Нэнси Дрю и дело о красном ара - Кэролайн Кин

Мы с девчонками вернулись в палатку и сыграли пару раундов в карты. Я пересказала им свой разговор с Парминдер.

– Получается, у нас есть следующие фигуры: Эстебан, пропавший биолог, Джейсон, ворчливый управляющий, и Парминдер, печальная учёная-эколог, – заключила Джордж.

– Ты забыла про лягушку, – пошутила Бесс. – Нас явно кто-то пытается запугать!

Мы рассмеялись, и я собрала карты с пола.

– Сыграем ещё разок?

– Я пас, – ответила Джордж, зевая. – Ужасно устала после поездки.

– И завтра вставать очень рано, – напомнила Бесс, разглаживая свою пижаму.

– Я уже поставила будильник на часах на семь утра, – обнадёжила нас Джордж.

– Прекрасно, – ответила я, забираясь в спальный мешок. В нём оказалось неожиданно уютно, и меня тут же сморил сон, как только голова коснулась подушки.

* * *

Несколько часов спустя я проснулась от странного звука, похожего на грозный рёв. Сон как рукой сняло, и сердце забилось со скоростью, казалось бы, миллион ударов в секунду. В палатке стояла полная темнота, и я не могла разглядеть даже собственные руки.

Вдруг в углу раздался шорох, и через пару секунд зажёгся яркий свет. Это Джордж включила фонарик.

– Что за шум? – встревоженно спросила она.

– Не знаю, – ответила Бесс, зажимая уши ладонями. – Но, боюсь, ничего хорошего он не обещает!

Глава третья

Озорные обезьяны

Вдруг я кое-что вспомнила, и у меня отлегло от сердца.

– Не переживайте, девчонки. Всё нормально.

Бесс посмотрела на меня как на сумасшедшую.

– Было бы нормально, будь мы героями фильма ужасов! – воскликнула она.

– Это ревуны, – объяснила я, поднимая голос, чтобы перекричать громкий рёв.

Раньше мне приходилось только читать про этих обезьян. Слышать их вживую было, конечно, в сто раз страшнее.

– Они производят эти звуки, чтобы запугать хищников.

Джордж осветила палатку фонариком и заметила:

– Что ж, в моём случае они отлично справились, хоть я и не хищник.

Я поморщилась, когда только-только наступившую тишину вновь пронзил жуткий вопль.

Признаться, даже у меня от него пошли мурашки по коже. Но мне не хотелось поддаваться страху, и я попыталась успокоить себя и подруг.

– Скорее всего, на их территорию зашёл чужак. Думаю, скоро всё уляжется.

Джордж убрала фонарик, и мы снова забрались в спальные мешки. Вой всё не прекращался, и мы долго ворочались, пытаясь не обращать на него внимания.

То ли через какое-то время я привыкла, то ли обезьяны наконец умолкли, но мне удалось провалиться в сон, а очнулась я от того, что Бесс трясла меня за плечи.

– Нэнси, вставай! Ты проспала будильник Джордж. Уже половина восьмого! Нас ждут на завтраке.

– Ой! – воскликнула я, вылезая из мешка, чтобы обуться и сбегать почистить зубы. Ванная находилась ярдах в пятидесяти от нашей палатки, в отдельной постройке. Когда я прибежала в столовую, там уже собрались все остальные волонтёры.

– Простите, что опоздала, – извинилась я, хватая тарелку с поджаренным хлебом, яичницей-болтуньей и фруктами.

– Ерунда, – успокоила меня Парминдер. – Ты ничего не пропустила.

– Хочешь кофе? – предложил Дэн. – Я как раз собирался налить себе чашечку.

– Нет, спасибо, – ответила я, усаживаясь напротив Бада и Кэти. Они оба были в одинаковых красных бейсбольных кепках. – Симпатичные, – заметила я, и Бад тяжело вздохнул.

– Честное слово, обычно мы не подбираем одежду друг под друга. Просто так неудачно совпало.

– Мы других не захватили, а солнце припекает, – добавила Кэти.

– Не переживайте, выглядит замечательно, – заверила я их.

– Как спалось? – спросила меня Кэти.

– Плохо, – честно ответила я. – Ревуны всю ночь спать не давали.

Бад ухмыльнулся.

– Сложно поверить, что такое чудесное создание может издавать такие жуткие звуки, правда?

– А вы их видели? – поинтересовалась Бесс, намазывая на хлеб тонкий слой абрикосового джема.

Кэти отпила немного апельсинового сока, прежде чем ответить.

– В прошлом году мы ездили на фотосафари в Зимбабве. Там много ревунов. Правда, по-моему, они не особо симпатичные. Большие, с широкими шеями, грозные на вид. Но по характеру милые.

– Милые? – повторила Джордж. – Звучали они не очень-то мило…

– Да, – согласилась Кэти, – но на самом деле ревуны безобидные. Питаются листьями и фруктами и редко нападают первыми.

– Должно быть, в Зимбабве очень красиво, – заметила я.

– Да, – подтвердил Бад. – Я как раз думаю организовать в Ривер-Хайтс выставку с моими фото из той поездки по Африке. Разумеется, снимки с этого приключения тоже там будут.

– Звучит здорово, – сказала Бесс.

– Спасибо, – с улыбкой ответил Бад. – Я отправлю вам всем приглашения на открытие выставки. Если, конечно, хотите.

– Само собой! – заверила его Джордж.

Тут Парминдер поднялась из-за стола и объявила:

– Пора провести инструктаж.

Я поспешно дожевала свой кусок хлеба и повернулась к ней, готовая слушать.

– Мы разделимся на четыре группы, чтобы обойти все главные тропы национального парка. Обычно мы приставляем по учёному к каждой группе, но на этот раз, к сожалению, нас всего трое. Мария Романо заболела, и ей пришлось остаться дома. Боюсь, одна группа отправится в поход без сопровождения учёного.

– Можем мы с девочками, – сказала Джордж. – Нам часто доводилось гулять по лесным и горным тропам, а моё самое современное оборудование поможет проложить маршрут и не сбиться с пути! – Она похлопала по рюкзаку и широко улыбнулась.

– Спасибо, Джордж, – поблагодарила её Парминдер. – Конечно, если вы не против, будете самостоятельной группой.

Мы с Бесс с готовностью закивали.

– Прекрасно. Тогда вам достаётся тропа «Вид на океан».

Парминдер разделила остальных волонтёров и учёных на группы, выбрала для них тропы и объяснила, как всё будет устроено. Каждой группе полагалось проходить по своему маршруту три раза в день в чётко определённое время: ровно в половину девятого, в половину двенадцатого и в половину третьего. Высматривать обезьян, подсчитывать, записывать, где мы их увидели и во сколько и какой это был вид – ревун, капуцин или коата.