Красно-золотая прядь - Катарина Ньюлин Берт

– Мисс Гейл, это странное дело, – начала она.

Мое сердце печально подпрыгнуло.

– О, Мэри, – взмолилась я, – пожалуйста, не говори ничего о привидениях или странных существах в доме.

Она попыталась улыбнуться, но это была слабая попытка.

– Мисс Гейл, – сказала она, – вы знаете, что я не из тех, кто делает горы из кротовых холмов, и вы знаете, что я не из тех, кого легко напугать. Но, мисс, ради Робби надо что-то делать.

– Что же делать, Мэри?

– Ну, мисс, я не говорю, что это не нервы; нервы – это не то; я знаю, я жила в доме с привидениями в старой стране, где цепи таскали вверх и вниз по парадной лестнице регулярно после наступления темноты, и все такое-вроде того, что все мы принимали как нечто само собой разумеющееся. Но я думаю, что миссис Брэйн должна убрать Робби из этого крыла. Да, это так.

– Что-нибудь еще случилось? – недоуменно спросила я.

– Да. То есть кошмары Робби стали хуже, чем когда-либо, и прошлой ночью, когда я вбежала в детскую, я выскочила из кровати так быстро, как только могла, и даже не обулась – вы знаете, мисс, я сплю рядом с детской и держу ночник горящим, потому что я не из тех людей, которые придерживаются дисциплины и позволяют нервному ребенку плакать до истерики, – когда я вошла, я увидела, что дверь детской закрылась, и только клочок какого-то платья сполз с края кровати. . Робби был вне себя, я вряд ли решилась бы уйти от него, но я побежала к двери и распахнула ее настежь внезапно, но в коридоре было темно, но мисс, – Мэри сглотнула, – я услышала шаги далеко по коридору в направлении вашей комнаты.

У меня кровь застыла в жилах. – В направлении моей комнаты?

– Да, мисс, я подумала, что это, должно быть, вы, и мне стало немного легче, но когда я вернулась к Робби, – тут она отвела от моего лица встревоженный взгляд, – он снова кричал и кричал о той женщине с рыжими волосами. ... О, мисс Гейл, мэм, не сердитесь на меня. Вы знаете, что я ваш друг, но, мисс, вы когда-нибудь ходили во сне?

– Нет, Мэри, нет, – сказала я, и, к моему удивлению, у меня не было голоса, только шепот, чтобы сказать это.

– После этого ты должна запирать меня на ночь, Мэри, – добавила я более твердо. Или, еще лучше, после того, как Робби крепко уснет, позволь мне спать в твоей спальне. Ты можешь постелить мне там что-нибудь вроде кровати, и мы будем присматривать за Робби. Я уверена, что это всего лишь его сон – женщина с рыжими волосами, склонившаяся над ним, и я уверена также, что закрывающаяся дверь, и платье, и шаги были результатом нервного и возбужденного воображения, когда тебя внезапно разбудили от крепкого сна.

– Я не спала, мэм, – сказала Мэри голосом человека, который хотел бы, чтобы его убедили.

Я сидела на холодном солнышке и думала о женщине с длинными рыжими волосами, которая навещала Робби. То, что это могла быть я сама, из-за какого-то омерзительного влияния сна и ночи, заставило мое сердце заболеть.

– Мэри, – жалобно спросила я, – разве Робби никогда не видел женщину с рыжими волосами до того, как я пришла в Пайн?

Она неохотно покачала головой. – Нет, мисс. В первый раз он проснулся, крича о ней, в ночь перед тем, как Делия, Джейн и Энни подали заявление.

– Но он и раньше боялся рыжеволосых женщин, Мэри, потому что, как только я сняла шляпу внизу, в гостиной, он указал на меня и воскликнул: "Это ее волосы! "

– Это правда, мисс? – Спросила Мэри, очень впечатленная. – Что ж, это указывает на то, что до вашего прихода его напугала какая-то рыжеволосая особа.

– Конечно, Робби мог бы рассказать тебе что-нибудь, что объяснило бы все это, – раздраженно сказала я. – Разве ты его не спрашивала?

Мэри всплеснула руками. – Что вы? Я не осмеливаюсь, мисс Гейл, от этого зависит его жизнь.

– По-моему, это странно, потому что я знаю, что первый способ избавиться от нервного страха – это выяснить его причину.

– Да, мисс. – Мэри, очевидно, была поражена моими познаниями. – Именно это и сказал сам доктор Хаверсток. Но он говорит, что это должно быть вытянуто из Робби тем, что он называет косвенным методом. Мистер Дебни был с миссис Брейн и доктором, когда они обсуждали Робби, и он говорит, что любит детей, и они любят его. Робби и он, как два ребенка вместе, играли в железную дорогу и тому подобное вчера…

– Он спрашивал Робби о рыжеволосой женщине вчера, потому что это могло вызвать кошмар прошлой ночью?

– Не знаю, мисс. Я не могла их слышать. Мистер Дебни, он всегда уговаривает Робби отойти подальше от скамейки, на которой я сижу и шью.

– Пожалуй, я спрошу мистера Дебни, – сказала я. – Я двинулась было прочь, но потом, немного подумав, снова повернулась к Мэри. Она изучала меня с сомнением.

– Я думаю, нам лучше попробовать план пристального наблюдения за Робби, прежде чем мы скажем что-нибудь, что встревожит миссис Брейн, – сказала я. – Она очень расстроится, если переселит Робби из детской, а в последнее время она очень усталая и вялая. Мне кажется, она слишком много работает. Эта новая женщина, Сара Лорренс, наводит ужас на уборку дома, и она уговорила миссис Брейн позволить ей провести тщательную уборку в старой части дома. Она работает почти так же усердно, как Сара, заглядывает в каждую щель, выкапывая старый мусор – нет ничего более утомительного.

– Да, мэм, – согласилась Мэри, – эта Сара просто чудо в уборке. Она привела в порядок наш кухонный шкаф, мисс.

– Правда?

Интересно, Сара тоже обнаружила это странное отверстие в задней стенке шкафа? Я почти забыла об этом, но теперь решила, каким бы абсурдным ни было это действие, исследовать черную дыру, в которую я упала, когда пыталась сдвинуть газонокосилку.

Я выбрала время, когда Сары Лорренс не было на кухне, она резала салат в огороде. Несколько минут я наблюдала за ее широким, хорошо затянутым корсетом телом, затем, тихо напевая себе под нос, почему-то у меня было чувство, что я в опасности, я прошла по чистому дощатому полу и вошла в чулан, на который мое внимание впервые обратила Мэри. Это было действительно обновленное место, сладкое и украшенное, как обитель дьяволов в притче: горшки вычищены и расставлены на полках, мусор убран, газонокосилка убрана, валик перенесен в более подходящее место. Но в его дальних закоулках было так же темно, как и всегда. Я вошла, наклонив голову и ощупывая впереди себя рукой. Вскоре мои пальцы наткнулись на стену. Я ощупала все вокруг, спереди, с обеих сторон, вверху и внизу; нигде не было разрыва. То ли мне померещилось отверстие, то ли моя нора была заколочена.