Блудный брат - Ирина Андрианова

– Ваш доступ не подтвержден. Начинаем ликвидацию, – неумолимо прозвенел тот.

Бластеры дроидов разом щелкнули, переходя в боевое положение. Но Никто опередил их. В момент, когда они должны были разразиться огневой очередью, он метнулся вперед и одним взмахом палки подбил металлические ноги всей передней шеренги. Дроиды дружно кувыркнулись назад. Огонь, который они не успели остановить, пришелся точно по корпусам их товарищей из задних рядов. В свою очередь, задние, повинуясь программе самосохранения, немедленно отреагировали на предательство и принялись стрелять по передним.

Перестрелка продолжалось всего несколько мгновений. Мидо, который успел убрать девочку с зоны обстрела, выхватил бластер и уложил тех, кто еще стоял на ногах. Вместо отряда воинственных машин теперь на полу валялась куча дымящегося металла.

– Старая модель, – проговорил Никто, обходя и шевеля палкой сплетение из конечностей. – Ее начали списывать еще до моего рождения. Новые бы на такую уловку не повелись.

– Осторожно! Вот тот, похоже, еще в строю! – крикнул Мидо и наставил бластер на голову одного из железных бойцов.

И правда – похоже, дроида не подбили, а просто завалили сверху.

– Погоди, – придержал Никто руку Мидо.

Подойдя к дроиду, он наклонился и повертел его голову.

– Несанкционированный доступ… Начинаем ликвида… – дроид осекся, потому что Никто нажал какую-то кнопку на задней стороне его шеи. Светящиеся глаза погасли.

– Ну-ка, посмотрим, что у тебя внутри! – с этими словами он выдернул дроида из кучи, пристроил к стене и уселся рядом на корточки.

Сняв один из щитков, он потыкал пальцами в кнопки. Сначала дроид издал несколько нечленораздельных звуков. Затем встрепенулся. Световые индикаторы вновь замигали.

– Универсальный дроид, модель ТТ-15, двести пятьдесят возможных программ. Приветствую вас! – произнес он знакомым чеканным голосом.

– Медицинская программа в тебе есть? – спросил Никто.

– Я могу использоваться для любых медицинских операций в полевых условиях, – отрапортовал дроид.

– А медикаменты?

– Звездолет оснащен необходимым запасом медицинских средств и лекарств!

– Тогда займись ребенком, – приказал Никто.

Он поставил дроида на ноги и велел Мидо уложить девочку на койку. Миа уже проснулась от шума и теперь со страхом разглядывала диковинное металлическое существо. Кажется, она только сейчас осознала, что очутилась вдали от дома.

– Дяденька, где это мы? – слабо спросила она.

– Все хорошо, Миа, – мягко сказал Никто, положив ладонь в перчатке на маленький лобик. – Мы летим к твоей маме.

Мидо удивленно взглянуо на него. «Зачем нужна эта ложь? » – подумал он, а вслух добавил:

– Не бойся, ТТ-15 сейчас тебя вылечит…

– ТТ-15? – повторила девочка.

Тем временем дроид уверенно подошел к настенному пульту и набрал сложную комбинацию клавиш. Тотчас с поверхностью стены стали происходить странные метаморфозы. Мидо был уверен, что она – металлическая. Но сейчас металл на глазах стал терять свою плотность, становясь все более прозрачным. В конце концов он превратился в стекло! За ним обнаружилась просторная чистая камера с операционным столом и сложным медоборудованием. Внутри зажегся свет, один за другим включились приборы.

– Вот это да! – Мидо даже присвистнул от неожиданности. – И мы ходили мимо этого, не замечая, что там стекло?

– Это не стекло, хозяин, – ответствовал дроид. – Это минерал кинеториум. В зависимости от количества энергии в его частицах, он может выглядеть как камень, металл, стекло и многое другое… Разрешите убрать помещение от мусора? – спросил он, указывая на остатки своих бывших боевых товарищей, вповалку валявшихся на полу. – Нам необходима стерильность.

– Э-э, я думаю, да… – Мидо неуверенно взглянул на Никто, который снова занялся девочкой.

– Слушай его, – сказал Никто дроиду, кивнув на Мидо. – Он теперь – твой хозяин.

Все, что непосредственно не касалось Миа, его не интересовало.

– Да-да, убери, пожалуйста! – сказал Мидо потверже.

ТТ-15 постучал по пульту, и пол под кучей дроидов опять разъехался на две половины. Металлолом разом ухнул куда-то в глубины корабля, а половинки пола съехались, как ни в чем ни бывало.

– Ого, надо запомнить, чтоб случайно не нажать снова, – подумал Мидо.

Дроид открыл медкамеру. Никто внес туда девочку и осторожно положил на операционный стол. Загорелись прожекторы; спустившиеся с потолка руки роботов-манипуляторов стали осторожно разворачивать тряпки, которыми была перемотана рука Миа.

– Дяденька, мне будет больно? – тихо спросила она, повернув голову к Никто.

– Нет, девочка. Слушайся ТТ-15 и все будет хорошо.

– Хорошо, что у дроидов такая короткая память, – шепнул Мидо, заглянув к ним. – Достаточно перепрограммировать – и все, начинается новая жизнь!

– Вы хотите сказать, господин, что я должен был помнить дроидов, которых сейчас выбросил в мусор, и сожалеть о них? – неожиданно отчеканил ТТ-15, не отрываясь от плеча Миа.

Мидо удивленно взглянул на дроида и вопросительно – на Никто.

– М-м, ну да… То есть нет. Я как раз не ожидал, что ты можешь помнить о своем прошлом. – Мидо растерялся.

– И о том, что некоторое время назад я пытался убить вас? – бесстрастно произнес дроид.

– Ты это помнишь? !

– Нет, господин. Просто, исходя из анализа всех обстоятельств, я смог сделать такой вывод. А судя по вашей реакции, я был прав. Дроиды знают, что их личность начинается и заканчивается с активацией новой программы. Мы всегда готовы к тому, что в прошлом мы были совсем не теми, что сейчас, и выполняли другие задачи.

– Уфф, да, – усмехнулся Мидо. – Как здорово, что я не родился дроидом! Но ты, похоже, об этом не сожалеешь?

На сей раз ТТ-15 ответил не сразу.

– Я не должен об этом сожалеть, мой господин. Все мои эмоции лежат в пределах программы. Но… – он на секунду умолк, – мне бы хотелось верить, что моя нынешняя личность будет существовать долго. Это желание тоже заложено программой. Оно нужно для обеспечения максимальной сохранности дроида.

– В сущности, мы, живые существа, в этом мало отличаемся от вас, – шутливо заметил Мидо. – Просто боги отводят нашей личности более долгий срок. И поэтому мы больше, чем вы, боимся ее потерять. Это не всегда хорошо, потому что делает нас слабее.