Перелётный жених. Книга вторая - Стасс Бабицкий

– Э-э-э… – попытался объяснить почтальон, но жена шикнула:

– D? n do bhеal dubh! [3 - Закрой свой поганый рот! (ирландск. )]

И посмотрела на Льва с неодобрением.

– Оттудова, – он махнул рукой в сторону горизонта, где сливались море и небо.

– Это распрекрасно, сэра! Я-то все пытаюсь отвадить соседских пьянчуг, которые шастают к моему недотепе. А бродячим заморышам в нашем доме завсегда радехоньки.

«Бродячий заморыш» напрягся, но судя по сопутствующей улыбке в этих словах не было злого или оскорбительного умысла. Видимо, так здесь называют путешественников, приехавших из-за моря.

– К тому же, гость с утречка – хорошая примета, – подытожила рыжекудрая. – Пойдемте, у меня уж завтрак поспел.

– Красотуля моя, а не выставить ли, по эдакому случаю, кувшин пивасика? Э-э-э… На счастье, так сказать! – встрепенулся ирландец и тут же скукожился под взглядом супруги. – Все, молчу, молчу.

– Руки мыть! Иначе за стол не пущу.

Лев ополоснул лицо, потом сунул голову под струю воды и хорошенько потер мылом новорожденную шевелюру. Ух, хорошо! А сейчас еще и накормят. До отвала. До икоты и судорог. Вон сколько всего на столе. Огромная сковорода с глазуньей из дюжины яиц. Миска с фасолью, тушеной в томатном соусе. Тонкие ломтики жареной картошки, грибы под незнакомыми шляпками и колбаски с крупинками соли, выступающими на косом срезе.

Хозяйка на секунду отвлеклась от раскладывания ложек, улыбнулась.

– Я Мюрин, но муженек кличет меня Морин [4 - «Мюрин» в переводе с ирландского означает «морская дева», а «Морин» – толстуха. ]. Садись, сэра, и накладывай, что приглянется. Какого пудинга тебе отрезать – черного или белого?

– Ха! Будто он знает разницу, – пробормотал почтальон с набитым ртом. – Этот парнишка впервые ступил на земли Эйре [5 - Так ирландцы называют Ирландию. ]! Дай ему отведать и черного, и белого.

«Только не горелого! » – неожиданно вспомнился стишок.

На тарелку рухнули два огромных ломтя, наполняя тесную кухню заманчивыми ароматами. А на вкус… Ржавая железка. Не спрашивайте, откуда такие познания. В детстве кроме считалочки про божью коровку были еще стройки, гаражи и свалки. Эти закоулки исследовали с яростным любопытством, до синяков, шишек и ссадин. Однажды Лев неудачно поскользнулся. Порыжевший гвоздь проткнул его щеку и вот тогда во рту был точно такой же привкус. Соленый металл с горчинкой. Может, это ложка виновата?

– Из чего черный пудинг? – спросил он.

– Свинячья кровь, – радостно сказала хозяйка. – А белый из свинячьего жира! С овсяным зерном и хлебными крошками.

В желудке что-то предательски булькнуло.

– Вишь ты, морщится с непривычки, – подтолкнул жену локтем ирландец. – Оно и понятно: кровянку не так вкусно уплетать, ежели на сухую. К такому зашибенскому угощению неплохо бы пивка…

– Ой, да ты и мертвого уболтаешь, чертов алкаш. Только одну пинту [6 - Мера объема в английской системе равная 568 миллилитрам. Ирландцы ненавидят все британское и давно перешли на метрическую систему, но пиво по-прежнему меряют пинтами, поскольку пинта больше чем пол-литра. А когда в кружку наливают больше – это ведь гораздо приятнее, не находите? ]!

– Конечно, конечно! Разве ж я ради пьянства окаянного? ! Я же чтобы человека с дороги уважить, – он тайком подмигнул Льву, азартно потирая руки. – Наливай дорогому гостю да себя не обдели, а после уж и мне капелюшечку.

Хозяйка спустилась в погреб и вскоре принесла полный кувшин. Почтальон уже подсуетился, выставил на стол три пивных кружки. Поразмыслив чуток, заменил одну на маленький стакан с золотой каймой.

– Женщина не должна пить пиво наравне с мужчинами. Иначе у нее потускнеют волосы, а у моей-то красотулечки кудри – пожар! Грешно такими рисковать.

– Скажешь тоже, – фыркнула Мюрин. – Врешь, собака хитрая, но приятно врешь. Не тяни корявки, сама разолью. Вот, видишь, всем хватило. Пожалуйте, сэра. А ты, бесстыдник, пей не спеша, больше ведь не дам!

Напиток по цвету напоминал, скорее, кофе, но искрящиеся пузырьки и высоченная шапка пены не оставляли сомнений – это знаменитый ирландский стаут [7 - Темное пиво из прожаренного ячменя. ].

– М-м-м… Я надысь проезжал мимо пивоварни Бимишей. День хмурился, тучи висели набузганные. Но тут, вишь ты, начали обжаривать ячмень и случилось чудо. Дивный запах поплыл по округе, разогнал хляби небесные, в прореху вывалилось солнце, над полем засверкала радуга. А что на конце радуги? Сокровище. Я увидел в том добрый знак, заехал и взял бочонок. На последние шиши, да оно ведь того стоило… Ну, вздрогнули!

Лев зарекался не пить, но негоже обижать радушных хозяев. Один глоток не повредит. Пригубить из уважения. Да.

М-м-м-м…

Действительно, чумовое пиво. Хмель почти не чувствуется. Зато раскрываются изумительные нотки. Погодите-ка, они туда горький шоколад добавляют? ! Эх, не разобрал. Хотел ведь глоточек, а в итоге не смог оторваться до самого донышка.

– Хех! – ирландец тоже выдул пиво залпом и помахал пустой кружкой. – Не спеша, говоришь? А сама-то мухой опрокинула.

– У тебя усы остались, – хихикнула Мюрин.

– У тебя тоже!

Он смахнул пену большим пальцем и звонко чмокнул супругу прямо в губы. Та зарделась от смущения, схватила кувшин, деловито обтерла передником.

– Ладушки, принесу вам добавки.

– Давай я сам.

– Еще чего! Ты там присосешься к крану и будешь пить, пока не рухнешь замертво. Схожу уж. Токмо чтоб в последний раз!

– О, в благословенный день взял я в жены этого ангелочка! – прокричал почтальон ей вслед.

Вторую кружку смаковали и растягивали, пили по чуть-чуть, наслаждаясь ощущениями. Хозяйка жмурилась на солнечный луч, выжигающий на щеке веснушки, довольно кивала, а потом вдруг ойкнула и всплеснула пухлыми руками.

– Нас же давешней ночью обокрали!

– Неужто чегой-то ценное пропало? ! – встрепенулся муж.

В его левом глазу явственно проступил страх разоблачения – видимо, почтарь иногда выносил из дома вещички и менял на выпивку, но в этот раз был ни при чем. В правом глазу тут же промелькнуло сожаление, что на этом деле заработает кто-то другой.

– Само собой! Стала бы я иначе шум поднимать? ! Злодей залез в холодильник и съел половину рагу из кастрюли.