку с руки. Под ней в окружении засохшей крови остался небольшой порез, с которым мог справиться обычный пластырь. – Я твой должник.

– Гера Вельма, – ответила с улыбкой чародейка, – И ты мне ничего не должен.

Аллен пристально рассматривал как ее саму, так и ее силу, медленно втягивающуюся обратно. У него было очень приятное лицо, не украшенное чародейской маскировкой. Шрам, рассекающий левую бровь до внешнего уголка глаза, придавал ему сексуальную изюминку и совсем не портил.

– О! Здоров, Аллен! – Лейтенант, окончивший разговор по телефону, подошел к ним и по-дружески протянул капитану руку.

Кунцевкий ответил на рукопожатие левой рукой, чтобы не испачкать Усова кровью.

– Так вот, кому повезло? !

Лейтенант расплылся в улыбке, стрельнув взглядом в Геру.

– Так точно. А чего это ты тут делаешь? Еще одного злодея на тот свет отправил?

– Если бы, – ответил капитан. Взгляд его снова погас и устремился к погибшему товарищу, которого как раз увозили.

– Очень жаль. – Усов убрал улыбку. Пожалуй, он был одним из очень немногих людей, лояльно относившихся к чародеям. – Лучшие всегда уходят первыми, – искренно добавил он.

Капитан не ответил, скользнув взглядом по чародейке. Место в его отряде освободилось и, хотя друга невозможно было заменить, Кунцевский по ходу уже присмотрел нового сослуживца, которого был бы не против заполучить еще и в качестве друга.

– Спасибо, Гера, еще раз за помощь. – Капитан покрутил заживленной рукой. – Если что-то будет нужно, – он отпустил силу и дал посыл с паролем к спецназовскому ретранслятору, – обращайся. Мы поможем без вопросов.

– Буду иметь в виду, – ответила Гера, про себя посмеиваясь над паролем. Розовые туфельки? Серьезно? Очень по-спецназовски!

4. 4

Туман, сгустившийся к обеду угнетал душу и сыростью пробирал тело, но в кафе напротив здания судебно-криминалистической экспертизы было уютно. Еда уступала вокзальной столовой, как и цены, но Гера была слишком голодна, чтобы крутить носом, как и лейтенант Усов.

Одной рукой он ловко набирал ложкой наваристую солянку, а второй листал на телефоне базу данных, постоянно подвисавшую из-за плохого Wi-Fi.

– Черт! – Усов сдался и, отложив телефон, сосредоточился только на еде.

Молодой лейтенант-чистюля нравился чародейке. Открытый характер без гонора и напыщенности делали его идеальным напарником, а неопытность и необгаженность жизнью придавали очарование как человеку. К тому же он был исполнительным и отнюдь не глупым.

– А что ты хотел найти в базе? – полюбопытствовала Гера, поливая жаренную картошку чили.

– Сам не знаю, – ответил Усов, задумчиво нахмурив брови. – Что-то в той Королевой не ложится. Мутное вообще дело: что ее, что Климовой.

– Не без этого, – согласилась Гера, облизывая испачканные в чили пальцы. – Вся надежда на майора и сговорчивость Сухомлина.

– Последнее вряд ли случиться, – возразил лейтенант. – Сухомлин из кожи вылезет лишь бы насолить Литвинову.

– Почему?

– Они уже пару раз пересекались по делам и Сухомлин вбил себе в голову, что наш майор смыслом своей жизни поставил лишить его почестей и лавр, вот и рвет и мечет теперь, каждый раз, когда они снова пересекаются.

– Бывает, – заметила Гера, уплетая картошку.

– Кстати, про майора… – Усов взял телефон и набрал нужный номер. Гудок, гудок, гудок. Нет ответа. – Странно. – Он поднял вопросительный взгляд на чародейку.

"Литвинов, ты там живой? " Тишина. "Майор? " И снова тишина.

– Молчит, как партизан, – сообщила она.

– Ну, молчит, так молчит, – расслабился Усов. – Нужно будет – позвонит или с тобой свяжется.

Чародейка пожала плечами. Дело почти не сдвинулось, и она переключилась на другие дела, требующие ее внимания. Например, пустой холодильник дома, сломанная стиралка и прочие бытовые хлопоты. А еще был ментальный конденсат, который она так и не обдумала, как следует, но по-прежнему считала, что его наличие на теле жертвы и на месте убийства что-то значило. Ну, не мог он просто случайно туда попасть.

"Надо бы вернуться на место убийства" – подумала Гера.

Телефон лейтенанта залился трелью.

– Да, майор. Сейчас будем. – Усов посмотрел на чародейку. – Майор вызывает.

Лейтенант заплатил за обоих, чему Гера не особо возражала. Виски прекрасной Миланы ей влетел в такую копейку, что хотелось разучиться считать, а сегодня-завтра еще надо было отдать деньги за квартиру.

Участок всеми уважаемого отдела нравов с комфортабельными камерами для наркош, находился на другом конце города, и все в нем от блестящего пола, который тщательно охранялся от любителей рвоты, до новеньких кофемашин в каждом кабинете, буквально кричало о том, что сотрудники отдела считали себя элитой, которой было позволительно бросаться словами типа "шлюхи" и при этом считать себя настоящими мужиками.

Майор подпирал стену в коридоре КПП, который по ходу был единственным местом, которое ему удалось лицезреть за все то время, что он провел в участке, и выглядел он при этом так, будто готов был кого-нибудь убить голыми руками.

– Святой ты человек, лейтенант.

Литвинов замерзшими руками принял принесенный Усовым стаканчик кофе и еще теплый хачапури, который майор оприходовал за два укуса массивной челюсти.