Ангард! - Наталья Андреева

Про таких женщин говорят: в них что-то есть. В том, что Воловой обожал жену, не было ничего странного. Путь от бедности к богатству они прошли вместе, бывало всякое. Настя смеялась, разбавляя водой тушь для ресниц, когда не было денег, чтобы купить новую. Смеялась, штопая мужу носки и ставя кожаные заплатки на истрепанные джинсы сына. Смеялась, когда маленькая дочка подарила на день рождения бусы, сделанные из макаронных изделий, теперь уже от счастья. Нанизанные на суровую нитку «перья», любимые Настины бусы. И до сих пор любимые, хотя супруг задарил золотом-бриллиантами. Потом она также звонко смеялась, стоя на Эйфелевой башне, рядом с любимым Петей. Внизу был Париж. Ей было смешно, что жизнь такая странная, непредсказуемая штука.

Непредсказуемая…

Леонидов знал, что восемь лет назад Анастасия вывозила мужа с модного курорта, со сломанной в двух местах ногой и травмированным позвоночником. На экскурсии в Аквапарке огромный Петр Андреевич неудачно упал с водяной горки. Точный диагноз могли поставить только в Москве, по месту жительства, там же оказать квалифицированную медицинскую помощь и при необходимости сделать операцию. На руках у Насти кроме стонущего от боли мужа было двое детей. Четырехлетняя девочка плакала от страха. Надо было срочно найти вертолет, потом погрузиться на самолет. Но Настя справилась. Маленькая женщина, которая мужественно переносила любые невзгоды.

Справится ли она теперь?

– Спокойно, Леша, – положил ему руку на плечо Серега Барышев.

– Я спокоен.

Дверь в секцию, где находились обе квартиры Воловых, была не заперта. И дверь в саму квартиру, как оказалось, тоже. Друзья долго шаркали ногами в прихожей, чтобы обозначить свое присутствие. Никто к ним не выходил. Но, наконец, в просторном холле появилась хозяйка. Леонидов отметил, что, быть может, впервые в жизни, Настя не улыбается. А тогда, на юге? Какое у нее было выражение лица?

– Я знала, что вы придете, – устало сказала маленькая женщина с землистым лицом. – Потому и не поехала с ним. Я…

Леонидов испугался, что она сейчас упадет в обморок. В квартире было тихо. В первой квартире. Должно быть, дети и гувернантка ушли в другую половину.

– Я в порядке, – сказала Настя. Анастасия Вячеславовна.

И тут Алексей поймал ее взгляд. «Как ты, начальник его службы безопасности, мог допустить? !» А как, если ничего не было? !

– Анастасия Вячеславовна, у нас к вам несколько вопросов, – официально сказал Серега. – Если вы, конечно, в состоянии ответить.

– Я отвечу. Уверена: вы его поймаете…

– Задержим, – мягко поправил Барышев.

– Какая разница? Мне-то теперь какая разница?

– Настя, вы должны вспомнить, – вздохнул Алексей. – Что было? Вчера он уехал с работы в прекрасном настроении. Вы собирались на дачу…

– Да, – кивнула Настя. – Я хочу вам показать… Пройдемте в его кабинет.

Следом за хозяйкой они прошли в квартиру. Леонидов прекрасно знал расположение комнат, ибо бывал здесь не раз. Там, на другой половине, жили дети. Трое детей, три комнаты. Если бы родился еще ребенок, Воловой купил бы третью квартиру и присоединил ее к двум другим. Деньги, которые он зарабатывал, были предназначены его детям.

На этой же половине была огромная кухня, точнее сказать, столовая, а также зал, спальня супругов и рабочий кабинет хозяина. Анастасия Вячеславовна открыла дверь в него:

– Прошу.

Они вошли. Алексей промолчал, зато Барышев невольно присвистнул. То, что в кабинете стоял рабочий стол, а на нем плоский, жидкокристаллический монитор, было в порядке вещей. Рабочее место крупного бизнесмена. Телефон, модем, принтер…

Но одну из стен занимал роскошный ковер ручной работы. На ковре красовались две шпаги. Судя по инкрустированному камнями эфесу и позолоте, век минувший. Не исключено, что раритет. Ведь Петр Андреевич Воловый был богатым человеком. Итак, шпага. Дуэльное оружие. Тут же пристроились огромных размеров фехтовальный колет и маска. Все это не вязалось с компьютером и прочей оргтехникой.

– Петина тайная страсть, – тихо сказала жена Волового.

– Он занимался фехтованием? – спросил Барышев, подходя к ковру. И протянул руку к шпаге.

– Осторожнее! – предупредила Настя. – Настоящие. Для учебных боев у Пети были другие. Это оружие девятнадцатого века. Дуэльные шпаги. Колет и маска сделаны на заказ. Петя очень крупный мужчина. Был, – тихо добавила она.

И вновь не заплакала.

– Так что с фехтованием? – осторожно напомнил Алексей.

– В детстве он ходил в фехтовальный клуб «Рапира». А лет двадцать назад их четверка, все из «Рапиры», выиграла первенство города. У Пети первый юношеский разряд, – с гордостью сказала Настя. – Потом он забросил тренировки, поступил в институт. Учиться было трудно, а Петя… Он закончил престижный вуз с красным дипломом. Было не до фехтования. Прошли годы. Петя работал экономистом на крупном предприятии, потом открыл собственное дело. Было трудно, иногда очень трудно, – равнодушно сказала она.

Ее взгляд скользнул по ковру. Дуэльная шпага казалась в огромной руке мужа игрушкой. После тридцати Петр Андреевич заметно отяжелел. Мечтал похудеть, сел на строгую диету. Беспокоила травма позвоночника, полученная восемь лет назад. А он так мечтал возобновить тренировки…

– А фотография есть? – спросил Алексей. – С кубком, который выиграла четверка?

– Да, конечно. Для Пети это была святыня. Так же, как их дружба, – сказала Анастасия Вячеславовна. – Хотя они не собирались вчетвером лет двадцать. Так, чтобы всем вместе. Но у них была договоренность…

Она подошла к шкафу и осторожно, словно та была хрустальной, открыла дверцу. Мебель в кабинете была старинная, красного дерева. Женщина достала старый альбом в бархатном переплете синего цвета. Подошла к столу и аккуратно положила альбом на сверкающую поверхность:

– Вот.

Леонидов открыл альбом. В свое увлечение хозяин фирмы его не посвящал. Это была тайна за семью печатями. Работа есть работа, а друзья есть друзья. А хобби есть хобби. Петр Андреевич в быту был человеком немного застенчивым. Если уж предстать перед знакомыми со шпагой в руке, то так, чтобы не показаться смешным. Тренировался он тайно. Теперь Алексей был уверен: да. Тренировался.

Леонидов и не подозревал, что в юности Воловой был неплохим фехтовальщиком. Шпаги и колет в кабинете видел, но предполагал, что это так называемые «понты». Когда деньги девать некуда, начинается охота за экзотикой. Всяк мечтает прослыть оригиналом. Некоторые крокодилов в доме держат или гремучих змей, а Петр Андреевич держал дуэльные шпаги. Оказывается, Воловой умел отлично обращаться с холодным оружием!