Нечто из Норт Ривер - Кристиан Роберт Винд

– Я вернулся, потому что везде одно и то же дерьмо. И еще потому, что от себя убежать невозможно. Когда я очутился далеко от Норт Ривер, я впервые осознал, что я кровный ребенок этих чертовых земель. Понимаешь? Я просто не прижился нигде больше.

– И ты вернулся обратно, чтобы продолжить дело отца?

– Нет. Я вернулся, чтобы пропить все, что он заработал за свою жизнь, и пустить по ветру его добро.

– Но почему? – меня до глубины души поразили откровенные слова Колина, и я даже почти забыла о собственном горе.

– Да потому, что я до одури ненавижу это место. Я терпеть не могу и этот чертов ледяной город, и этих тупоголовых людей. Но это мой дом, и у меня просто нет выбора, – произнес он, а затем повернул ко мне голову и подмигнул. – Вот так все сложно.

– Ты мне совсем не помог, – разочарованно протянула я.

– Я и не собирался.

Я решила, что мне пора возвращаться домой. Но едва поднявшись на ноги, я тут же начала заваливаться на одну сторону, и, если бы Фостер вовремя не подхватил меня, я бы с размаху ударилась лицом о деревянные перила.

– Давай-ка я отвезу тебя домой.

– Ты же сам пьян в стельку!

– Да, но для меня это – нормальное состояние.

Он схватил меня под руку и стал тащить к выходу.

Перед моими глазами все закружилось в каком-то диком танце, и я почувствовала, как меня начинает тошнить. Словно предугадав мои мысли, Колин внезапно серьезно проговорил:

– Не вздумай блевать в моей машине, поняла, Робертсон? Не то высажу тебя посреди шоссе.

– Как ты добр, Фостер, – с трудом проговорила я.

Я уснула почти сразу, едва села к нему в машину. Колину пришлось постараться, чтобы растолкать меня, когда он подъехал к моему дому. Я открыла глаза и с ноющим сердцем увидела знакомую крышу. Теперь в доме нет даже Флоббера…

– Может, останешься на ночь?

Я сама не верила в то, что сейчас сказала, но я до ужаса не хотела сегодня оставаться в доме одна. Мне казалось, что я умру от горя и чувства вины еще до рассвета, а потом попаду на холодный металлический стол к Алексу Грею…

Колин выглядел опешившим. Наверное, в его глазах я до сих пор оставалась куклой-недотрогой, которую больше всего на свете заботило только то, как сделать свои кудри более пышными и блестящими. Обычно такие, как я держатся на расстоянии от таких, как он, и их пути никогда не пересекаются.

– Останусь, если ты не решишь на утро нажаловаться Косгроу. Черт знает, что у тебя там в голове…

Он вдруг с опаской покосился в мою сторону, и это меня не на шутку развеселило. Это так забавно, когда главный хулиган города побаивается хорошей маленькой девочки.

– Брось, Фостер, – поморщилась я. – Ты так говоришь, будто мы не знакомы сто лет.

– Мы живем сто лет в одном городе. Но это не означает, что мы хорошо знаем друг друга.

– Так ты идешь или нет?

Мне надоело стоять у крыльца.

От алкоголя, холода и всего пережитого меня мелко подергивало, и больше всего мне хотелось оказаться внутри теплого помещения, где не завывает ледяной ветер.

Я молча пошла вперед к двери, стараясь сохранять равновесие, и краем глаза с досадой заметила, что Колин развернулся и пошел к своей машине.

Я открыла дверь и вошла внутрь. В доме было так тихо, что эта тишина моментально зазвенела в моих ушах. Я уже собиралась закрыть за собой дверь, как вдруг она уперлась в невидимое препятствие.

– Ты вроде звала меня к себе, – глухо произнес Колин, убирая носок ботинка из дверной щели.

Не став раздеваться, я рухнула на диван. Фостер пропал из виду, после чего вновь появился в гостиной, на этот раз уже с бутылкой вина в руках.

– Не слишком ли много алкоголя для нас за сегодня?

– Это не для тебя, – он отпил прямо из горлышка. – Я до ужаса тебя боюсь, Робертсон. Ты всегда была немного чудаковатой, но теперь от тебя у меня просто волосы встают дыбом.

– Просто у тебя еще никогда не было такой красивой девушки.

Алкоголь творил со мной странные вещи. Я никогда не вела себя так развязно, как сейчас.

Вся моя застенчивость и страх куда-то испарились. Воспользовавшись этой минутой храбрости, я навалилась на сидящего рядом Фостера всем телом, после чего положила ему одну руку на колено.

Сперва он замер, а затем повернул ко мне лицо и тихо произнес:

– Какая же ты задница, Робертсон. Я с девятнадцати лет мечтал о тебе, но ты даже не смотрела в мою сторону. А теперь…

Он не успел договорить. Я схватила его за ворот флисовой рубашки и притянула к себе.

Он тут же вытянул руки и рывком пересадил меня к себе на колени. На его языке все еще оставался терпковатый вкус вина.

* * *

Впервые за долгое время у меня выдалось чудесное утро. Не смогла испортить его даже раздраженная ругань Колина, доносящаяся из гостиной.

– Если вы не можете выяснить, кто убил мою проклятую корову, то какого черта вы вообще делаете в полицейском участке? – кричал он кому-то.

Я оделась и спустилась вниз. Колин стоял возле кофейного столика, зажав телефонную трубку между плечом и ухом. Обе руки у него были заняты сегодняшней газетой, которую он раздраженно пролистывал.

– Возьми, это тебя, – внезапно произнес он, резко вытянув руку в мою сторону.

– Да? ..

– Кетти! Кетти, ты в порядке? – на том конце провода я услышала взволнованный голос мистера Косгроу.

– Я… да, все хорошо…

– Какого черта этот олух делает у тебя дома? Кетти, если что-то не так, просто дай мне понять, и я тут же примчусь…

– Нет-нет, мистер Косгроу, я в порядке. Просто Колин… Он заглянул, чтобы… чтобы узнать, не выяснили ли мы ничего о его дохлой корове.