Герой империи. Битва за время - Александр Михайловский

Команда серых работала в том кабинете на продолжении шести часов, и после их ухода кабинет выглядел так же как и прежде, за исключением того, что на столе в придачу к телефонам ВЧ и внутренней связи появился небольшой прибор с экраном. Помимо всего прочего, через этот прибор, не беспокоя «чемоданчик», можно было связаться как с «Полярным Лисом», так и со всеми абонентами, имеющими имперское коммуникационное оборудование. Но это была только часть его функций, как и наши персональные компьютеры, способны делать значительно больше, чем просто раскладывать пасьянс «косынка».

Все дело было в том, что разбирательство на тему «кто есть кто» Иосиф Виссарионович решил начать с военных высшего эшелона, ибо этот вопрос не терпел уже никаких отлагательств. Командующего на Западный фронт следовало назначить как можно скорее, и это должен быть как можно более компетентный командир, а не еще один генерал Павлов… Так вот – полученные результаты в буквальном смысле шокировали товарища Сталина. Нарком обороны, главнокомандующий (к счастью, не верховный) красный маршал Тимошенко был оценен системой профориентации очень низко. Илина Ке, помогавшая вождю интерпретировать результаты, сказала, что с такими показателями из товарища Тимошенко получится только заведующий вещевым складом. Неудивительно, что с началом войны все у него стало валиться из рук. Вождь решил, что в самое ближайшее время маршал будет снят со своей должности и направлен в такое место, где никому и ничему не сможет навредить.

А ведь именно Тимошенко первоначально предполагалось назначить на место злосчастного Павлова. И только вмешательство имперцев позволило изменить кандидатуру будущего командующего Западным фронтом. Правда, при этом Ватила Бе, когда давала свой совет, не прибегала к комплекту для профориентации, а давала оценку «на глаз», но глаз оказался алмаз. И в самом деле, комплект для профориентации очень высоко оценил генерала армии Жукова как командующего войсками, и в то же время показал, что у него нет никаких способностей к штабной работе. Еще одним результатом проведенного совещания с тайной проверкой было то, что на Западный фронт завтра вместе с Жуковым в качестве начштаба фронта поедет не генерал Маландин, оказавшийся серой посредственностью [6 - Генерал-лейтенант Маландин – единственный из советских генералов, прошедший всю войну в одном и том же звании и постоянно понижавшийся в должности – заместитель начальника генштаба, начальник штаба фронта, заместитель начальника штаба фронта, начальник штаба армии. ], а его бывший зам генерал Соколовский… Генерал-майор Василевский, несмотря на свою молодость и небольшое звание, был утвержден в качестве первого заместителя Шапошникова, исполняющего его обязанности во время отсутствия начальника генштаба по болезни. Как в свое время сказал Козьма Прутков: «Каждый неизбежно причиняет пользу, будучи употреблен на своём месте». И теперь вождь понимал, что перед войной с правильным применением в РККА имеющихся кадров было, мягко говоря, не очень хорошо.

Кстати, о генерале Павлове, послужившем поводом для этого совещания. Его арестовали сразу после совещания и в сопровождении товарища Берия отправили «наверх», на «Полярный лис», для принудительного ментоскопирования. А все из-за того, что психосканер показал, что при достаточно высоком уровне компетенций этот человек выглядит как так называемый чемодан с двойным дном. А вот это уже совсем другая история.

* * *

2 июля 1941 года, 01: 25 мск, Околоземная орбита, высота 400 км, разведывательно-ударный крейсер «Полярный Лис».

Когда Сталин, распуская совещание, посвященное катастрофическому развитию событий на Западном фронте, сказал: «Все, товарищи, совещание закончено, все свободны», генерал армии Павлов подумал было, что для него лично все обошлось вполне благополучно, и самое большое, что ему грозит – это понижение в должности и звании. Но при выходе из кабинета ему навстречу синхронно шагнули двое в чекистской форме и еще один сотрудник органов каким-то образом очутился сзади, приставив к спине опального генерала свой пистолет.

– Гражданин Павлов, – сказал один из чекистов, пока второй вытаскивал из генеральской кобуры личное оружие, – вы арестованы по подозрению в совершении государственной измены. Руки за спину и следуйте за нами. Разговаривать не разрешается. Шаг вправо, шаг влево приравнивается к побегу, конвой стреляет без предупреждения.

Выслушивая эти слова, Павлов чувствовал, как на запястьях его отведенных назад рук защелкиваются браслеты наручников, будто говоря о том, что обратного пути с Голгофы уже не будет.

Со скованными за спиной руками, обезоруженного и растерянного Павлова вывели на залитую неземным бело-голубым светом лужайку за домом вождя (от неожиданности он даже зажмурился), где стоял странный аппарат, похожий на сложившего крылья гигантского толстенького птеродактиля. Там, бывшего командующего Западным военным округом, сняв с него наручники, передали в руки здоровенному гориллобразному монстру, экипированному в нечто похожее на рыцарские доспехи и шлем, снабженный глухим забралом из затемненного стекла. Монстр принял Павлова у чекистов, хмыкнул что-то нечленораздельное, развернул «кругом» и ладонью легонько подтолкнул в сторону хвостовой части аппарата, где светился проем раскрытого десантного люка. При этом у конвоируемого было ощущение, что в спину его толкает как минимум тяжелый танк. Бывший командующий западным фронтом понял, что если он не пойдет сам, это существо отнесет его внутрь за шиворот как нашкодившего кутенка. И сопротивляться бесполезно, ибо в случае необходимости его завяжут хоть морским узлом.

Но на этом сюрпризы для генерала Павлова не закончились. Внутри, сидя в мягком кресле и поблескивая стеклышками пенсне, его ждал криво улыбающийся Лаврентий Палыч Берия, собственной персоной.

– Ну, что, Дмитрий Григорьевич, – сказал он бывшему комфронта, – допрыгался, козел? Кончилось твое счастье, и отвечать теперь за все придется по полной программе. Жаль только тех наших товарищей, которые уже погибли или еще погибнут по твоей вине. Ну ничего, товарищи наверху с тобой обязательно разберутся, они это умеют, а мы уж им поможем.

В этот момент гориллообразный монстр в доспехах толкнул Павлова в другое кресло, сказал на чистом русском языке: «Сидеть и не двигаться», после чего сам сел напротив. Десантный люк закрылся, а вибрация пола и некоторое увеличение веса подсказали, что аппарат начал взлет. И в этот момент Дмитрий Павлов подумал, что весь этот разговор со Сталиным, когда тот дотошно выпытывал у него подробности событий первой недели войны, этот арест и полет на неведомом аппарате в компании с Берией и гориллообразным монстром куда-то «вверх» никак не могут происходить в действительности. Все это кошмарный сон [7 - В тот момент (27. 06. 1941), когда в небе на прифронтовой зоной начала действовать истребительная авиагруппа «Полярного Лиса» (так называемые «белые защитники») генерал Павлов уже оставил свой командный пункт в Минске и до самого своего выхода из окружения 30-го июня числился в нетях. Уже 26 июня командующий переброшенного из-под Бобруйска 47-стрелкового корпуса генерал-майор Степан Поветкин, прибыв в Минск для установления взаимодействия с вышестоящим командованием, не обнаружил там ни штаба Западного фронта, ни штаба 13-й армии, которая по первоначальному замыслу должна была оборонять Минск. А потом, после выхода к своим 30-го числа, бывшего комфронта ничего не объясняя, сразу упаковали в самолет и срочно отправили в Москву – а там, за пределами узкого круга приближенных к Сталину людей, о «защитниках» и имперском крейсере «Полярный Лис» не было известно почти ничего. ], и ничем иным быть не может. Достаточно покрепче ущипнуть себя за руку, и все пройдет. Этот бредовый кошмар кончится, он проснется в своей постели, а на календаре снова будет последнее предвоенное утро двадцать первого июня, когда все у него еще было хорошо…