Кинжал-колибри - Синди Энсти

Он выжидательно посмотрел на свою пациентку, но, не дождавшись никакой реакции, спокойно продолжил:

– У вас крепкий организм. Началось заражение, но оно не пошло дальше. Кажется, оно уже не представляет опасности.

Доктор убрал повязку и поднял руки пациентки.

Он попросил ее пошевелить пальцами на ногах, руках и даже дотронуться до носа. После всех этих манипуляций доктор заявил, что ей можно не только сидеть, но и пить самый чудодейственный эликсир при болезни – чай.

Бульон, который многие врачи обычно рекомендуют при недугах, по его мнению, не столь эффективен, как этот напиток.

* * *

Джеймс вошел в маленькую комнату на чердаке и улыбнулся. Пациентка сидела на кровати и непринужденно беседовала с доктором Брэнтом. Ее прямые каштановые волосы были аккуратно заправлены за спину, а отек над ухом частично спал. Цвет кожи больше не был пепельно-серым, а щеки не горели лихорадочным румянцем. И ее широко открытые глаза были полны вопросов.

– Доброе утро, – сказал Джеймс, встав возле кровати. Его присутствие в комнате женщины было довольно неловким, но он должен был увидеть свою… гостью, убедиться сам, что она действительно смогла пережить эту ночь и чувствует себя лучше. – Меня зовут Джеймс Эллерби… лорд Эллерби. – Он покраснел, так как все еще не мог привыкнуть к своему новому титулу. – Думаю, вам уже сказали, что вы находитесь в усадьбе Хардвик, недалеко от Вэлфорд Миллз.

– Спасибо, что приютили меня, лорд Эллерби. Это так великодушно с вашей стороны.

– Мы вам очень рады. – Джеймс был приятно удивлен манерой ее разговора. Она произносила слова четко, ее речь была правильной и грамотной. Это никак не сочеталось с изорванным и испорченным платьем, в котором она приехала, с ее израненными руками и грязными, сломанными ногтями. Данное обстоятельство несколько озадачило лорда. – Это самое меньшее, что мы могли сделать, учитывая, что Уолтер, мой легкомысленный младший брат, стал причиной этого несчастного случая. – При этом воспоминании на лице Джеймса отразился гнев. – Но хватит об этом, – сказал он, разжав челюсти. – Мы должны дать знать вашим близким, где вы находитесь. Они, вероятно, сходят с ума от волнения или, по крайней мере, весьма удивлены тем, что вы не приехали с экипажем. Вы направлялись в Эксетер?

Девушка долго смотрела на Джеймса и хмурилась все сильнее, ее взгляд сделался отстраненным.

– Я… не могу точно сказать. Я не знаю.

В комнате стало совсем тихо. Звуки, доносившиеся со двора сквозь открытое окно, смолкли. Молодая женщина, сидящая в кровати, казалось, уменьшилась в размерах. Она быстро и неглубоко задышала, а затем зажала рукой рот.

Доктор Брэнт вовремя схватил таз. Он убрал волосы девушки и беспомощно наблюдал, пока ее рвало.

– Слишком много потрясений в один день, – сказал он и попытался уложить пациентку на подушки, но несчастная протестующе замахала руками, словно хотела в одиночку справиться со своими страданиями.

– Я не знаю, я не знаю, – все повторяла она. Ее взгляд был диким. Она рассматривала их лица, переводила взгляд от одного к другому и обратно. Затем напряглась и вздернула подбородок. – Я не знаю, кто я, – сказала она, глядя в пустоту.

В ответ ей эхом отозвалась тишина.

Брэнт с шумом вздохнул.

– Не волнуйтесь, – сказал он слегка громче, чем следовало бы. – Потеря памяти – это нормально для таких травм, как у вас. Как правило, это временно.

Джеймс видел, что молодая женщина встретилась взглядом с доктором. Едва заметно пациентка покачала головой.

Джеймс нахмурился, раздумывая, чем бы отвлечь девушку.

– Это временно. – Он с энтузиазмом покивал. – Нам сейчас совсем не обязательно знать ваше настоящее имя. Давайте просто выберем любое, пока вы не вспомните свое? «Девушка, потерпевшая крушение в экипаже» звучит слишком длинно, – Джеймс неуклюже постарался разрядить обстановку.

Молодая женщина попыталась улыбнуться. Улыбка получилась грустной, и это еще больше подчеркнуло ее уязвимость.

– Единственное имя, которое приходит на ум, – это Бет.

Сердце Джеймса сжалось от жалости к ней.

– Значит, Бет.

– Но не думаю, что это мое имя.

– Пусть пока будет Бет, – сказал Джеймс. Неприятное ощущение в желудке не оставляло его. В конце концов ему придется выяснить, что она помнила, но это нужно сделать аккуратно, без давления, не причиняя ей беспокойства. В противном случае это может еще больше навредить ей. По крайней мере, так он думал. Лучше бы, конечно, посоветоваться с Брэнтом, но не при пациентке.

Шорох у дверей оторвал Джеймса от его невеселых мыслей. В комнату вошла Дейзи с подносом в руках. Чайник звякнул о чашку, когда она поставила его на тумбочку.

Джеймс встретился взглядом с Брэнтом, а затем последовал за ним к двери. Они жестом попросили Дейзи сделать то же самое и заговорили шепотом в коридоре.

– Оставайся с ней, Дейзи. Поддерживай беседу, но не задавай никаких вопросов, – сказал Брэнт горничной. – Пока не стоит ее волновать. Просто будь рядом. Поговорите о погоде, о новорожденных щенках ретривера или о том, как ты провела прошлый выходной, только не заводи разговора о ее имени или семье.

Дейзи сделала реверанс и вернулась обратно в комнату.

Джеймс заглянул внутрь. Бет не двигалась, она смотрела невидящим взглядом куда-то рядом с кроватью. Девушка, казалось, не моргала и даже не дышала, и если бы не случайные вздрагивания, можно было подумать, что она и вовсе не шевелится.

Спустившись вниз по лестнице, Джеймс счел, что они ушли достаточно далеко, чтобы поговорить откровенно.

– Она сможет что-либо вспомнить, Брэнт? Когда-нибудь?

– Сложно сказать. Лучше не задавай ей много вопросов хотя бы день-другой. Дай ей возможность расслабиться и исцелиться. Можешь отправить кого-то из слуг в Эллингем. Пусть оставит сообщение в гостинице для тех, кто будет о ней спрашивать.

– Да, – согласился Джеймс, хотя он был совершенно растерян. Мыслями он вернулся в маленькую комнату наверху, к несчастной девушке, которая в одно мгновение потеряла свое имя и свою семью. Ее будущее было таким же мрачным и неопределенным, как и прошлое.

* * *