Мужские игры - Александра Маринина

– Юрка, это глупо, – прошептала Настя. – Ну что мы как дети, в самом деле! Пусть бы уже зашел и сказал все, что хочет.

– Настроения нет с ним общаться, – буркнул Коротков. – Ты слышала об убийстве Вавилова?

– Слышала. Им региональное управление занимается, как раз то, где он раньше работал. Сколько он на пенсии?

– Месяца три примерно. И чего ему, дураку, не работалось? Ушел в банковский бизнес – и вот результат. А моя Лялька всю плешь мне проела, чтобы я увольнялся и начал зарабатывать человеческие деньги. Ей все кажется, что как только я сниму погоны, так сразу начну приносить домой какие-то немереные доллары. А то, что я после этого трех месяцев могу не прожить, ее почему-то не волнует.

– Не надо так, Юра. Просто она этого не понимает. Она же видит вокруг себя живых, хорошо обеспеченных людей, откуда ей знать, как часто они умирают не своей смертью. Это мы с тобой на трупах каждый день сидим, а у нее взгляд другой. Не придирайся к ней. Кстати, надо бы Владику Стасову позвонить, сказать про Вавилова, они же когда-то вместе работали. Стасов наверняка захочет пойти на похороны.

– А давай напросимся к нему в гости. Там, говорят, знатную выпечку дают, – предложил Коротков.

– Говорят, – усмехнулась Настя. – А еще говорят, что там и без нас не повернуться. Трое взрослых и Лилька в придачу, у нее сейчас каникулы в школе, и она целыми днями торчит рядом с обожаемыми тетей Таней и тетей Ирой.

– Ну, где четверо, там и мы с тобой поместимся. Тихо, кажется, опять шаги.

Юра не ошибся, по коридору действительно кто-то шел и снова остановился рядом с дверью. Дернулась ручка, потом раздался требовательный стук.

– Анастасия Павловна, откройте, пожалуйста.

Коротков отрицательно покачал головой, но Настя резко встала, нарочито громко стукнула дверцей сейфа и повернула ключи в дверном замке. На пороге возник новый начальник Владимир Борисович Мельник.

– Запираетесь от начальства? – спросил он, впрочем, довольно беззлобно.

– От посторонних, – коротко ответила Настя. – Мы смотрели материалы разработок. Сами знаете, по инструкции о соблюдении режима секретности…

– Да-да, конечно, – перебил ее Мельник. – Извините, что помешал. Но раз уж вы все равно меня впустили, давайте-ка поговорим о вашей аналитической работе. Я могу посмотреть справки, которые вы готовили для Гордеева?

Настя молча открыла сейф и достала толстую папку с экземплярами справок.

– Здесь материалы за два последних года. Если вам нужны более ранние справки, я достану. Они в другой папке.

– Пока не нужно, благодарю вас. Я для начала познакомлюсь с этими. Ну-ка скажите мне навскидку, много непойманных душегубов по Москве гуляет?

– Сотни три примерно.

– Что ж вы так? Непорядок, – попытался пошутить начальник.

– Извините. Как можем, – сухо ответила Настя.

У нее не было настроения шутить, тем более с Барином (получалось, что прозвище для нового шефа родилось в первый же день и имело все шансы на успешное закрепление в рядах сотрудников). Владимир Борисович, однако, показал себя человеком чутким и достаточно тонким и педалировать легкий тон беседы не стал.

– Я понимаю, вам трудно расставаться с Виктором Алексеевичем, – неожиданно тепло произнес он, – и мне какое-то время придется сталкиваться с вашим неприятием. Я не в обиде, сам бывал в вашем положении, и неоднократно. Как вы считаете, уместно ли мне будет присоединиться к вам сегодня вечером? Виктор Алексеевич меня пригласил, но мне кажется, что я там буду лишним. В то же время пренебрегать приглашением некрасиво. Что вы мне посоветуете?

Настя не сумела скрыть удивления. Оказывается, Барину не чуждо чувство такта и меры! Действительно, Гордеев пригласил сегодня весь отдел к себе домой на «проводы». И Мельник был в числе приглашенных. С точки зрения тактики вхождения в должность это было грамотно: есть возможность сразу познакомиться со всеми новыми сотрудниками. И в то же время опасно с точки зрения выстраивания иерархических отношений: не должен новый начальник в первый же день пить с подчиненными. Эдак и до панибратства недалеко. Виктор Алексеевич устроил своему преемнику простенький экзамен. Примешь приглашение, поучаствуешь в совместной с подчиненными пьянке и допустишь оплошность – значит, дурак, легких путей ищешь. Не примешь, побоишься – значит, предусмотрительный, но трусливый. Придешь, выпьешь вместе со всеми, но сумеешь сохранить дистанцию – значит, годишься. Мельник, похоже, был в своих силах не уверен и искал в двоих случайно подвернувшихся подчиненных моральную поддержку.

– Пренебрегать приглашением нельзя, тут вы правы, – с плохо скрываемым злорадством произнес Коротков. – Тем более народ может подумать, что вы пить не умеете, рюмку не держите, и ваши акции сразу упадут. Виктор Алексеевич дает вам шанс проявить себя и завоевать наше уважение.

– Ну что ж, – усмехнулся Барин, – коль вы так вопрос ставите, то я, конечно, приду. Хотел деликатность проявить, я ведь понимаю, что я для вас чужой, которого не хочется видеть в узком кругу. Но если вы вместо теплого прощания с начальником собираетесь устроить мне смотрины, то уклоняться я не вправе. Задания вы все утром получили, так что прошу к шести часам ко мне на доклад: что сделано, а что не сделано и почему. Всего доброго.

Настя и Коротков оторопело смотрели на закрывшуюся за ним дверь.

– Однако, – наконец протянул Юра. – Мужичок с характером.

– Да уж. Интересно, вечерний доклад у него в репертуаре весь сезон или только сегодня в честь премьеры?

– Поглядим. Ладно, Ася, я побегу, дел действительно по уши. Я тебе что-нибудь должен?

– Ты мне обещал сведения о предыдущих местах работы за последние пять лет по всем потерпевшим, которых нашли задушенными. Поскольку официально этим заниматься должны Селуянов и Мишаня, а не ты, я взамен тебе тоже что-нибудь сделаю.

– Напиши за меня отчет о командировке, а? Я же тебе все подробно рассказывал, чем в Краснодаре занимался. А у меня на писанину столько сил уходит – ужас! Я их лучше на что-нибудь полезное потрачу. Например, на твоих задушенных.

– Идет, – согласилась Настя.

Да, при Гордееве можно было делать и так. Для Колобка всегда важным был результат, и он позволял подчиненным перераспределять между собой задания, лишь бы дело делалось быстро, четко и эффективно. Как новый Барин посмотрит на такую практику? Виктор Алексеевич Гордеев с пониманием относился к тому, что Коротков, как, кстати, и Коля Селуянов, терпеть не могли бумажную работу и письменные фразы выдавливали из себя с неимоверным трудом, затрачивая на это массу сил и времени. Он прекрасно знал, что частенько бумаги пишет за них Каменская, которая делает это легко и быстро. При этом сама Каменская, знаменитая своей фантастической ленью и нелюбовью к поездкам по всему городу, пользовалась услугами коллег для поиска различной информации.