Город туманов - Тамара Клекач

– Олег, оставь девушку в покое, – вмешался худощавый мужчина лет шестидесяти, поднимаясь с дивана. – Нет на ней ничего, кроме естественной красоты, – добродушно улыбнулся он. – Вик, – добавил он, протянув ей руку.

– Гера.

Рукопожатие обдало прохладой. Чародей был стар, но опытен. Аура его была скрыта, как и полагалось уважавшему себя чародею, но Гера уловила слабое излучение его силы. Вот только насчет вуали, как ее называли люди, она была не уверена, но что-то в своей внешности старый чародей точно подправил.

– Как богиня?

Молодой человек с густыми каштановыми волосами, аккуратно подстриженными согласно последнему слову моды, приятным лицом, с наивной синевой в глазах и идеально выглаженной белой рубашкой привстал из-за стола, соседствующего с майором.

Аура его была мягкой и чистой, так сказать, не обгаженой. Видимо, в отделе он был недавно и еще не успел хлебнуть всего того дерьма, что оставил после себя переворот, произошедший двадцать три года назад, но по сей день дававший о себе знать.

– Как писательница (имеется в виду Гертруда Стайн, амер. писательница – прим. автора), – ответила Гера, непроизвольно коснувшись медальона на длинной цепочке, покоившегося под оливковой рубашкой где-то между грудями.

По выражению лиц присутствующих она поняла, что это никому и ни о чем не говорило. Впрочем, это было лишь ее личным предположением.

– Лейтенант Антон Усов, – представился чистюля. – Значит, вы будете с нами вместо Вика?

– Так точно, – подтвердила она, игнорируя и острый взгляд майора, полный неприязни, которую он не слишком уж и пытался скрыть, и не уместный взгляд лейтенанта, слишком уж уделявшего внимание ее фигуре, и любопытный взгляд старого чародея, которого, судя по всему, забавляла сцена знакомства.

– Здорово, – улыбнулся лейтенант. – А вы…

– Вик, ты еще сколько с нами будешь? – перебил майор. – Завтра еще и все? – Старый чародей кивнул. – Можете быть свободны сегодня и завтра, – бросил он Гере. – Ваш приказ я сам занесу в кадры.

Чародейка кинула сумку на пол и даже не подумала уходить.

– Я что-то не ясно сказал? – Взгляд майора снова неприязненно скользнул по ней. В голосе прорезалось раздражение.

– Мне нужно внедриться, – невозмутимо ответила она. – Потом я уйду.

Майор откинулся на спинку расшатанного кресла, сжав в руке карандаш.

– Хорошо, – подумав, ответил он.

Видно было, что ему вовсе не хотелось делать это сейчас, но против протокола Литвинов пойти не мог, ведь согласно приказу Гера уже должна была приступать к обязанностям штатного чародея отдела тяжких и особо тяжких преступлений.

– Вы уже разорвали связь? – спросила она у Вика.

– Еще вчера. Можете быть спокойны по этому поводу.

Геру это и не беспокоило, просто при наличии другой связи процесс занял бы больше времени. Она протянула руку лейтенанту, охотно взявшемуся за нее.

– Майор. – Она вопросительно посмотрела на Литвинова и с привычным невозмутимым видом дождалась, когда он соизволит нереально медленно вылезти из-за своего стола и взять ее за руку. – Объяснять не нужно, чего не следует делать? – спросила она.

Майор с лейтенантом кивнули, и Гера приступила к внедрению.

Последнее представляло собой достаточно неприятный даже по меркам людей процесс, но вряд ли они представляли, насколько он был неприятным для чародеев, устанавливающих беспрерывную связь с ними. Она была нужна для работы, чтобы чародей всегда был, так сказать, на быстром наборе и мог в любую секунду придти на помощь.

Под помощью, конечно, подразумевалась роль живого щита и опера, разве что за редким исключением, видели в нем безотказную палочку-выручалочку, напрочь игнорируя, что чародеи, работавшие с ними, вообще-то, тоже были смертными.

Руки у обоих были теплыми, только у лейтенанта мягкая, а у майора более грубая, но обе руки были сильными, и Гера даже вскользь отметила про себя, что в ее предыдущем отделе далеко не все сослуживцы могли таковой похвастаться.

Войти в сознание лейтенанта было легко, будто рассекать острым ножом растаявшее масло, и связь, вызвавшая почти нежные мурашки, установилась достаточно крепкая, а вот с майором пришлось повоевать.

Его сознание было словно полигон, сплошь покрытый ямами и колючей сеткой. Внедриться в него было тяжелее и многим неприятнее, чему способствовало и его явное нежелание подпускать незнакомую чародейку, не понравившуюся ему с первого взгляда, так близко к себе.

Надавив чуть сильнее, Гера пробилась через сопротивление и кувалдой вбила тонкую ниточку связи, медленно потянувшуюся к ней. Убедившись, что она хорошо закреплена с двух сторон, Гера ослабила воздействие и вышла из него.

– Вот и все, – заключила она.

Ее ладони вспотели, и руки майора и лейтенанта легко выскользнули из них. Она подобрала сумку с пола и пошла к двери.

– До скорого, – кинула она, хлопнув дверью.

1. 2

Дверью она хлопнула не намеренно, просто так вышло, но в принципе ей было наплевать, что ее новые сослуживцы подумали, что она сделала это специально. Она не ждала теплого приема и дружественных объятий.

После внедрения во рту появился привкус стирального порошка, и второй висок засверлил, как добротная дрель, но Гера не обратила на это внимание. Таблетка все равно еще не начала действовать.

Вообще она была рада, что майор спровадил ее, ведь обычно ее сразу запрягали перебирать глухари, мол, свежий взгляд и все такое, и она, не успев подыскать себе жилье, ночевала в участке, что не радовало не только ее, но и всех остальных.

В этот же раз Гера была освобождена от глухарей, которые, как на них не смотри, все равно оставались глухарями, и могла заняться поиском квартиры или любого другого угла, лишь бы в нем была кровать и хотя бы умывальник.

Пока чародейка была в участке, дождь закончился, но тянувшие с запада грязно-серые тучи сулили мокрый снег, и в воздухе уже витало первое дыхание зимы, обещавшей в этом году придти раньше.

Свернув за угол здания участка, Гера поудобнее перехватила сумку и, достав из кармана плаща пачку, закурила длинную, тонкую сигарету. Наручные часы с потресканым стеклом на циферблате показывали половину второго. Самое время было пообедать, но чародейка, не евшая с прошлого вечера, прошла мимо пирожковой, из которой аппетитно пахло дрожжевым тестом.