Воющие псы одиночества - Александра Маринина

Вот если не понимаешь, так пойди на кухню, сядь за стол, задумайся в тишине и пойми, наконец.

Настя так и сделала. Уселась на кухне за стол, налила себе чаю. Хорошо, что кухня маленькая и до чайника можно дотянуться, не вставая, и зашуршала конфетными обертками. И откуда в человеке, и особенно в женщинах, эта неистребимая привычка подслащивать пилюльки? Чуть что не так – сразу за сладенькое хватаемся. Говорят, ученые целые трактаты уже давно опубликовали о причинах этого явления, то есть все все понимают, но делать продолжают. Одним словом, наука своим чередом течет, а жизнь – своим, другим каким-то.

– Ну и что, дорогая, правильно ли я понял, что у тебя легкий шок от первого плотного контакта с научным миром? – насмешливо спросил Алексей, появляясь на пороге кухни.

– Тяжелый, – машинально поправила его Настя. – Не легкий шок, а тяжелый.

И вдруг сообразила, что надо бы удивиться.

– А как ты догадался?

– Ой, можно подумать! Я в этом мире столько лет варюсь, что было бы просто странно, если бы я не догадался. Тебя пугали, что ты не сможешь написать диссертацию?

– Пугали, – кивнула она, удивляясь еще больше.

– Говорили, что это не так просто, как кажется на первый взгляд, и тема у тебя сомнительная, надо бы еще обдумать как следует, обсудить с научным руководителем и подкорректировать. Говорили?

– Ага. – Настя слушала мужа как завороженная.

– И ждать заставили, хотя время предварительно согласовали?

– А как ты догадался?

– Асенька, ты повторяешься. Это все элементарно, это азы работы с аспирантами. Хотя в вашей системе аспиранты называются адъюнктами, суть не меняется. Девяносто пять процентов научных руководителей хотят иметь мальчиков на побегушках. А как заставить своего аспиранта бегать по поручениям, возить на машине, ездить на другой конец города, чтобы взять-отдать-передать какую-нибудь книгу, папку, сверток, сто рублей? Как сделать так, чтобы он взял твой паспорт и вместо тебя ехал в кассу покупать билет? Как сделать, чтобы он в любое время дня и ночи готов был все свои дела бросить и ехать за тобой на дачу, потому что ты выпил и сесть за руль не можешь? Или мотался по всему городу в поисках нужного тебе лекарства? Да мало ли какие нужды бывают у научных руководителей!

– Все понятно, – удрученно вздохнула Настя, – надо создать у аспиранта ощущение, что без научного руководителя он ничто и ничего у него не получится.

– Как вариант, – кивнул Чистяков. – Ты – умненькая и профессионально грамотная, ты взялась писать диссертацию по проблеме, которой ты двадцать лет занималась на практике и в которой ты разбираешься заведомо лучше того, кто собирается тобой научно руководить, поэтому в твоем случае была выбрана тактика запугивания. Нужно было убедить тебя в том, что ты не такая уж умная, как сама о себе думаешь, и без усиленной помощи дяденьки руководителя тебе не справиться. Так что ты сейчас напишешь обоснование темы и рабочую программу, а он тебе ее завернет, да еще и с довольно резкой и оскорбительной критикой. Переделывать будешь раз пять, не меньше, пусть это не будет для тебя неприятной неожиданностью. Не смей думать, что ты глупая, просто помни, что это – его игра и его тактика в данной игре. Руководитель целенаправленно формирует у тебя чувство неуверенности в себе и глубокой благодарности к нему, далее по тексту.

– А другие варианты бывают?

– А как же. Например, диссертацию собирается написать человек, к этому совершенно не способный и это понимающий. Тупой, одним словом, или совсем неграмотный, или не имеющий соответствующего образования. То есть образование у него высшее, но по другому профилю. Из таких можно веревки вить, надо только сразу дать понять, что добрый дядя руководитель во всем поможет, все подскажет, всему научит. Например, сделать несколько замечаний по рабочей программе, отправить на доработку, потом опять и опять, и потом сказать: ладно, оставьте ваши бумаги, я сам напишу. Научному-то руководителю, доктору наук, эту программу написать – раз плюнуть, а несчастный аспирант считает, что ради него был совершен подвиг. И все, он твой. Делай с ним что хошь.

– Погоди, Леша, а дальше-то как же? – не поняла Настя. – Ну, допустим, рабочую программу ему написали, а диссертацию ему кто будет писать? Если он сам совсем ничего не может, то что же, научный руководитель ее напишет?

– Разные варианты, – он пожал плечами и сунул в рот веточку петрушки. – Либо аспирант бьется как рыба об лед, ничего толкового не рожает, и к концу первого года обучения его отчисляют за невыполнение плана аспирантской подготовки, но за этот год руководитель все, что мог, с него поимел; либо руководитель все-таки что-то за него написал, ну хоть пару страничек или маленькую статейку в сборник работ аспирантов и соискателей, а на заседании кафедры расписал своего ученика как великого труженика, который не покладая рук – и так далее. Человек учится в аспирантуре еще год, и снова либо его отчисляют, либо руководитель его спасает.

– А потом что?

– А потом опять же два варианта. Либо человек заканчивает аспирантуру с ненаписанной диссертацией и исчезает, либо рано или поздно представляет в ученый совет работу, которую ему кто-то написал.

– Кто? – допытывалась Настя.

– Да кто угодно. Научный руководитель или любой другой специалист, значения не имеет.

– И что, за одни только услуги, за беготню по аптекам и езду на машине на дачу?

– Да нет, зачем же, здесь счет идет уже на деньги. Аська, ты меня прости, убогого, тебе, конечно, интересны высокие материи и всякое разное из мира науки, но я грубо и примитивно хочу жрать. Давай уже будем ужинать, а? Тем более ты на два с половиной месяца ушла из милиционеров в домохозяйки.

– Леш, ты чего? – Настя не на шутку испугалась. – Ты серьезно, что ли?

– Более чем. Поскольку я мужчина и обладаю некоторой физической силой, то продукты я принес и даже частично приготовил. Но разогревать, подавать на стол, делать салаты и резать хлеб с сегодняшнего дня будешь ты. До тех пор, пока не закончатся твои два слитых воедино чудесных, прекрасных, восхитительных отпуска.