Красивая как ночь - Лиз Карлайл

– Горькая правда состоит в том, что мою жену не удовлетворяла ее роль в жизни. Оглядываясь назад, я понимаю, что Кассандра не была готова стать матерью. Кроме того, ее совершенно не прельщала роль жены сельского сквайра, кем я, по сути, и являюсь.

– Но ведь она вышла за вас? – возмутилась Хелен.

Кэм одарил ее взглядом, полным цинизма.

– Мой тесть жаждал титула для своей семьи, Хелен. Отец унаследовал графский титул своего дяди, который был стар, болен и одинок. – Его рот скривился в грустной усмешке. – О, все это было сделано довольно тонко, но семья Кассандры заставила ее выйти за меня замуж, как, впрочем, и мой отец заставил меня жениться на ней.

– Заставил? Я не понимаю.

– Деньги, Хелен, – горько рассмеялся Кэм. – Разве все и всегда не сводится к деньгам? Твоя мать, мой отец – они были как своенравные дети, раскапризничавшиеся в кондитерском магазине, без всякого представления о самодисциплине.

Не дождавшись ответа, Кэм взял со стола тонкую, в золотистом переплете книгу, полистал ее.

– Как однажды сказал наш дорогой Байрон? «Давайте пить вино и любить женщин, веселиться и смеяться; а проповеди и лимонад – это послезавтра». – Кэм захлопнул книгу и устремил невидящий взгляд в темноту. – Правда, отец так и не добрался до второй половины, где проповеди и лимонад, – тихо добавил он.

– А не могла Кассандра просто отказать вам?

Кэм издал саркастический смешок и бросил книгу на стол.

– Ее отец был простолюдином, мечтавшим о внуках голубых кровей и с древнем именем, и он был полон решимости купить услуги жеребца, способного обеспечить все это.

Хелен в душе содрогнулась. Нарисованная им картина была жестокой, но, судя по всему, достоверной.

– Милорд, подробности вашей женитьбы меня не касаются, но могу я задать один вопрос о смерти вашей жены? – Хелен старалась говорить как можно спокойнее, не допуская вызывающих ноток в голосе. – Было ли в ней что-то… слишком тяжелое для понимания Арианы? Иногда дети становятся свидетелями таких вещей, которые могут заставить их просто отгородиться…

Хелен замолчала. Кэм неотрывно смотрел на нее, и в глазах его промелькнула нестерпимая боль.

– Ты хочешь сказать, – после долгого молчания произнес он, – что человек может увидеть нечто, испугавшее его, и поэтому теряет способность говорить?

– Нет, не теряет. А… неосознанно подавляет ее. Вы понимаете разницу?

Кэм замер с ножом в руке.

– Наверное, это было как-то связано с пожаром, – сказал он, кладя перочинный нож обратно в ящик.

– Простите, что вы сказали?

Кэм резко выдохнул, как будто его ударили в живот.

– Моя жена Кассандра погибла во время пожара. Возможно, Ариана видела это или что-то еще страшнее. – Он провел рукой по волосам, наконец забыв о перьях и бумагах.

– Это было в Халкоте? Ариана тоже пострадала? Боюсь, мне необходимо это знать.

Кэм вновь устремил на нее пристальный взгляд, словно забыл, что Хелен находится с ним в одной комнате.

– Нет, не здесь, – бесстрастно сказал он. – Это случилось, когда Ариане было всего три года. Однажды поздно вечером один из арендаторов Халкота нашел ее бродившей в одиночестве по лесной тропинке. Ему показалось, что в лесу виден дым, но он сначала поспешил отвести Ариану домой. Потом мы, конечно, отправились в лес, но к тому времени огонь уже бушевал вовсю. Было слишком поздно.

– Слишком поздно?

– Слишком поздно, чтобы спасти мою жену, – ответил Кэм без малейших эмоций. – Кассандра погибла в огне. В домике старого егеря.

– Д… да, я помню его.

– Мы до сих пор не знаем, что случилось, как Ариана оказалась в домике и была ли она там вообще. Складывается впечатление, что она пыталась найти дорогу домой.

– Но это больше мили отсюда! Трехлетний ребенок вряд ли мог пройти такой путь один.

Лицо Кэма стало совершенно непроницаемым.

– Да, казалось, что невозможно. Однако Ариана часто ходила с матерью той дорогой. Кассандра любила гулять с ней в лесу. Это было одно из их немногих общих увлечений.

С десяток неприятных вопросов крутилось в голове Хелен, но ей страшно не хотелось их задавать. Теперь она имела некоторое представление о причинах душевной травмы Арианы, и, как она подозревала раньше, это было не просто горе от потери матери. Но почему Кассандра Ратледж оказалась в домике егеря? Как начался пожар? Был ли бедный ребенок с ней? Или девочка пыталась найти ее?

Но менее всего она имела право задавать вопрос о том, любил ли Кэм жену. Неужели горе так изменило человека, которого она когда-то любила? Хелен решительно гнала от себя эти мысли. Страдания Кэма ее не касаются, ее должны беспокоить только беды Арианы.

– Милорд, еще один вопрос, если позволите. Сколько врачей осматривали Ариану?

– Трое, – резко сказал он, сузив глаза в молчаливом предупреждении.

– Их диагноз?

– Можешь назвать любой, – рявкнул он. – Моя дочь реагирует на врачей не лучше, чем они на нее, то есть совершенно неразумно. Ты должна увидеть ее, когда она вспылит, чтобы представить, насколько она может быть несдержанной.

– Но девочка испугана! Оттого и плохо себя ведет.

– Именно это я и пытался им сказать. – Кэм одобрительно посмотрел на Хелен. – Но для них она просто своенравная, капризная, тупая или ненормальная. Их лечение сводится к кровопусканию, порке, изоляции, даже изгнанию бесов. Один изобретательный лекарь предложил все четыре средства на всякий случай.