Ад - Александра Маринина

– Жаль, Ветер не слышит, – хмыкнул Камень, – он бы порадовался.

– Так услышит еще, – успокоил его Змей. – Ворон же наверняка все это тебе станет рассказывать. А тебе придется покорно слушать, ты ведь не сможешь ему сказать, что уже все знаешь. Будешь слушать и удивляться, и ужасаться, и радоваться, и смеяться, и плакать, и вопросы уточняющие задавать, чтобы наш передвижной кинотеатр ни о чем не догадался. Как, выдержишь? Сможешь притвориться?

– Ничего, выдержу, – рассмеялся Камень. – Тем более что он мне только половину всего расскажет. Наверное, про похищение – и все. Про Николая Дмитриевича, Лелю и Аэллу он вряд ли догадается посмотреть подробно, если я сам не попрошу.

– Ну и ладно. Давай Новый год встречать. Сейчас я тебе орешков с медом поднесу, очень вкусно.

– А скоро Новый год-то? Который час?

– Приблизительно без двенадцати минут полночь, – сказал Змей, осмотрев звезды и Луну на небосводе. – Самое время старый год проводить.

* * *

К концу 1993 года Андрей Сергеевич Бегорский стал владельцем целого холдинга под названием «Пищевик». Помимо приобретенного в ходе акционирования завода, директором которого он был много лет, в холдинг входили несколько фирм по изготовлению по западным лицензиям оборудования для малых предприятий быстрого питания, а также два предприятия по производству продуктов питания, работающих на том оборудовании, которое разрабатывал и производил основной завод. Руководителем Андрей Сергеевич был отменным, весь персонал в его холдинге работал как часы, однако заставить свои предприятия функционировать в полную силу ему никак не удавалось – мешала сложившаяся к тому моменту система экономических и бюрократических отношений. На него наезжали всеразличные желающие поживиться: таможенники, пожарные, санэпидстанция, налоговики, городские власти – все от него чего-то хотели, а договариваться с ними он не умел и взятки давать не хотел. Он злился, шел на открытые конфликты, поскольку был свято уверен в собственной правоте, а его в ответ гнобили и прессовали. Из-за неумения договариваться с бюрократическим аппаратом и нежелания идти явно криминальным путем бизнес Бегорского оказался на грани краха. Однажды, придя в гости к Романовым, он пожаловался на свои неурядицы Родиславу, который отреагировал совершенно неожиданно для Андрея, ожидавшего просто сочувствия и, может быть, дружеского совета.

– Какие там у тебя проблемы? – весело спросил Родислав. – На какой таможне? Кто там с тобой плохо поговорил?

– Какой-то Искандаров, – растерянно ответил Андрей.

– Что ж ты мне сразу не сказал? Давно бы сказал – давно бы проблему решили. Сейчас мы ему позвоним, – и Родислав потянулся к телефону.

– Кому позвоним? – не понял Бегорский.

– Алику. Искандарову.

– А ты что, с ним знаком?

– Да не то словечко! Мы с ним раз в две недели в бане вместе паримся.

Родислав порылся в записной книжке, нашел нужный телефон, снял трубку и набрал номер.

– Алик? Здоров, это Романов. Как дела? Как сам? А Машка как? Ну, здорово. Я тебе чего звоню-то: то лекарство, которое я тебе обещал, через три дня привезут, так что не волнуйся… Ага. Да, кстати, что ж ты обижаешь моего хорошего товарища? Ну как – какого? Андрюху Бегорского, это, между прочим, мой друг детства. Он к тебе как к родному, со всеми документами, со всеми делами, а ты его куда послал? .. Ах, это он тебя послал? Ну, он у нас человек открытый, честный, прямодушный, не выдержал… Ну что ж ты так, а, Алик? Надо человеку помочь, на твоей таможне продукт завис скоропортящийся, а у него пищевое производство, ты же сам небось хочешь колбасу из качественных продуктов кушать, а не из просроченных, чего же парня вгонять-то в расходы… Ладно? Что ему нужно с собой взять? Ага… Ага… Понял, все передам. Во сколько завтра у тебя? В девять? Сразу примешь? Отлично… Лады… Нет, в среду, как обычно, мы с тобой паримся, никаких изменений. Всё, договорились, завтра Андрюха к тебе подбежит, а ты уж его не обижай. И в другой раз не обижай тоже, это наш человек. Ну, обнимаю.

Родислав повесил трубку и весело взглянул на Бегорского.

– Ну вот, а ты боялся. Давно надо было сказать. С кем еще у тебя проблемы?

– Да вот… – пробормотал совершенно обалдевший Андрей, – с санэпидстанцией. У меня же пищевое производство, нас без конца проверяют, докапываются, мы все чистим, драим, дезинфекцию проводим, дезинсекцию, дератизацию – все по СНИПам, а там какая-то тетка ну просто вздохнуть не дает.

– Какая тетка?

– Коломийцева. Кажется, Наталья Вячеславовна. Толстая такая, рыжая.

– Господи, Наталья… Давно бы мне сказал или Аэлле, она у Аэллы постоянно пасется, что-то там себе подтягивает и выравнивает, я же ее туда и устроил. Хочешь – я позвоню, хочешь – Аэллу попроси. Что Наталья говорит?

– Говорит, что у меня то мыши, то крысы, то тараканы. Нет у меня ни мышей, ни крыс, ни тараканов, у меня на производстве все стерильно, я сам лично каждый сантиметр площади проверяю, ты же меня знаешь, а она цепляется и без конца производство останавливает.

– Ну Андрюха, ну что ж ты такой, – укоризненно сказал Родислав. – Ты же видишь – перед тобой баба, купил бы флакон духов, букет цветов, коробку конфет, бутылку ликера какого-нибудь повкуснее, сладенького, вон в любой коммерческой палатке всего навалом. Чего ты как маленький?

– Не могу я, – вздохнул Бегорский. – Не умею. Мне это противно. Они с меня тянут, я же понимаю, но не могу через себя переступить. Я знаю, что у меня все в порядке, и платить не хочу.

– Ну ладно, – улыбнулся Родислав. – Не можешь – не плати. У тебя есть друзья, мы тебе поможем.

Родислав активно включился в помощь другу детства и в течение следующих двух-трех месяцев постоянно использовал старые знакомства, чтобы решить проблемы Бегорского. В марте 1994 года Андрей неожиданно пригласил Романова в ресторан.

– Зачем? – удивился Родислав. – Давай у нас повидаемся, приезжай, Любаша будет рада тебя видеть, блинов напечет, ты же их любишь.

– Нет, Родька, у нас разговор будет серьезный, лучше провести его на нейтральной территории.

– Ладно, – недоуменно согласился Родислав.