В активном поиске дракона - Анна Одувалова

– Лесси, – мурлыкнул он. – Я очень щедрый и великодушный хозяин, но и мое гостеприимство не безгранично. Не все рады, что в горах появилась новая экспедиция…

– Ты на что намекаешь? – напряглась я. Утренние страхи всколыхнулись с новой силой.

– Просто прошу составить мне компанию за ужином. Почти восемь, общий ужин мы пропустили, но еще есть шанс не остаться голодными на ночь. Я жду через пятнадцать минут.

– Где? – сдалась я.

Во-первых, хотелось есть, а во-вторых, его намек заставил нервничать. Я уже догадывалась, кто передо мной. И сложно сказать, какая власть сосредоточена в его руках.

– Поверь, ты не заблудишься, – туманно заявил рыжий.

Я решила не уточнять и не спорить. В конце концов, это ему нужно, чтобы я дошла до ужина. Если заблужусь, пожалуй, это будет только к лучшему.

– А какие у меня гарантии, что это будет просто ужин и ничего больше? – пискнула я.

Он улыбнулся и ответил:

– Никаких.

От его улыбки я забыла, как дышать. Было в ней что-то нечеловечески притягательное, как и в пылающих янтарных глазах. Этот мужчина оказывал на меня очень странное воздействие, он был словно воплощением пламени – манящим и опасным. И это мне совершенно не нравилось. Я пообещала себе держаться подальше от мужчин, особенно если они богаты, наделены властью и красивы. Но не прошло и пары недель, и я уже иду на свидание с тем, кто сочетает в себе все эти качества. И его совсем не заботит, что я несколько раз сказала «нет».

Рыжий нахал ушел, а я, убедившись, что осталась одна, вылезла из-под одеяла. Необходимость идти на ужин совершенно не радовала. Я не знала, чего ждать от нежеланного свидания. Я не понимала, зачем оно вообще нужно рыжему. Тут проблема с девушками? Так даже в нашей экспедиции кроме меня еще две. И это я не считаю мисс Пинс! И все они были бы рады вниманию молодого красивого и богатого индивида. Да я и сама была бы рада, если бы один такой не бросил меня пару недель назад, разбив сердце. Просто наступив, вопреки всем разумным доводам, на грабли, очень странно снова пытаться сделать то же самое! Нет уж! Мне достаточно одного раза. Теперь только простые и понятные парни, не обремененные аристократической родней, титулом и богатством. Как бы богатые и успешные ни клялись тебе в любви, свою судьбу свяжут в любом случае с ровней. И я обязательно выскажу это все рыжему тестостерону! В конечном счете, рано или поздно он должен понять, что мне неинтересен? А пока придется смириться и сходить с ним на ужин, потому что мне очень не понравилось выражение его глаз, когда он говорил об экспедиции.

Я сразу же поверила в то, что он способен сделать что-то нехорошее. Это не просто слова. Несмотря на улыбки, иронию и доброжелательность, в его глазах застыл огненный лед – я не знала, как иначе именовать ту полыхающую бездну, которую увидела. Да и поесть хочется, что уж скрывать от себя очевидные вещи. Но вот упрощать задачу или полностью следовать указаниям я не собиралась. Пусть знает: манипулировать мной ой как непросто! Я могу быть еще той занозой и заразой. Времена хорошей и послушной Лесси, пытающейся быть удобной и доброй девочкой, прошли!

Я открыла шкаф и начала шерстить свои полки, на которых, я и так прекрасно знала, нет ни одной вещи, подходящей для ужина с мужчиной. Более того, у меня нет ни единой юбки! Специально не стала брать их с собой. Это у нас в столице брюки на девушке были чем-то таким… на грани дозволенного. Я до сих пор помнила волнение, которое испытала, когда на магические бои мы с Кат надели комбинезоны с летящими брюками, почти неотличимыми от юбок! Кажется, я чувствовала бы себя менее смущенной, если бы пришла на мероприятие голой! Но в походных условиях все воспринималось иначе. Лазить в юбках по горам или трястись неделю в поезде глупо, поэтому гардероб я подобрала соответствующий: рубашки разных цветов и фасонов, жилетки и брюки. Почему-то мне казалось, наглого рыжего подобный наряд разозлит, но я, так и быть, сделаю ему приятное – рубашку надену красную, раз этот цвет ему приглянулся. Да и к моим черным волосам подходит как нельзя лучше.

Задумав маленькую месть, я изрядно повеселела. Собралась, расчесала волосы, подумала и решила, что сегодня обойдусь без косы. Выдохнула и вышла за дверь своих покоев. Ожидала очутиться в знакомом коридоре, поэтому замерла как вкопанная, так как меня окружал сад.

Самый настоящий, с поющими птичками, розовыми кустами и тропинками. В саду, как и за окном, был вечер. Поэтому по обеим сторонам тропинок горели фонари – подвешенные к столбам на бронзовые цепочки шары, внутри которых клубился бледно-желтый свет. Красиво и очень необычно, а самое главное, неожиданно. Рыжий умел удивлять.

Несмотря на то что я знала его имя, или, вернее, догадывалась (все же лично он мне не представлялся), я даже про себя его именовала незнакомцем, рыжим и, с особым удовольствием, – нахалом. Возможно, потому что не хотела с ним знакомиться по-настоящему. Проще считать, что все наши встречи случайны и больше не повторятся.

Мне предстояло определиться, по какой из трех тропинок я пойду, и выбор был непростым. Я больше хотела заблудиться, чем прийти куда нужно.

Впрочем, долго размышлять не пришлось. С ближайшего розового куста слетела стайка переливающихся светляков, покружила вокруг меня и веселой гурьбой устремилась в глубь сада. Я не сразу поняла, что эта светящаяся стрела из мелких жучков указывает мне путь.

Буквально через несколько минут, которые я потратила, чтобы пройти за живым указателем сквозь цветочный лабиринт, я стояла на открытой площадке. Тут было довольно ветрено. Мне показалось странным желание рыжего устроить ужин именно тут. Если у меня улетит тарелка, я расстроюсь.

– Ты все же пришла, хоть и демонстративно не надела платье, – вместо приветствия сказал мужчина, и я не смогла определить по его голосу, он больше доволен или зол.

Он уже сидел за накрытым на двоих столиком возле невысокой резной решетки, увитой плющом. Она, как балконные перила, шла по краю платформы.

– Присаживайся, – пригласил рыжий, и я осторожно шагнула к стулу, чтобы обнаружить: над самим столом царил штиль. Не шелохнулись салфетки, сложенные причудливым образом, не колыхалась скатерть, и волосы (какое же это счастье) не лезли в лицо.