Вьетнам. Отравленные джунгли - Александр Тамоников

Противостояние между коммунистическим севером и империалистическими марионетками юга продолжалось с 1955 года. Поражение под Дьенбьенфу в 54-м вынудило французов уйти из Вьетнама. На чем и закончилась 1-я Индокитайская война. Вторая началась почти сразу. Все смешалось на Индокитайском полуострове – война во Вьетнаме, гражданская война в Лаосе, гражданская война в Камбодже. Вьетнам разделился на два государства – север, выбравший социалистический путь развития, и капиталистический юг, поддерживаемый США. Последние вступили в игру в 63-м году – самая мощная армия мира взяла под полный контроль Южный Вьетнам, чем весьма порадовала тамошних марионеток. Партизаны Национального фронта освобождения Южного Вьетнама (янки называли его Вьетконгом) стали испытывать серьезные трудности. Южновьетнамские силы, при поддержке американского спецназа и западной техники, выдавливали их из ранее занятых сельских районов. На помощь братским патриотам юга пришла армия Демократической Республики Вьетнам. Вспыхнула партизанская война, и протекала она с переменным успехом. В январе 63-го партизаны НФОЮВ впервые нанесли крупное поражение южновьетнамской армии – это произошло в местечке Апбак. Американская авиация с 63-го года подвергала северную республику изматывающим бомбежкам. Техники и боеприпасов свезли в регион столько, что хватило бы на полномасштабную мировую войну. Америка доминировала в воздухе, на море. На базах по всему Южному Вьетнаму скопились горы боеприпасов, снаряжения, продовольствия. Вертолеты и самолеты тысячами сновали в небе. Только в 68-м году в стране находилось полмиллиона американских солдат. Система ПВО во Вьетнаме отсутствовала. Территория ДРВ и южные районы, занятые партизанами, подвергались ковровым бомбардировкам. Уничтожалось все живое. Самолеты сбрасывали обычные бомбы, боеприпасы объемного действия, бомбы с напалмом – сгущенным бензином, имеющим повышенную уничтожающую способность; распылялись химические вещества, гербициды, дефолианты, уничтожающие тропическую растительность… В 65-м году в Северный Вьетнам по просьбе руководства ДРВ стали прибывать советские специалисты – ракетчики, летчики, гражданский инженерный персонал. Имелось соответствующее решение политического руководства, постановление Совмина. Никто не собирался оставлять в беде молодую республику. Формально СССР в войне не участвовал. Но материальная поддержка осуществлялась полным ходом. Ставилась задача – создать эффективную систему ПВО. Во Вьетнам поступали ЗРК «СА? 75», истребители «МиГ? 17» и «МиГ? 21», бомбардировщики «Су? 17» и «Ил? 28», самолеты транспортной авиации, зенитные орудия, РЛС, техника связи. Военно-транспортные самолеты доставляли сотни тонн груза. Поставки постоянно росли – особенно после того, как вьетнамское правительство согласовало вопрос вступления Народной армии в Южный Вьетнам. Непрекращающимся потоком шло стрелковое оружие (частично изготовленное в Китае по советским лицензиям), танки «Т? 34» и «Т? 54» с инфракрасными прицелами ночного видения, орудия 100-го и 130-го калибра, ствольная зенитная артиллерия, малые боевые корабли…

Только зенитных комплексов «Двина» было поставлено около сотни, восемь тысяч ракет к ним. Советские специалисты разработали типовой штат зенитно-ракетного полка Народной армии. Приступили к работе учебные центры, где специалисты из СССР проводили обучение вьетнамских расчетов. Ставилась задача – в кратчайшие сроки ввести в действие два зенитно-ракетных полка. Учебные центры развернулись под Ханоем. Объекты усердно маскировали. Внешне – домики для проживания, построенные из бамбука, хозяйственные постройки и классы – обычные сараи с земляным полом и тростниковой крышей. Проблем было множество – трудности перевода, нехватка подходящих кадров, необходимость постоянной маскировки, запрет выходить в эфир (использовали имитаторы). Жара, влажность, болезни, бытовые неудобства… Инструкторский состав делал все возможное для подготовки расчетов ВНА. График учебы предельно уплотнили: начинали в пять утра, заканчивали поздно вечером – позволялся лишь двухчасовой перерыв в жаркий полдень. Каждый специалист вел определенный сектор, одну или две дисциплины. После получения техники матчасть изучали уже не по бумажкам. Обучали не только будущих ракетчиков, но и пилотов истребительной авиации, специалистов ствольной артиллерии, способных поражать мишени на малых высотах. Отдельно шло обучение радиотехническому делу. В июле 65-го на боевых позициях под Ханоем были развернуты два дивизиона ЗРК. Боевые расчеты состояли из советских специалистов, вьетнамцы числились стажерами. 24 июля к северо-востоку от Ханоя состоялся первый противовоздушный бой с участием ЗРК «СА? 75». В течение дня были сбиты три «Фантома» – при этом выпущено всего четыре ракеты. Пуски проводились на встречных курсах, на средних высотах. Для американского командования это стало полной неожиданностью. Они уже не могли безнаказанно хозяйничать на высотах выше 5 километров. Их разведка факт появления ЗРК проворонила. Меры по уничтожению выявленных дивизионов успехом не увенчались – подразделения постоянно маневрировали, меняли позиции. Воздушная война продолжалась, но теперь американская авиация несла потери, летчики, вылетая на задание, не знали, вернутся ли живыми. Вьетнамские расчеты обретали нужные навыки, учились действовать самостоятельно – хотя и с оглядкой на «старших товарищей». Пилоты противника меняли тактику, ставили помехи, но и советские специалисты развивали полученный опыт. ЗРК встречали врага в самых неожиданных местах, с успехом применялись действия из засад, оборудовались ложные позиции. 2 декабря 66-го года вошло в историю как «черная пятница» для американской авиации – в небе над Вьетнамом было сбито восемь самолетов…

Вьетнамские подразделения нарабатывали опыт, отпала необходимость в постоянном контроле. Но требовались новые кадры. Часть специалистов снимались с боевых позиций, возвращались в учебные центры. В действующих подразделениях оставались небольшие группы из наиболее опытных офицеров. Они выполняли обязанности инструкторов, ремонтников, советников, а в наиболее критические моменты удаляли из кабин «посторонних» и сами брались за выполнение задачи…

Майор Раевский прибыл во Вьетнам в начале января. В родном Новосибирске стояли студеные морозы – температура за минус тридцать, даже для Сибири перебор. В Свердловской области, где он проходил службу в 4-й Отдельной дивизии ПВО, тоже было, мягко говоря, не жарко. То, что советские кадры уже седьмой год работают во Вьетнаме, секретом не являлось. Но то, что самому представится возможность «погреть кости», стало полным сюрпризом. Судьба помотала. Из Сибири, где до сих пор проживали пожилые родители, призвался в армию, отслужил в зенитном полку под Печенгой. Недолгая учеба в электротехническом институте – факультет РТФ (радиотехника) полностью устраивала, но как-то наскучила гражданка. Все стремились из армии, а он, наоборот, – в нее, непобедимую и легендарную. Снова чемодан в зубы – учеба в Орджоникидзевском высшем командном зенитно-ракетном училище, окончил с отличием, вернулся в Сибирь, но ненадолго – впрочем, жениться успел. Много времени и ума на это не надо. Но ума не хватило, чтобы хорошенько все обдумать. Семейная жизнь с Натальей не удалась. Лишний раз убедился – женщины сами не знают, чего хотят. Изматывающие ссоры, громкие скандалы, потом пошли какие-то странные знакомые, ухажеры. Одному из кавалеров настучал по ушам, и только чудом «телега» не приехала на службу, где он уже занимал должность заместителя командира зенитно-ракетного дивизиона. Детей не было, но имелась квартира, совместно нажитое имущество, машина, так что без суда не обошлось. Это было противно – судиться с женой не хотелось. Оставаться голым в 33 года – как-то тоже. Несколько раз он пытался помириться, начать все заново, и даже Наталья была не против – но ровно до первого громкого скандала. «Что-то плохо у нас получается жить хорошо», – однажды горько заметила супруга. Эпопея с разводом продолжалась полтора года – впору в графе «семейное положение» писать «все сложно». А когда все закончилось, это был чуть ли не праздник для обоих. В последний раз посмотрели друг на друга и расстались с неясными чувствами – нервно истощенные, издерганные. Андрей чувствовал себя так, словно с войны вернулся. Потом полгода приходил в себя, проживал в квартире на подселении. Случалось, заходили дамы – интеллигентные, воспитанные, с дальним прицелом. Но он воздвиг себе барьер, снова на грабли – ни за что. Опыт есть, «прививка» сделана, пусть другим морочат головы с замужеством. Иногда с неясной грустью поглядывал на детскую площадку, где в песочнице возилась малышня, чему-то улыбался, вздыхал, потом решительно сбрасывал наваждение: отставить, майор, еще успеется…