Ад под ключ - Наталья Андреева

– А что?

– Я тут живу, – улыбнулся Сажин. – Офис в Москве, в спортивном клубе «Три Эс». Помещение принадлежит общественной организации «БуЗа». Мы ведь имеем право владеть недвижимостью, согласно уставу. Ты, Леха, прав – ты мне нужен. Нужны твои мозги, а главное, твой талант сыщика. Приезжай ко мне завтра в офис. Это и будет твой первый рабочий день.

– А в чем конкретно будет заключаться моя задача? – осторожно спросил он.

– Конкретнее не бывает, – заверил Сажин. – Психологический этюд, как ты любишь. Он же черный ящик.

– А еще поконкретнее?

– Завтра, – Сажин встал. – Мы с тобой еще за мою свободу не пили. Ведь это благодаря тебе я получил по минимуму. Твои показания меня вытащили. Условно меня осудить не могли. Но на полную катушку не раскрутили.

– Ты потерял фирму.

– Я бы ее и так потерял. Ты же видишь, что происходит. Идем на кухню, там накроют.

«Кухней» Сажин называл уютную гостиную, ничем не напоминающую казарму. Такое ощущение, что ее приляпали к дому из другого проекта, где предусмотрены зеленые газоны, гамаки в тени берез и клумбы с розами. Мещанский уют отставного бизнесмена: утренний бег трусцой, овсянка на завтрак, Инет как окно в мир и самоутешение «какой же я умный, что меня все это больше не касается».

Алексей сразу понял, что в апартаментах на третьем этаже останавливается Дарья Витальевна, когда приезжает в Москву. И осторожно спросил:

– А где жена?

– Дома, – коротко ответил Сажин.

– Что ж… Она всегда мечтала жить в Италии.

Тему тут же закрыли, по напряженному лицу Сажина Алексей видел, что говорить о жене ему неприятно. Видимо, Дарья Витальевна не разделяла идею мужа отомстить за отжатый бизнес.

Закуска была отменной. Все ж таки Сажин всегда ждал жену в гости и на поваре не экономил. Рулетики из малосоленой семги, икра на льду, домашние соленья, из горячих закусок – грибной жюльен. Пили, само собой, водку.

– Я Грише скажу – он тебя отвезет. Так что пей, не тушуйся, – сказал Сажин. – Тебя ведь теперь корочки не прикрывают.

– Я и раньше не злоупотреблял. А Гриша – это твой шофер?

– Гриша – это Гриша. Мой подопечный, если хочешь. Занятный парень. Бузотер, как и все мы. Член общественной организации «БуЗа», – усмехнулся Сажин. – Ну что? Выпьем?

Алексей видел, что Сажин ему хочет что-то сказать, но медлит. Сомневается, что ли? А начать этот разговор надо. Иначе продолжения не будет. Нет доверия – нет и совместной работы.

– Рассказывай: чем занимаешься? – нажал он. – Общественная организация – понятие широкое. Поле деятельности необъятное, от спорта до благотворительности. Да и статус при желании промежуточный. От общественной организации до политической партии один шаг.

– Если бы, – усмехнулся Сажин. – Шагов гораздо больше, Леха. К тому же я не могу возглавить партию. Политика для меня теперь закрыта. Лет на восемь, пока судимость не снимут.

– За эти годы многое может измениться.

– Наверное, надо начать издалека. Насколько хорошо ты разбираешься в экономике?

– Совсем не разбираюсь. Я мент.

– Но хоть новости читаешь?

– Все мужики читают. Даже те, которые бухают с утра до ночи. Повод-то нужен, пар выпустить. Мол, жизнь – полное дерьмо, потому что вокруг сплошная коррупция и воровство. Страну окружили враги, в Африке дети голодают, как тут не пить? А мне по работе положено было интересоваться политикой. Нельзя раскрыть преступление, не видя полную картину мира. Но на бирже я не играю, курс акций меня мало интересует, равно как и инвестиции.

– Усек: чайник, который не умеет мыслить между строк. Каковых большинство. Значит, объясню с нуля, на доступном языке. Все чайники активно интересуются курсом валюты и ценой на нефть. Есть такое?

– Надо же знать, когда брать ипотеку, а когда бежать в автосалон за новой машиной.

– Пусть так. Долгие годы курс доллара напрямую зависел от цены на жидкое золото. Нефть росла – доллар падал. Нефть падала – курс рос. Все было предсказуемо. Но в последнее время все изменилось. Нефть сама по себе, курс доллара сам по себе. Никакой видимой привязки. Чем ты это объясняешь?

– Государство вмешалось. Курс регулирует Центробанк.

– А мы что, за последние несколько лет стали делать гаджеты, которые у каждого пользователя в кармане? Разработали программное обеспечение, на котором работают все компьютеры в мире, или собираем автомобили на экспорт в немыслимом количестве? Завалили продуктами сельского хозяйства Европу, снимаем фильмы, которые бьют кассовые рекорды в Америке, стали законодателями мировой моды? Где бурный подъем экономики? Мы разве больше не бензоколонка возле супермаркета, на которой заправляются китайские фуры?

– Да не похоже, что в стране экономический подъем, – вздохнул Алексей. – Напротив, хуже стало.

– Тогда что происходит?

– Сажин, ну откуда мне знать?

– Законы рынка, Леша, больше не работают. Курс валюты определяет не экономика, а политика. На простых людей давно наплевать, мерзнут они или им денег на бензин перестало хватать. Все делается в интересах элиты. Плановую экономику прикрыли, развалив Советский Союз, и на его развалинах попытались построить капитализм, а в итоге у нас теперь ни то, ни другое. Тупик. До рынка не дотянули, а планировать разучились, так, чтобы это были реальные планы, а не прожектерство. План ради плана, под который дадут деньги, которые потом будут распилены. Банки не исполняют свою основную функцию: накопление временно свободных денежных средств и использование их в качестве капитала путем выдачи ссуд. Занимаются кто чем. Дерут комиссию за обслуживание банковских карт, за денежные переводы, эсэмэс-оповещение, да за все берут деньги, и не маленькие. Потому что бизнес больше не заинтересован в развитии производства. Нет социальных гарантий собственникам. Закон их больше не защищает. Коммерческие банки поставлены в такие условия, что им не с чего жить, и они сплошь и рядом банкротятся. А государственные банки переключились на рейдерский залоговый захват, – Сажин тяжело вздохнул. – Элита разбухла, Леша. Детки выросли. Семьи стали больше, в то время как бюджет меньше. Опять-таки из-за развала всего, что только можно было развалить. Денег в кормушку капает все меньше. Вот скажи: в твоей нефтяной скважине иссякло то, с чего ты живешь. Капает помаленьку, но ты ведь привык жить на широкую ногу. Что ты будешь делать? Прижмешься или…

– Буду бурить новую скважину. Пусть и там негусто, но две лучше, чем одна. А три лучше двух.

– Правильно мыслишь, – рассмеялся Сажин. – Девяностые, о которых так любят сейчас говорить и вспоминать их недобрым словом, давно уже вернулись. Только автоматные очереди слышны не на улицах, как тогда, а на судебных заседаниях, образно говоря. Это и страшно. Зачем убивать, когда можно законно отжать бизнес? И никто не назовет тебя палачом, бандитом, отморозком. Никто из простых смертных даже не заметит, что мир изменился. Подумаешь, другой собственник. Враги обозначены, у них яхты, дворцы, крутые тачки, отвязные детки. Новых персонажей давно уже не появляется, старые все стали именами нарицательными. Все знают, кого ненавидеть. Меж тем тихой сапой идет наглый передел собственности, такой же, как в девяностых. Судебный беспредел. Банды – это преступные сообщества банкиров топ-менеджеров, арбитражных управляющих и представителей силовых структур.