Тот, кто знает - Александра Маринина

Они только что поужинали, убрали со стола и разложили конспекты и учебники, чтобы готовиться к завтрашним семинарам, Света – по гражданскому праву, Игорь – по уголовному.

Игорь испугался столь открытого напора и решил попробовать отшутиться.

– А разве я собираюсь жениться? – спросил он весело. – Что-то мне никто об этом не говорил.

– А разве не собираешься?

Света неожиданно серьезно посмотрела на него, и Игорь вдруг понял, что шутками на этот раз ему не отделаться.

– Светик, я тебя люблю, ты это знаешь. Но как мы можем сейчас создавать семью? На что мы будем жить?

– А на что мы сейчас живем?

– Мы живем на две наши стипендии, – добросовестно начал перечислять Игорь, – и на то, что присылают наши родители.

– Ну вот, видишь. Нам хватает. Чего же ты боишься? С голоду не умрем.

– Света, это несерьезно. Пока мы с тобой холостые-неженатые, наши родители относятся к нам как к детям, которым нужно помогать и которых нужно содержать. Моя мама, например, в прошлом году купила мне куртку, на которую у меня денег не хватило бы. Твоя мама купила тебе пальто и сапоги. Пока мы их дети – это нормально. Но как только мы поженимся, мы станем самостоятельной ячейкой общества, и жить нам придется только на собственные доходы.

– Да перестань ты, – Светлана смешно наморщила носик, – что они нам, помогать перестанут? Всем молодым семьям родители помогают, квартиры им покупают, машины, мебель, посуду. У твоего отца наверняка мощные связи, он и нам с тобой квартиру пробьет. Не бойся, Игоречек, не пропадем. Так как?

– Ну что «как»? Какой нам смысл жениться, пока мы с тобой учимся здесь? Все равно жить придется у Тамары, ничего же не изменится. Ребенка заводить глупо, пока мы университет не окончили, так что я не вижу никакого смысла в том, чтобы жениться и будоражить наших с тобой предков. А к пятому курсу нам уже будет по двадцать три, и они воспримут наше решение пожениться совершенно спокойно. Ты согласна, Светик?

– Конечно. – Она посмотрела на него ясными голубыми глазами из-под белокурой челки. – Ты прав, Игоречек, как всегда.

Игорь радовался, что вышел из трудного разговора с наименьшими потерями и так легко смог переубедить Светлану. Правда, его здорово покоробило ее заявление насчет мощных связей Виктора Федоровича и его возможностей «пробить» им отдельную квартиру, но неприятный осадок быстро растворился в повседневной радости совместного с любимой девушкой бытия.

* * *

У Светланы был еще один пунктик – глубокая зацикленность на своей внешности. При этом она любила сравнивать себя с известными актрисами, и сравнение это было, разумеется, всегда в ее пользу. Какой бы фильм они ни смотрели в кинотеатре, Света обязательно говорила:

– Ну что за уродку они взяли на главную роль! Ты посмотри, Игоречек, – и это актриса? Это звезда? ! По-моему, я намного лучше.

– Ну конечно, ты лучше, – соглашался Игорь. – Ты вообще самая красивая девушка на свете.

– Может, и не самая красивая, – скромничала она, – но уж точно получше этих страхолюдин. И зачем я пошла на юридический? Надо было в театральный поступать. Или во ВГИК.

«Наверное, она права, – с доброй усмешкой думал Игорь, вспоминая мастерски разыгранную Светланой сцену с Жорой Греком в московском аэропорту. – Такая актриса погибает. Ничего, это у нее пройдет, все красивые девушки мечтают стать актрисами, это нормально. Да и некрасивые тоже». Дальше этих снисходительных улыбок мысль его не шла. До поры до времени.

Они вполне успешно закончили второй курс юрфака. Света, как обычно, сдала экзамены на все четверки, которые сама же со смехом называла «тройка плюс красивые глаза», Игорь учился лучше, посему в его зачетной книжке мелькали и пятерки. И снова встал вопрос о каникулах. Расставаться не хотелось, Света настаивала на том, чтобы ее возлюбленный легализовал их отношения перед родителями, Игорь же вяло отнекивался, объясняя, что не может гарантировать их положительную реакцию. А вдруг они будут против?

– В конце концов, ты взрослый человек, – сказала Света жестко, – и можешь проводить каникулы там, где захочешь. Если ты боишься просить отца, чтобы он достал нам две путевки на море, то поедем дикарями.

Компания в этом году не сложилась, Вася с Леночкой укатили в дом отдыха на Валдай, а Жора, расставшись с филологиней, решил провести время в обществе своей московской подружки, по которой вдруг неожиданно соскучился. Игорь и Светлана отправились в Гагры. Конечно, была почти неразрешимая проблема с билетами на поезд, но ведь молодости, любви и здоровью никакие очереди не страшны.

Они сняли комнату у старухи-абхазки, узкую, темную, с одной кроватью и колченогим стулом, но и этим были довольны, ведь все равно целый день они проводили на пляже, вечером шатались по набережной, ели шашлык, пили молодое вино и сваренный на песке в маленьких турках крепкий кофе и наслаждались обществом друг друга. Мужчины-кавказцы с жадным любопытством бесцеремонно разглядывали белокурую красавицу, одобрительно цокали языками и бросали на Игоря завистливые взгляды.

Каждый раз доставая из кармана деньги, Игорь с благодарностью думал о родителях, которые не задали ему ни одного вопроса о том, с кем он едет, и если один – то почему, и куда поедут отдыхать его университетские друзья, в частности Света, с которой он проводил в Москве все свободное время. Ничего не спросили, только дали денег. Явно больше, чем нужно двадцатилетнему студенту, отдыхающему в одиночестве.

Уже в Москве, после возвращения с юга, Света неожиданно заявила:

– Мне так не хочется возвращаться в этот дурацкий университет! Кажется, я действительно ошиблась с выбором профессии. И с чего я, дура, решила, что хочу быть юристом?

– А кем же ты хочешь быть? – спросил Игорь.

– Актрисой. Хочу играть в театре и сниматься в кино. У меня получится, я чувствую.

– Светка, не придумывай! Это у тебя постканикулярный синдром, после моря, солнца и безделья всегда страшно возвращаться к работе или учебе. Вот приедем в Томск, в нашу комнату, начнем ходить на занятия – и все войдет в свою колею. Увидишь, все будет хорошо.