Тьма императора. Жизнь на двоих - Анна Шнайдер

– Ее величество в обмороке, айл Дайд.

– Сюда тоже нужен врач, – пробормотал дознаватель. – И, возможно, не один… Еще пострадавшие среди выживших имеются?

– Нет. В основном все находились в здании музея, вход был перекрыт по приказу Вагариуса, как только… это началось. На улице оказалось человек десять, они тоже сейчас внутри.

– Отлично. Пока не выпускать, – кивнул Гектор. Вернулся к площадке для пространственных лифтов, нашел еще одну бригаду врачей, послал их к императрице, распределил работу среди собственных сотрудников, а потом, убедившись, что пепел достаточно остыл, пошел к его величеству.

Шло время, но сияние абсолютного энергетического щита не иссякало.

И Агата в себя тоже не приходила.

Арен не понимал, что все это значит. Он пытался позвать дочь ментально, но она молчала, а слишком сильно давить на сознание император боялся.

Исследование щита ничего не дало. Он был таким, как на изображениях – кокон из энергетического контура, сияющий и плотный. Но почему-то не исчезал.

– Ваше величество…

Арен обернулся – к нему сквозь пепел шел Гектор Дайд, и эмоции его так сильно горчили, что император немедленно поставил эмпатический щит.

– Доложи обстановку, – сказал Арен хрипло.

– Императрица в обмороке, у Вагариуса сердечный приступ и магическое перенапряжение, – отчеканил дознаватель, хмуро глядя на Агату. – Общее число… пострадавших уточняется. Я отправил своих осматривать территорию и опрашивать свидетелей. Ваше величество… – Гектор вновь посмотрел на императора. – Я думаю, вам с ее величеством императрицей и Вано надо в госпиталь.

– Да, Викторию и Вано можно отправить пространственным лифтом. Как… – Арен запнулся – дышать было демонски трудно, а говорить – еще труднее. – Как Вано?

– Жив, – буркнул Дайд. – Больше ничего хорошего я сказать не могу.

Император кивнул, понимая, что эмпатический щит сегодня точно лучше не снимать – иначе эмоции окружающих, особенно Вагариуса, могут свести его с ума. А Арен и так с трудом держался.

– Как думаешь, почему он не иссякает? – спросил император, вновь глядя на дочь в сиянии контурного щита.

– Я не знаю, ваше величество, – ответил Гектор, и в голосе его была печаль. – Я впервые вижу подобное. Могу лишь предположить…

– Предполагай.

– Посмотрите на руки, – продолжил Дайд после секундной заминки. – Руки ее высочества. Видите? Пальцами она цепляется за контур. Вероятно, именно это не позволяет щиту исчезнуть.

Арен опустил взгляд – и понял, что Гектор, скорее всего, прав. Как он сразу не заметил? Агата с силой сжимала кулаки и держалась за паутину контура так, словно на ее месте были руки Софии.

София…

Император, вновь ощутив, что не способен дышать, на секунду закрыл глаза, пытаясь справиться с собственными чувствами.

– Ее высочеству нужно в госпиталь, – задумчиво продолжал между тем Гектор. – Но как ее туда доставить? Выдержит ли контурный щит транспортировку…

«Контурный».

Арен распахнул глаза, неожиданно почувствовав, что вновь может дышать. Кольнуло надеждой – глупой, хрупкой, почти не осуществимой…

– Гектор, вызови сюда Эн Арманиус, – прохрипел император с трудом. – И поскорее.

Эн Арманиус в настоящий момент была единственным в Альганне специалистом по восстановлению сломанных энергетических контуров. В случае с абсолютным энергетическим щитом о восстановлении речь не шла, но… надо же было с чего-то начать?

Эн вышла из пространственного лифта в сопровождении главного врача Императорского госпиталя Брайона Валлиуса через пару минут после того, как Арен приказал Гектору вызвать ее. Дознаватель проводил их с главврачом к месту, где находились император с Агатой, и сам остался здесь же, наблюдая за тем, как Эн садится рядом с наследницей и задумчиво изучает рисунок контурного щита. Потом она достала из сумки перчатки из драконьей кожи, надела их и начала осторожно щупать контур. Без перчаток дотрагиваться до него, не рискуя получить ожог, могли только члены семьи Альго.

– С наследницей все в порядке, – сказала она через минуту, поглядев сначала на Валлиуса, а затем на Арена. – По крайней мере, в настоящий момент. Что же касается щита… Он не исчезает, потому что ее высочество держит контур и питает его своей жизненной силой. Как только отпустит – щит иссякнет.

Императору показалось или дочь сильнее сжала кулаки?

– Она сможет держать контур подобным образом примерно трое суток, – продолжала Эн. Голос ее был типичным голосом врача – спокойным и бесстрастным. – Если хотите, я могу сделать так, что ее высочество отпустит контур прямо сейчас. Ну или вы можете ментально сами попросить ее об этом. Я думаю, она вас услышит.

Арена затошнило. Попросить Агату отпустить Софию? Чтобы она потом всю жизнь считала себя виноватой в ее смерти? !

– Эн, – произнес он сипло, – ты считаешь, здесь ничего нельзя сделать?

Эн, чуть нахмурившись, поглядела на императора с удивлением.

– Такого не бывает, – сказала она резко. – Всегда можно что-нибудь сделать. Я только не гарантирую хороших результатов.

– Я понимаю. Сделай, если можешь, Эн. Я прошу.

Наверное, Эн в этот момент была поражена – Арен видел по глазам, но, закрытый эмпатическим щитом, эмоций не ощущал.

– Тогда аккуратно выносите ее высочество к площадке для лифтов, – произнесла Эн, поднимаясь, – и переноситесь в госпиталь.

– А можно переноситься? – уточнил Арен. – Контур не…

– Нет. Контур не исчезнет, пока его не отпустит Агата, ваше величество. Сознательно не отпустит. Пространственные лифты на это никак повлиять не могут.

– Хорошо. – Император повернулся к Дайду: – Гектор, я ухожу. Прошу тебя взять все под контроль и докладывать о результатах по мере необходимости. Как Вано и ее величество? ..

– Они уже в госпитале, – отозвался дознаватель, а Валлиус добавил:

– С обоими все в порядке. Ваша жена пришла в себя, с ней работают психотерапевты.

– Ваше величество… – вновь заговорил Гектор, – что делать с… родственниками Софии Тали?

– Пока ничего не сообщать. Позже, – ответил император, наклоняясь над Агатой.

Брать ее на руки было страшно. Арена даже холодный пот прошиб – он опасался, что что-нибудь случится либо с дочерью, либо с контуром Софии.

София… неужели он больше никогда ее не увидит?

Император осторожно подхватил Агату на руки и медленно, боясь дышать, поднял с превращенной в пепел земли. Все осталось, как и прежде – дочь не двигалась, а контур облеплял ее тело, словно вторая кожа.