Ермак. Отряд - Игорь Валериев

Арсений закурил сигару и продолжил:

– А из Забайкалья стрелков пришло поболее четырех тысяч, да и наших достаточно. Всех кормить надо. Наш дом на поставках в войска не специализируется, но генерал Грибский попросил меня лично помочь, вот и пришлось вертеться как уж на сковородке.

– И как успехи? – поинтересовался я.

– Хотелось бы большего, но кое-что собрали и переработали, – Арсений пыхнул сигарой. – Представляешь, Тимофей, многие коровы, уведенные хозяевами на тот берег, самостоятельно вернулись обратно на старые пастбища. Если бы сам не видел, как они переплывают Амур, не поверил бы. Вот они да те, которых не успели прибрать к рукам казаки с поселенцами, и стали в основном нашей добычей. Почти две тысячи пудов солонины из говядины за неделю заготовили.

Я, сделав небольшой глоток ликёра, представил, как сбежавшие от хозяев коровы стадом несутся к реке и глиссерами через неё переправляются. От этих мыслей чуть не рассмеялся.

– И чему мы таки улыбаемся? – с деланым еврейским акцентом, но несколько обиженно поинтересовался мой друг.

Я рассказал о своих мыслях, заменив глиссер буруном воды, возникающим у носа быстро идущего корабля, и мы оба расхохотались. Когда успокоились, Арсений продолжил:

– Тимофей, заготовка мяса – дело, конечно, нужное, но я тебе хотел поведать о другом. От своих старых знакомых с того берега мне стало известно следующее, – Тарала сделал паузу, как бы собираясь с мыслями. – Оказывается, что всем жителям-китайцам Зазейского клина ещё месяц назад айгуньским амбанем было отдано распоряжение покинуть свои селения и перейти на китайский берег. При этом все мужчины призывного возраста должны были вступить в войска генерала Чжана. И ни одно семейство не ослушалось. Ушли все. А те, с кем столкнулись казаки и переселенцы при зачистке китайских поселений на нашем берегу, были пришедшие с того берега хунхузы и ихэтуани. Вот такие дела.

Я поставил рюмку на стол и задумался над полученной информацией. Признаться, удивлён я не был, так как в докладах от атаманов станиц, осуществлявших зачистку китайских манз, не упоминалось о женщинах, стариках и детях, только о мужчинах. Но тогда я не обратил на это внимания, а сейчас, после слов купца, всё становилось ясным.

Мои мысли прервал Арсений:

– Ты бы довёл эту информацию до военного губернатора. Думаю, Константину Николаевичу она пригодится, а то на него всех собак спустили.

– В смысле? – я удивлённо посмотрел на Таралу.

– Как мне сказали, в зарубежной прессе против его превосходительства целую кампанию организовали из-за того насильственного выдворения китайцев на тот берег, когда их свои же перебили. Массовым убийцей Константина Николаевича называют. Говорят, генерал-губернатор Гродеков из-за этих публикаций приказал провести по этому случаю расследование. А всё те два английских журналиста виноваты, приехавшие в город через два дня после тех событий. Как только добраться смогли. И главное, как вовремя.

«Это точно, вовремя. Будто бы знали, что и осада будет, и мы будем вынуждены что-то делать с теми, кого называли в моём времени пятой колонной, – раздражённо подумал я. – И официально с ними ничего не сделать было. А самое главное – и сообщить некому! Когда семь лет назад наследник был наместником Дальнего Востока, при полицейской школе Чернова в Хабаровске набрали на курсы небольшую группу вольноопределяющихся, которых обучали выявлять шпионов, террористов, контрабандистов, создавать свою разведсеть на территории других государств. В общем, готовили и разведчиков, и контрразведчиков в одном флаконе. Только этот опыт закончился очередным пшиком. Уехал наследник, а курсантов по окончании программы занятий распределили в полицию и в отдельный корпус жандармов. И на первом выпуске – всё! Ну, отправил Батаревич по своему ведомству телеграмму по этим журналистам, а я – главному и “страшному” жандарму Дальнего Востока Савельеву. А толку-то? ! Как таковой контрразведки в Российской империи как не было, так и нет».

– Я сообщу, Арсений. Большое спасибо за информацию, – поблагодарил я своего друга.

– Константин Николаевич очень хороший администратор. Не хотелось бы, чтобы его сняли. Он за три года очень много сделал для развития Амурской области.

– Не думаю, что это случится. Его превосходительство, пусть и с помощью местного китайского правителя, сделал то, что не удавалось никому из губернаторов за сорок два года с момента подписания Айгуньского договора.

Тарала недоуменно посмотрел на меня.

– Арсений, и что ты таки на меня смотришь? – теперь уже я подпустил еврейский акцент. – Вы шо, с мозгами поссорились? А я вам имею кое-что сказать.

– И чито? – усмехнулся купец.

– В Зазейском клине не осталось ни одного представителя империи Цин из почти сорока тысяч. И, думаю, больше и не будет. А это большое достижение в области внешней политики.

Тарала задумался, а потом улыбнулся и произнёс:

– Тимофей, умеешь ты всё с ног на голову поставить. С этой точки зрения его превосходительство награждать надо.

– Думаю, его императорское величество правильно оценит этот факт. А я спать. На ногах почти двое суток.

В шесть утра подъем, быстро размялся, водные процедуры, бритьё от Севастьяныча и новости от него же. С той стороны каких-либо известий пока не было, поэтому вся информация денщика была про дела в городе, быстро оживавшем после осады. После завтрака в одиночестве – Арсений отсыпался после своей недельной работы в Зазейском клине – отправился в больницу. Решил, что сначала встречусь с Бутягиными и Машенькой и только после этого пойду в резиденцию губернатора, где временно обосновались полковник Волковинский и войсковой старшина Сотников.

Шёл в больницу и думал о том, что ситуация с моей командировкой в Благовещенск к генералу Грибскому складывается не очень удачно для моих замыслов. Планировал во время похода в Китай продвинуть тактику групп спецназа, а вместо этого оказался на должности пограничного комиссара.

«Нет, если быть объективным, то в Таку и Тяньцзине удалось засветиться. Адмирал Алексеев обещал отправить Александру III положительный отзыв по ручным пулемётам, да и выкупил их, – думал я, автоматически выбирая, куда поставить ногу на разбитой телегами дороге, местами покрытой коровьими минами-лепёшками. – Здесь также удачно сходил в разведку. Знамена и два орудия приволокли, и вновь пулемёты отметились в захвате импаня. Только теперь где пулемёты – и где я? ! И что сделать в такой ситуации, пока не придумал. Нелегкая доля у рационализаторов, особенно в армии».