Дети грозы. Книга 3. Зови меня Смерть - Мика Ртуть

– А мы что, а мы ничего, – защебетали мыльные пузыри, отращивая крылышки и упархивая куда-то вверх. – Не бейте, дяденька!

Под заливистый смех фей Дайм закинул ничего не понимающую Шу на спину Муаре, – которая недовольно ржала и пыталась дотянуться зубами до ближайшего мыльного пузыря, – и велел:

– Домой, быстро!

Глава 8

Безымянный тупик

…жизнь и верность принадлежит Темному Брату.

Нет для Руки Его другой жены, кроме службы

Ему, и нет другого сына, кроме приказа Его.

    Канон Полуночи

21-й день холодных вод (некоторое время назад), Суард

Рональд шер Бастерхази

В каждом городе есть улочка, не обозначенная ни на одной карте. Безымянный тупик.

Ветхие дома здесь жмутся друг к другу, нависают над мостовой разномастными балкончиками. Стены словно припорошены пылью забвения, тусклые окна слепы. Солнце никогда не заглядывает в Безымянный тупик, здесь не кричат дети и не лают собаки. Сюда не забредают случайные прохожие, а местных жителей никто и никогда не видел. Говорят, в Ночь между годами тупик полон призраков: раз в год Темный Хисс выпускает своих мертвых слуг из Бездны напиться света зеленой луны и собрать долги – обещанные ему души. Еще говорят, что, ступив однажды на древние камни этой мостовой, будешь приходить сюда снова и снова, пока не отдашь Хиссу все тепло своего сердца и не превратишься в холодного упыря. Много историй, одна другой страшнее, ходит про Безымянный тупик – улочку, которая есть в каждом городе. Улочку, которую может найти любой, если ему будет чем заплатить гильдии.

Рональд шер Бастерхази в страшные истории не верил – он творил их сам. Иногда.

Но не сегодня.

Ради сегодняшнего визита он надел новый образ: толстопузый ирсидский торговец в полосатых шальварах и круглой шапочке с кистями, смуглый до черноты и жадный до изумления. Полпред Конвента, призванный блюсти законность и благолепие, регулярно навещал ткацкую лавку, но ни разу не появился здесь в собственном облике, ибо не пристало благородным шерам иметь дело с ткачами.

С любопытством разини «торговец» разглядывал отвалившуюся мозаику и выщербленные булыжники мостовой, пыльные витрины и кем-то забытую посреди мостовой телегу без колес. Остановившись напротив мануфактурной лавки, такой же ветхой и заброшенной, как все в Безымянном тупике, он толкнул дверь под облупившейся вывеской, на которой только и можно было разобрать, что грубо нарисованные портняжные ножницы. Звякнул колокольчик. Торговец, ловко обходя спрятавшиеся в полумраке груды ящиков, тюки и рулоны, направился к конторке, освещенной фонарными жуками в стеклянном шаре.

Смуглый, выдубленный ветрами ирсидец за конторкой мало походил на мирного торговца мануфактурой. В его длинной косице седых прядей было больше, чем черных, кисть левой руки заменял протез гномьей работы, а левую бровь наискось пересекал шрам, приподнимая уголок глаза и придавая лицу недоверчивое и недоброе выражение. Но главной достопримечательностью его был не шрам, а глаза. Такие черные, что невозможно было различить зрачков. Знающие люди говорили, что если заглянуть бие Махшуру в глаза, в ответ на тебя посмотрит Ургаш.

Когда-то бие Махшур был гробовщиком, затем – лучшим убийцей во всей Валанте, а при нынешнем Мастере Ткаче ведал казной и служил управляющим.

– Приветствую, достопочтенный соотечественник! Да пребудет благословение Двуединых над вашим славным домом! – с гортанным ирсидским акцентом поздоровался гость и, разумеется, прямо посмотрел бие Махшуру в глаза. Ему всегда было интересно, посмотрит ли Бездна на него или дождется личной встречи.

Не посмотрела. Глаза как глаза. Никакой печати Тьмы и прочих так любимых беллетристами эффектов, разве что застарелая усталость и пустота, свойственная всем убийцам.

Едва кинув взгляд на «торговца», Махшур встал и поклонился – как благородному шеру. Роне давно интересовало, как Хиссовы слуги распознают шеров под личиной. Среди ткачей не бывает одаренных, первый из ритуалов посвящения Хиссу магов то ли убивает, то ли сводит с ума. Но ведь распознают! Даже Дюбрайна, даром что шер-дуо, можно обмануть, но не этих. Как-нибудь надо поймать одного ткача и изучить, наверняка результаты будут более чем интересными.

– Приветствую, уважаемый. Я доложу Мастеру о вас.

– Не утруждайтесь, любезный, – отмахнулся Роне.

Обогнув конторку и благополучно миновав все ловушки, поставленные Махшуром исключительно для поддержания навыка, Роне толкнул неприметную дверь и спустился по истертой за века темной лестнице.

Диего бие Морелле, Мастер Ткач

Там же и тогда же

Диего бие Морелле, владелец преуспевающей конторы перевозок «Морелле и сыновья», узнал о госте, едва тот ступил на выщербленную мостовую Безымянного тупика. Страницы тома Хроник Мертвой Войны, которые Диего привычно читал перед обедом, подернулись рябью, и сквозь строки проступило единственное слово: «Заказ».

Вдохнув доносящийся снизу аппетитный запах паэльи, Диего крикнул:

– Фаина, не садитесь без меня, я скоро!

Снизу отозвались недовольным, но понимающим звоном кастрюль. А Диего бросил печальный взгляд на залитый солнцем абрикосовый сад за окном и, прихватив том Хроник, шагнул за дверь-картину. Фонарные жуки почуяли человека и зашуршали в колбах по стенам, освещая винтовую лестницу и подземный ход, соединяющий респектабельный двухэтажный особняк на улице Серебряного Ландыша с замшелой развалюхой. Триста двадцать три быстрых шага, едва слышный скрип механизма, отодвигающего стенную панель, и Мастер Ткач оказался на месте.

В серой холодной комнате без окон не было мебели, кроме двух каменных стульев и каменного же стола между ними. Пустого стола, если не считать письменного прибора, массивного бронзового колокольчика и таких же портновских ножниц. На дальней от двери стене тускло светился сдвоенный треугольник Хисса, прямо в середину его были вделаны простые портняжные ножницы с обернутыми кожей кольцами. Собственно, больше никаких украшений в комнате и не было.

К приходу гостя Мастер как раз успел вынуть из кармана домашней куртки черную ленту с бессмысленными загогулинами и повязать на лоб, сесть на демонски неудобный каменный стул с высокой спинкой и раскрыть книгу. В книге под словом «заказ» уже проступило имя заказчика и сумма, которую следовало с него спросить. Все прочее, кроме денег, Темный Брат брал сам.

Гость по старой традиции явился в новой личине и по той же традиции не дал себе труда постучать в дверь. Что ж, эта комната принадлежит Брату, а не Мастеру Ткачу, и если темному шеру не угодно выказать Брату уважение – достопочтенного Ткача это не касается.