Трафик смерти - Александр Тамоников

– Ну, что? – спросил Бретон. – Готовы к последней поездке в глубь страны, господа?

Гро улыбнулся:

– Военные в таком случае не говорят слово «последней», они говорят «крайней».

– О’кей. Готовы ли вы к крайней поездке в Дарадж?

– Конечно.

Бретон повернулся к водителю-ливийцу:

– Ихаб! Нас не подведет твой старый автомобиль?

– Он еще как минимум лет десять пробегает, мсье.

– Ну что ж, тогда прошу занять места в машине.

Водитель, Гро, Реньо и сам Бретон сели в салон. Ихаб тут же включил кондиционер. Завел двигатель и вывел «Тойоту» с территории международной миссии.

Бретон взглянул на часы: 10. 07. Все шло по плану.

Он повернулся к водителю:

– Ихаб? ! А это правда, что Эль-Азизия, где мы будем проезжать, является чуть ли не самым жарким местом на всей планете?

– Я скажу так, мсье Бретон, в Азизии не жарче, чем, скажем, в Триполи или Дарадже, хотя последний город находится гораздо южнее, но, как утверждают метеорологи, в Эль-Азизии действительно была зафиксирована самая высокая температура воздуха в тени. 57, 8 градуса. Хотя было это давно, в сентябре 1922 года, по-моему, 13-го числа.

– 57, 8 градуса в тени? – воскликнул Бретон. – Сколько же тогда было на солнце?

– Слышал, вода в кувшинах кипела.

– С ума сойти, – проговорила с заднего сиденья мадемуазель Реньо.

– Сейчас, Инесса, тоже не прохладно.

– Но не 60 градусов.

– Да, всего 31.

Расстояние от Триполи до Эль-Азизии составляло сорок семь километров, но Ихаб вел внедорожник медленно, аккуратно объезжая часто встречающиеся воронки от бомб, оставшиеся после воздушных ударов самолетов НАТО. Иногда ему приходилось съезжать на плато. В 10. 37 водитель доложил Бретону:

– Мсье, за нами следует армейский джип.

– Ну и что?

– Ничего, не считая того, что он догнал нас на выезде из Триполи, а догнав, выровнял скорость и едет вот уже пять минут, точно повторяя наши маневры.

– И что в этом странного? Дорога плохая, вот джип и пристроился сзади, чтобы не попасть в какую-нибудь яму.

– Дорога хорошо просматривается. Джип мог бы и без нас прекрасно обойти препятствия.

– Ну тогда остановись, подай сигнал водителю следующей за нами машины, чтобы и он остановился. У него и спроси, почему тот идет следом за твоей «Тойотой».

– Вы шутите?

– Ничуть. Тебе же кажется, что он преследует нас, не так ли?

– Я бы сказал, сопровождает.

– Ну вот! Спроси, какого черта водитель джипа сопровождает нас.

– И спрошу, поворот со спуском пройдем, минуем полуразрушенный дом, остановлюсь.

– Давай, – кивнул Бретон, чему-то криво усмехнувшись.

Остановиться «Тойоте» пришлось раньше, чем это наметил водитель. Пройдя поворот и выйдя на пологий спуск плато, Ихабу пришлось резко тормозить. И причиной этого были не воронки от бомб, а стоявший посреди дороги «Ниссан».

– Какого черта? – изобразил недоумение Бретон.

– А сзади встал джип, – сказал Армэль Гро.

– Может это подразделение службы безопасности Переходного национального Совета? – предположила Реньо.

– Как же? ! Безопасности. По-моему, это бандиты, которых сейчас в Ливии развелось, как стай голодных гиен. Вопрос: что им надо?

– А вот мы это сейчас и узнаем.

Бретон достал «кольт», привел его в боевое положение.

Реньо воскликнула:

– Пистолет? Ален, ради бога, убери оружие. Кто бы ни были эти люди, вряд ли «кольт» испугает их. А вот разозлить может. Ты бы лучше сообщил об опасности в Триполи.

– Поздно, дорогая.

Из заблокировавших дорогу автомобилей вышли шесть человек. Трое из «Ниссана», трое из джипа. Они были вооружены российскими автоматами «АК-74». Бретон открыл дверку, так же вышел на дорогу, бросив спутникам:

– Оставайтесь на местах, постараюсь поладить с этими ребятами. И никаких попыток связаться с Триполи.

Бретон оказался перед высоким арабом в полевой натовской форме.

– Как доехали до места, мсье? – спросил он.

– Хорошо.

– Ну, тогда мы приступаем?

– Да!

Троица прошла мимо главы делегации, который, стоя спиной к «Тойоте», спокойно прикурил сигарету.

Неизвестные между тем окружили машину миссии по правам человека. Высокий араб – видимо, старший среди неизвестных – открыл заднюю дверку, один из его подчиненных правую переднюю. Старший араб произнес:

– Все на выход!

– Но какого черта? – воскликнул Гро.

Его схватили двое и выбросили на дорогу. Доктор Гро упал в пыль обочины. К его затылку приставили ствол автомата.

Ихаб вышел сам, встал у капота, положив руки на горячую крышку, раздвинув ноги. Он привык подчиняться силе. Реньо же продолжала оставаться в машине.

Высокий араб нагнулся, заглянул в салон:

– Вам, мадемуазель, требуется особое приглашение?

– Мы сотрудники Международной миссии по правам человека. У нас мандат, выданный вашим же руководством, руководством повстанческих сил.

– Откуда вам знать, мадемуазель или мадам, кто руководит нами? Прекращайте болтать и выходите на улицу, иначе с вами поступят так же, как с вашим коллегой. У нас, знаете ли, к женщинам отношение особое. Если женщина не подчиняется мужчине, то ее очень строго наказывают. Не думаю, чтобы вы хотели применения силы.

– Черт-те что происходит в вашей стране. Мы…

Араб прервал ее резким окриком:

– А ну быстро из машины, грязная французская шлюха.

– Что?

Инесса от изумления и возмущения широко открыла глаза.

– Что вы сказали?

Арабу надоело упрашивать женщину. Он отошел от «Тойоты», кивнул стоявшему в стороне соплеменнику:

– Гафар, займись бабой! Но только вытащи ее из машины.

– С удовольствием.

Гафар, открыв левую заднюю дверь, за волосы выволок кричащую от боли Реньо, подтащил к лежавшему в пыли Гро. К ним подвели и Ихаба.

И только Бретон оставался вне разворачивающейся драмы. Он продолжал спокойно курить в десяти метрах от «Тойоты», совершенно не обращая внимания, что происходит у него за спиной.

Его окликнула Реньо, после того как араб отпустил ее: