Две стороны. Грань правосудия - Екатерина Верхова

– Конечно же! Бирану светит брак, только если его вторая половинка смирится с Жорж Жоржастиком, а это не-воз-можно! – отвлекая шефа от грустных дум, заявила я.

Ошибка флоры и фауны обиженно вытаращилась на меня желтыми колючками, нахохлив ярко-красный бутон, всем видом изображая возмущение. В театральных способностях этого недоразумения я не сомневалась, как и в мстительности. Однажды Жорж Жоржастик решил меня укусить, когда я, опрашивая злодеев в присутствии маг-конвоя, повернулась спиной. За самое мягкое место. Ржали и злодеи, и маг-конвой, и Жорж Жоржастик.

– Не обижай его, он хороший! – протянул Биран.

– Действительно, зачем тебе супруга, если у тебя есть танцующий кактус, – пробормотала я.

– Кира! – рыкнул шеф. – Тебе не кажется странным, что весь твой гнев вечно падает на безобидный цветок, который с места-то сойти не может?

– Не такой уж он и безобидный! Я после его очаровательных ухаживаний, – про ухаживания не я придумала, Биран так оправдал Жоржа, – месяц сидеть не могла! Месяц!

– Кира!

– Хоть убейте, но писать сочинение на тему «Тысяча и одна причина – за что можно любить мерзкий кактус» я не стану, – на всякий случай заявила я, надеясь, что не подала шефу идею.

Спас робкий стук в черную деревянную дверь, изъеденную старостью и магическими боллами. Ими мы эту дверь закрывали, когда кто-то устраивал из нашего кабинета проходную, а нам самим было лениво делать это вручную.

– Входите, – хором крикнули мы с Бираном, облегченно вздыхая. Теперь точно избавились от нотаций начальства.

Дверь со скрипом распахнулась, на пороге стояла хрупкая женщина с зеленоватым лицом. Длинное серое платье, измазанное по низу в грязи, волочилось по полу, а с жиденьких серых волос стекали капли. Похоже, на улице льет как из ведра, а я и не заметила.

– Доброго дня, – кивнула я женщине.

– Вечера, – тихо заметила пришедшая, одергивая юбку, словно это могло скрыть ее старость и избавить от грязи. На вид постучавшей было лет сорок, хотя что-то мне подсказывало, что она многим моложе. – Простите, что так поздно, мне долго добираться до города. А остановку на постоялом дворе муж бы не одобрил… да и не до жиру.

– Вы присаживайтесь, – произнес начальник, бочком подвигаясь к двери. Хотя в его случае хоть бочком, хоть напролом – все одно. – Кира, Биран, жду подробного отчета.

Женщина неуверенно вошла в кабинет, пропуская шефа в коридор. За ней тянулась мокрая дорожка стекшей с одежды воды. Не дело это…

– Как вас зовут? – поинтересовалась я.

– Лиридана, – хрипло ответила она.

– Лиридана, вы не против, если в отношении вас я применю магию просушки? – необходимая формальность. Если бы я без спроса применила магию, то на Бирана свалилась бы куча бумажной волокиты по факту несанкционированного применения магии без согласия пострадавшего.

Женщина вздрогнула, словно я ее ударила, беззвучно что-то проговорила, но после неуверенно кивнула. Размяв пальцы и шумно выдохнув, я начала вспоминать формулу просушки. Главное – не перемудрить с количеством вкладываемой энергии, иначе вместо сухой Лириданы мы получим Лиридану прожаренную. И тогда Бирану придется заполнять кучу свитков уже по факту убийства. Внутренне нащупав нужные векторы, я с шумом выдохнула, пропуская через пальцы поток магической энергии и направляя ее в сторону женщины. Теплый воздух закружился вокруг пришедшей, развевая ее юбку и просушивая каждый кусок ткани. Так-то лучше.

– С-спасибо, – запнувшись, произнесла Лиридана.

– Теперь к делу, – уже более холодно и безэмоционально ответила я. – Вы к нам по какому вопросу?

– Мой муж… Он пропал. Отправился на ярмарку выходного дня в этом районе и больше не появлялся.

Ярмарка выходного дня закрылась позавчера ночью. Вчера бойкие торговцы еще торговали: по дешевке распродавали не разошедшийся в выходные товар. Следовательно, сегодня окончательное завершение ярмарки. Рановато она пришла для заявления, еще и недели не прошло, не говоря уже о положенных четырнадцати сутках.

– Лиридана, где вы проживаете?

– В болотных землях, лиг в десяти от окраин. Мы с мужем отшельники, – пояснила она. – Потому его задержка так… обеспокоила меня. Он же только за лекарствами ходил, остальное все свое… родное, с огородов.

Мы с Бираном переглянулись: новый висяк на нашу голову. Дел о сбежавших мужьях у нас пол-архива, а тут еще и условия спорные для мужика.

– Лиридана, вы бы еще подождали, вдруг вернется, – мягко произнесла я. – Мы в любом случае пока ничего сделать не можем, а само заявление имеем право принять только по истечении четырнадцати суток…

– Но я сердцем чувствую – что-то не так! – женщина поджала губы, на глазах проявились слезы. – Понимаете, как ниточка между нами была. А вчера раз… и пропала. Мы истинной парой были, нет сейчас таких. Все-все чувствовали, что друг с другом происходит, потому и ушли от соблазнов людских подальше. А вчера – как оборвало… Я сразу в город засобиралась, вот только дошла и сразу к вам!

Жорж Жоржастик театрально приложил клочок какой-то бумажки к крупной колючке посередине, словно пародировал шмыганье носом. Он любил подтрунивать над приходящими. Пожалуй, самый бесчувственный среди нас.

– Лиридана, вы поймите, мы ничего сделать не можем, – ласково произнес Биран. – Пока не можем. А потом, вполне вероятно, и надобность пропадет.

Женщина раскрыла было рот, собираясь возразить, как в дверь вновь постучали, и она тут же распахнулась. В комнату вошел молодой парень, занимающийся получением магических вестников.

– Кир, там трупак на ярмарке обнаружился, – с ходу сказал Шон. Лиридана охнула и прижала руки к груди, Жорж Жоржастик спародировал ее движение. – Вроде как сердце остановилось, а там кто знает… Ой, у вас люди.

– Закрой дверь с той стороны, – рявкнула я.

Только обмороков нам тут не хватало! Сотню раз твердила, чтобы в присутствии граждан сообщал о новостях более умеренно. Ну, сейчас хоть подробности из рапорта стражей не стал перечислять, а то бывало, с восторгом в глазах начинал рассказывать о размере трупных пятен и количестве гнойных выделений прямо в присутствии молоденьких дам.

– Ну… там… требуют, – обиженно протянул парень.

– Выйду через минуту, – ответила я, рыская по столу в поисках пустых свитков для заполнения на выезде. Черт бы побрал этого Бирана с его порядками!