Семь сестер. Сестра тени - Люсинда Райли

Рука моя непроизвольно коснулась заветной папки.

– Собственно, это – одна из причин, по которой я и пришла к вам. Мой отец оставил мне… как бы это выразиться поточнее… такие подсказки, которые, по его разумению, должны будут облегчить мне поиски своих корней, если я захочу этим заняться.

– Вот так дела! Настоящая азартная игра! – Мужчина с явным удовольствием прихлопнул в ладоши. – Обожаю всяческие таинственные истории. Вы взяли с собой эти подсказки?

– Да. Но вся информация, которой я располагаю на данный момент, – это карточка с адресом вашего магазина, в котором мне велено расспросить про Флору Макникол, а также точные координаты того места, где я появилась на свет. А еще вот это… – я поставила перед ним на стол небольшой футляр от ювелирного украшения. Открыла коробочку и извлекла из нее пантеру. И сразу же почувствовала учащенное сердцебиение. Не совершаю ли я ошибку, тотчас же мысленно испугалась я, доверяя незнакомому человеку столь сокровенные тайны? Ведь о существовании пантеры не знает даже Сиси.

Мужчина сдвинул очки на нос и принялся самым внимательнейшим образом изучать координаты моего предполагаемого места рождения и пантеру. Потом вернул и то и другое мне и откинулся на спинку кресла. Он открыл рот, намереваясь что-то сказать. Я подалась вперед, приготовившись ловить каждое его слово.

– По-моему, самое время отведать нам пирожных. Как думаете? – изрек он наконец. – Впрочем, пирожные всегда ко времени.

Он снова исчез наверху и через какое-то время появился с двумя большими кусками шоколадного торта, немного липкими на вид.

– Угощайтесь! Торт очень вкусный. Я купил его сегодня утром в нашей кондитерской, что через дорогу. Знаете, у меня в это время, между тремя и пятью часами дня, видимо, падает уровень сахара в крови. Выход один: либо вздремнуть, либо съесть что-нибудь сладенькое.

– Спасибо, не откажусь, – ответила я. – Я тоже большая любительница сладкого. Кстати, так как все же вас зовут?

– Боже правый! Разве я не представился? А был уверен, что уже сделал это.

– Нет, вы забыли назвать свое имя.

– Что ж, моя извечная рассеянность… Как всегда. Приношу свои извинения. Матушка дала мне двойное имя в честь героев своих любимых книг. А потому я либо огромный жирный мармеладный кот, либо некое литературное воплощение одной известной писательницы, которая сбежала во Францию со своей подругой-любовницей, а там выдала себя за мужчину. А теперь угадайте, как меня зовут? – подзадорил он меня.

– Орландо. Прекрасное имя, я думаю.

– Мисс Деплеси! – он отвесил мне шутливый поклон. – Я крайне впечатлен вашими доскональными познаниями в области литературы. Так на кого я все же больше похож, по-вашему? На мармеладного кота? Или на женщину, которая выдает себя за мужчину?

Я едва удержалась, чтобы не рассмеяться в ответ.

– Ни на кого из них. Вы – это просто вы.

– Мне кажется, мисс Деплеси, – проронил мужчина, слегка подавшись вперед и подперев ладонью левую щеку, – что ваши знания литературы гораздо более обширны, чем вы это демонстрируете.

– Вообще-то я имею магистерскую степень по литературе, но при этом вовсе не считаю себя экспертом в литературных вопросах.

– Вы себя явно недооцениваете. Уверен, на земле найдется не так уж много людей, кто был бы наслышан о Мармеладном коте и о знаменитом биографическом романе, который написала…

Мужчина запнулся, словно пытаясь вспомнить имя автора. Наверняка снова разыгрывает меня, подумала я.

– Вирджиния Вулф, – закончила я фразу вместо него. – А сам роман был навеян жизнью Виты Сэквилл-Уэст и перипетиями ее любовной связи с Вайолет Трефьюзис. Что же касается «Орландо, Мармеладного кота», то эту книгу написала Кэтлин Хэйл. Кстати, «мармеладный» означает рыжий окрас шерсти кота. Кэтлин Хэйл была дружна с Ванессой Белл, сестрой Вирджинии Вулф, которая, как известно, тоже имела любовную связь с Витой Сэквилл-Уэст. Впрочем, все это вы наверняка знаете и без меня…

Я замолчала, сама поражаясь тому, сколько я всего наболтала. Просто голову потеряла, мысленно укорила я себя. Наверное, сыграло свою роль то обстоятельство, что в качестве собеседника мне попался такой же увлеченный литературой книгочей, как и я сама.

Какое-то время Орландо молчал, переваривая полученную от меня информацию.

– Да, кое-что мне было известно, вы правы. Но далеко не все, далеко не все… И уж я точно не догадывался о том, что между авторами столь разных по своему содержанию книг существует нечто общее. А как вы сами обнаружили это?

– О, просто темой моей диссертации был кружок Блумсбери.

– Вот оно что! Что ж, тогда, мисс Деплеси, вы уже наверняка успели заметить, что у меня все происходит несколько иначе. Мысли мои постоянно порхают с места на место в поисках малейших открытий. Я, словно пчела, беру свой взяток нектара везде, где нахожу его. Взял и тут же перелетел на новое место. Вы же более целенаправленны и усидчивы. К тому же держите свой свет под спудом. Будучи чересчур скромной, скрываете и свои таланты, и свой ум. А у вас и того, и другого – бушели и бушели [2 - В Англии, США и некоторых других странах: мера объема жидкостей и сыпучих веществ. ]. Какая жалость, что слово «бушель» практически исчезло из употребления в современном английском языке. Вы не находите?

– Я… – начала я, не совсем уверенная в том, что сказать в ответ.

– Скажите мне, – перебил меня Орландо. – Как вам удается, имея такие глубокие познания, столь успешно скрывать их от окружающих, показывая лишь самую малость? Вы, мисс Деплеси, похожи на тонкий серебристый серп молодой луны. И вы такая же таинственная, как луна… Так вот, Стар, или лучше возьмем в качестве литературного псевдонима ваше полное имя? Астеропа… Итак, Астеропа, вам нужна работа?

– Еще как нужна! Потому что сейчас, можно сказать, я сижу на мели, – ответила я, стараясь не выдавать всю степень отчаянности моего положения.

– Ха! Я, между прочим, тоже на мели! И весь мой бизнес в полнейшем упадке… Сегодня ведь так мало покупателей. Словом, больших доходов я вам не обещаю. Зато кормить буду отменно.

– И все же, конкретно сколько вы намереваетесь мне платить? – поинтересовалась я у Орландо напрямую, пока он снова мысленно не умчался в другие дали.