Сколько стоит твоя смерть - Ирина Градова

Мы уселись, и Эжени спросила, что я буду есть.

– Честно говоря, – сказала я, – для меня местная еда – тайна за семью печатями.

– Можно брать европейские блюда, хотя, – она скривилась, – лучше этого избегать: местная кухня редко справляется со столь сложной задачей. Кстати, у них отменные йогурты и фруктовые салаты – насчет них можно не беспокоиться!

– Боюсь, йогурта мне сегодня недостаточно, – пробормотала я, чувствуя, как рот наполняется вязкой слюной: сухие печеньки, употребленные вчера на ночь, давно переварились, и я испытывала зверский голод.

– Тогда предлагаю вуанджубури, – проговорила Эжени, внимательно изучая меню. – Это орех, который они тут называют «бамбара», тушенный со свининой. Или если вы предпочитаете рыбу, то трундру гаси, треску, тушенную с цукини и помидорами. Так рыба или мясо?

Я едва не подавилась слюной, подумав, что с удовольствием слопала бы и то и другое, но, понимая, что возможности моего желудка небезграничны, выбрала рыбу как более легкую пищу, предвидя долгий и тяжелый день на жаре.

В ожидании еды мы ели йогурт на закуску и глазели с террасы на цветущую жакаранду. Это вечнозеленое дерево, усыпанное сиреневыми цветами, удивительным образом оживляло все вокруг. На территории отеля произрастало огромное количество жакаранды, и это растение стало для меня визитной карточкой Мадагаскара – повезло, что я приехала во время ее цветения!

– Вы выглядите задумчивой, – заметила Эжени, внимательно глядя на меня. – И озабоченной.

– В самом деле?

– Видно невооруженным глазом. Все думаете о вашем бывшем?

– Да, – призналась я. – Не могу отделаться от мысли, что упускаю что-то важное!

– Помилуйте, вы же не полицейский! – всплеснула руками моя собеседница. – Как вы можете что-то упустить?

– Полиция не больно-то старается, – пожаловалась я. – Твердят одно: террористы, исламисты…

– Тамара, я за вас беспокоюсь! Мадагаскар, конечно, не Ирак или Нигерия, где людей убивают пачками, и все же здесь может быть опасно – особенно для белого человека, для белой женщины. Что вы надеетесь обнаружить, чего не нашла полиция?

– Эжени, вы же работаете в фармацевтической компании?

– Да.

– Какова эпидемиологическая ситуация на Мадагаскаре?

– Эпидемиологическая? Ну, насколько мне известно, более или менее стабильная. Пару раз бывали вспышки атипичной лихорадки в нескольких небольших населенных пунктах, и все быстро сошло на нет. Почему вы интересуетесь?

– Да так, есть причины… А известно ли вам о местных ядовитых растениях или животных, которые могли бы вызвать вспышку заболевания одновременно у большого числа людей?

– Даже не знаю: Мадагаскар в этом отношении довольно безопасен. Ядовитых змей здесь нет, а из растений, пожалуй, могу назвать только поркупинский томат.

– Какой томат?

– Поркупинский. Это такой полутораметровый кустарник, ядовитый и чертовски живучий. На него не действуют никакие химикаты, и он отлично переносит и морозы, и засуху, потому-то и бороться с ним невозможно. Ядовиты как плоды, так и ярко-оранжевые флуоресцентные шипы на стеблях и листьях, однако местные отлично знают о его свойствах и предусмотрительно держатся подальше.

– Понятно.

– Не расскажете, что заставило вас задавать такие странные вопросы?

– Пока нечего рассказывать. Но, возможно, мне придется обратиться к вам за помощью.

– Всегда пожалуйста!

Мы с Андрэ не договаривались о встрече, поэтому я удивилась, обнаружив его в фойе отеля, спокойно читающим местную газету «Миди Мадагасикара». Мне объяснили, как найти автобусную остановку, и я намеревалась съездить в больницу общественным транспортом. Тем не менее гид сидел на диване и, заметив меня, расплылся в широкой улыбке. Значит, я недооценила Андрэ, посчитав, что он испугается и больше не захочет иметь со мной дела.

– Вы здесь! – воскликнула я, приближаясь.

– А почему я не должен быть здесь, ведь я на вас работаю?

– Ну, вчера мы ездили в довольно опасное место…

– Не забывайте, что Мадагаскар – моя родина, – перебил Андрэ, и его широкое лицо приобрело серьезное выражение. – Если существует опасность, я хочу о ней знать: что толку прятать голову в песок! Так куда мы отправимся?

– В больницу Святого Франциска Ассизского.

– Снова?

– Попытаюсь выяснить там кое-что и, если получится, сдать на анализ кровь того парня из деревни.

– Ну, так чего же мы ждем?

Первым, с кем я столкнулась в больнице, оказался Тахир Догра. При виде меня его густые брови поползли вверх.

– Что случилось? – спросил он. – Я думал, вы уже в России!

– А я думала, что ясно дала понять, что не уеду, пока не разузнаю подробности о гибели Ивана!

– Вы ненормальная.

Он произнес это спокойно, без пафоса или злости, словно констатируя очевидный факт.

– Возможно, – не стала спорить я. – Мне нужна ваша помощь.

– И конечно же, это не касается посещения парка лемуров?

– Это касается Ивана. А еще жителей одной маленькой деревушки, где по неизвестной причине умирают люди, а никому и дела нет.

– Вы о чем? – нахмурился Тахир.

Я рассказала, куда ездила вчера. Он выслушал молча.

– Значит, Иван считал, что имеет дело с неизвестным возбудителем? – уточнил он, когда я закончила.

– Похоже на то. Я надеялась, что речь может идти о ядовитом растении или животном, но навела справки и выяснила, что в этом смысле данная местность сравнительно безопасна.

– Верно, – кивнула Тахир. – Единственную реальную опасность здесь представляют только крокодилы. И конечно же, двуногие.

Я внимательно посмотрела в его желтые глаза, но ничего не смогла в них прочесть. Этот человек пока являлся для меня закрытой книгой – казалось, внутри у него находится сжатая пружина, только и ждущая того, чтобы распрямиться. Даже не знаю, почему у меня создалось такое впечатление, но у Тахира, похоже, имелись претензии ко всему человечеству.

– Скажите, Тахир, при больнице есть лаборатория?

– Да, но мы проводим только несложные клинические анализы. Если нужна биохимия или что-то посерьезнее, лучше обратиться в центральную.

– А где она находится?

– Зачем вам?

– Я взяла пробу крови у одного из больных в деревне…