Чужая маска - Александра Маринина

– Да, кстати, – перебил ее Сергей Николаевич, – если почувствуешь, что к месту, можешь сказать, что в момент автокатастрофы ты была беременна и что, к сожалению, лечение после аварии не позволило сохранить беременность. Но ты надеешься, что в самом ближайшем будущем здоровье позволит тебе рожать. Но смотри не переборщи, это хорошо бьет на жалость, но самое главное не в этом. Твоя задача не в том, чтобы вызвать к себе сочувствие из-за произошедшего несчастья, а в том, чтобы вызвать восхищение твоим стойким желанием выполнить материнский долг. Ты поняла?

– Да. Я буду стараться, Сережа. Но все равно я очень боюсь.

Он подал ей шубу и только тут заметил, что на ногах у Ирины легкие темно-серые туфельки.

– Ты разве не наденешь другую обувь? – удивился Березин. – На улице снегу по колено.

– Разве можно надевать сапоги к такому платью?

– Я надеюсь, там будет комната, где можно переодеться и привести себя в порядок.

– А вдруг не будет? И я буду выглядеть смешно и нелепо.

Ирина стояла спиной к нему и, глядя в зеркало, укладывала на шее красивыми складками большой шелковый платок. Лицо ее было сосредоточенным и немного сердитым, и сейчас она напоминала Березину маленькую девочку, которая хмурится из-за того, что что-то не получается. Его снова охватила непонятная нежность к этой женщине. Он обнял ее за плечи и слегка прижал к себе, стараясь не испортить сложную прическу.

– Ты всегда такая боязливая и осторожная, обо всем беспокоишься заранее? – чуть насмешливо спросил он.

– На твоем месте я бы не стала задавать такие вопросы, – холодно ответила Ирина. – Потому что ответы на них ты прекрасно знаешь сам.

Его бросило в жар, он отпустил Ирину и стал надевать пальто. Никаких дубленок и кожи он не признавал, натуральный мех годился только для женщин, а пуховики – для молодежи. Березин зимой носил безумно дорогое темно-серое пальто со светлым шарфом из тончайшей шерсти и ходил в любой мороз без головного убора. У него были на редкость хорошие волосы – дар природы, который он берег, – очень густые, прямые, с обильной ранней сединой, идеально держащие форму стрижки. Прическа придавала Березину вид серьезный и вызывающий доверие, а как только он прикрывал ее шапкой или шляпой, сразу делался похожим на секретаря райкома из застойных времен.

Они спустились, машина уже стояла у подъезда, но нужно было пройти по меньшей мере десяток шагов по снегу. Березин колебался всего одно мгновение, решение, как, впрочем, все удачные решения, приходящие в голову Сергею Николаевичу, созрело внезапно. Он подхватил Ирину на руки и донес до машины. Водитель уже стоял у задней двери, предупредительно открыв ее.

– Спасибо, милый, – нежно сказала Ирина, достаточно громко, чтобы водитель это услышал.

Березин уселся рядом с ней на заднее сиденье и вполголоса сказал:

– Неплохая мысль, верно?

– Образ лепится прямо на ходу, – усмехнулась в ответ Ирина.

Березин придвинулся к ней совсем близко, его губы были уже у самого ее уха.

– Между прочим, водителя зовут Володей. В начале весны, незадолго до того, как ты попала в аварию, он возил тебя в аэропорт встречать твою тетку из Красноярска. Была нелетная погода, прибытие рейса задерживалось на четыре часа, и все эти четыре часа ты просидела с ним в машине и изводила его своими капризами. То тебе было жарко, то холодно, то ты пить хотела, то есть, то курить.

– Даже курить? – приподняла брови Ирина.

– Ну, иногда у тебя появлялось такое желание, хотя и нечасто. В общем, достала ты бедного парня.

– И больше я с ним не встречалась?

– Насколько я знаю, нет.

– Володя, – громко сказала она.

– Да, Ирина Андреевна?

– Вы до сих пор на меня сердитесь? Не стоит, голубчик, я знаю, что порой бываю ужасно несносна, но потом раскаиваюсь и корю себя. Если я вас обидела тогда, то приношу свои извинения.

– Ну что вы, Ирина Андреевна, не о чем говорить.

Березин на ощупь нашел ее руку и слегка пожал в знак одобрения. Ирина на пожатие не ответила, но руки не отняла. Так, взявшись за руки, они и ехали. До подъезда было метров двадцать, и репортеры восторженно защелкали камерами, увидев, как известный партийный лидер Сергей Березин несет на руках свою красавицу жену.

В первые полчаса все было спокойно, политики под руку со своими супругами прогуливались по огромному залу, где был накрыт фуршет, журналисты никого не дергали, пока присматривались, выбирая наиболее интересные и перспективные жертвы. Потом Сергей Николаевич увлекся беседой с известным киноактером, который проходил по спискам партии, очень близкой по своей политической платформе к партии Березина, а Ирину осторожно тронул за локоть журналист, известный своей зубастостью и недоброжелательностью.

– Скажите, Ирина Андреевна, трудно быть женой политика?

– Трудно быть женой, – ответила она очень серьезно. – А политика или циркового артиста – значения не имеет.

– Очень интересное заявление, – оживился журналист. – Пожалуйста, несколько слов о том, почему трудно бывает быть женой Березина.

– Мой муж – человек неординарный, и хотя я знаю его достаточно давно, все равно он остается для меня не до конца прочитанной книгой. Мне очень хочется нравиться ему, но я не всегда могу точно угадать, что ему нравится, а что – нет. Поэтому я постоянно нахожусь в некотором напряжении.

– Вы хотите сказать, что ваш супруг часто и легко меняет свои вкусы и пристрастия?

– Ничего подобного. Совсем наоборот, он на редкость постоянен и в своих вкусах, и в своих убеждениях. Просто я еще не до конца его изучила.

– Сколько лет вы женаты?

– Шесть лет. В феврале будем отмечать седьмую годовщину.

– И семи лет вам не хватило для того, чтобы изучить вкусы вашего мужа?

– Человек, которого можно полностью изучить за семь лет, – это примитивное существо, согласитесь, – с улыбкой парировала Ирина. – Человеческая личность, индивидуальность настолько многогранна и глубока, что на постижение ее порой уходит вся жизнь. Чем сложнее человек, чем богаче его натура, тем больше времени требуется для того, чтобы его изучить.