Не устал ли Создатель - Наталья Андреева

Вадим почувствовал, что тоже голоден. Так голоден, что сил больше нет! С утра ничего не ел! Просто позабыл о еде, и все из-за этих чертовых жмуриков! Но Олеся отчего-то отвергла и «Медведей», и «Березоньку».

– В чем дело? – нахмурился Вадим. – Хочешь ты есть или нет? !

– Там люди.

– Ну и что? Везде люди.

– Мне эти люди не нравятся.

– Милая, а ты, оказывается, привереда! На тебя не угодишь! А вот я просто умираю с голоду. Поэтому мы сейчас…

– Вот здесь хорошо.

У маленького пруда стоял неприметный домик, над дверью которого красовалась вывеска «Кафе «Ивушка». Вадим, пожав плечами, поинтересовался:

– А чем «Ивушка» отличается от «Березоньки»? Не вижу принципиальной разницы.

– Я вижу.

– Что ж, ты штурман, тебе и решать. Сворачиваем. – Вадим остановился у кустиков, пояснив: – Штаны надо надеть. Прохладно.

Олеся кивнула:

– Мне тоже надо привести себя в порядок. – И торжественно добавила: – Ведь это наш первый совместный выход на люди.

– Фу-ты, ну-ты! – не удержался он. И насмешливо подмигнул: – Давай действуй!

Девушка щелкнула заколкой и потянулась за косметичкой. Открыв рот, Вадим смотрел на медового цвета волосы, рассыпавшиеся по плечам. У той, в машине с трупами, волосы были крашеные, Вадим видел, как на макушке просвечиваются темные пряди. Олеся же оказалась блондинкой натуральной. Должно быть, ее волосы пахнут лугом. Медом пахнут, цветочной пыльцой. Окунешь в эти волосы лицо, и на губах останется душистая золотая пыль. Останется ли? Ему вдруг захотелось проверить, так ли это?

Девушка словно почувствовала что-то и подняла на него удивленный взгляд.

Вадим отчего-то смутился и, подхватив сумку, торопливо выскочил из машины. Переодевался он в кустах. Закончив, подошел, постучал согнутым пальцем в стекло:

– Сеньорита, она же мадемуазель. На выход.

Олеся кивнула: иди, мол, я сейчас. Он покачал головой: ох уж эти женщины – мусорное ведро не пойдут выносить без макияжа! Вздохнул и направился в кафе один. По дороге подумал, что надо бы машину помыть. Номер наполовину заляпан грязью. Неудивительно: дожди идут по всей средней полосе России, дороги развезло. Когда Вадим сворачивал сюда, к пруду, заехал колесом в колдобину. Вот смешно будет приехать на солнечный юг на грязной машине!

На пороге избушки стоял мужик, рот у которого оказался полон золотых зубов, и, когда хозяин кафе улыбался, невольно хотелось зажмуриться. В серых сумерках улыбка эта вполне могла заменить искусственное освещение. Вадим удивился: с чего вдруг такая радость по поводу его прихода? Или здесь всех так встречают?

– Пожалуйста, дорогой, проходи. Давно ждем.

Да, сервис нынче стал на грани фантастики. Встречают, как дорогого гостя, а если он, кроме полуторалитровой бутылки кваса, ничего не купит? Такие дорогие в прямом смысле слова улыбки надо бы придержать для дорогих в прямом смысле слова клиентов. Вадим почувствовал себя неловко и на пороге замялся. В другое место, что ли, поехать? Он обернулся и тут увидел Олесю.

Та шла к кафе неуверенной походкой, но, мать честная, как же эффектно она выглядела! Вместо прежней одежки в стиле «унисекс» девушка накинула на плечи короткую кожаную курточку цвета переспевшей вишни. «А ведь это любимый цвет моей бывшей жены», – невольно подумал Вадим. Эля терпеть не могла красного, но сходила с ума по наиболее темным его оттенкам. Бордо, малиновый, вишневый – этот репертуар Вадим знал наизусть. Да и фасон этой курточки был в стиле его бывшей: без так называемых наворотов, простенько, но с отменным вкусом. Ни убавить, ни прибавить.

Олеся оказалась еще и в темных очках, тоже весьма примечательных: на дужках вкрапления винного цвета стразов, оправа такого же цвета, как и курточка.

Вадим сразу понял, что вещи дорогие и стильные. Откуда они у Олеси? У девушки, которая приехала в Москву просить пятьсот долларов у родственницы? Пятьсот долларов? Ха-ха! Да одни очки стоят никак не меньше двух сотен! Не говоря уж о куртке! Эля научила его разбираться в брендах!

Когда Олеся подошла, он со злостью сказал:

– Так… Из провинции вещички, значит.

И тут он заметил, что девушка чувствует себя неловко. Мало купить стильную вещь, надо еще уметь ее носить. Эля умела, она словно родилась для роскоши. Стильные курточки на фирменных плечиках и брючки сорок второго размера, томящиеся на полках дорогих магазинов, как будто ждали именно ее. Хрупкую женщину с волосами цвета гречишного меда.

Олеся же носить такие вещи не умела. Курточку накинула на плечи, отчего Вадим сразу же заподозрил, что одежда эта девушке просто-напросто мала. Значит, с чужого плеча. Ограбила кого-нибудь? Олеся? !

Увидев ее, золотозубый улыбнулся еще дороже, на тысячу у. е., никак не меньше, если учитывать стоимость его зубов:

– Прошу, прошу!

– Мы торопимся, – сухо сказал Вадим, проходя в кафе. – Нам только сухой паек. Все с собой.

– Конечно, конечно! Давно все готово, – заспешил вдруг хозяин. И крикнул: – Маша! Давай сюда пакет!

Высокая полная Маша, увенчанная роскошной русой косой, словно короной, выплыла из-за перегородки и протянула им объемистый пакет, на котором красовалась реклама сигарет «Мальборо».

– Что здесь? – с удивлением спросил он.

– Три порции шашлыка, боржоми, кетчуп, лаваш, зелень, бутылка отменного красного вина для дамы… – начал перечислять хозяин.

– И во сколько мне все это обойдется? – хмуро спросил Вадим, подумав, что если уже по дороге выбрасывать серьезные суммы, на отдыхе придется ограничивать себя в разного рода удовольствиях. А не хотелось бы.

– О чем речь? – вполне натурально обиделся хозяин. – Все оплачено, дорогой! Кушайте на здоровье! И от души поздравляю! С законным вас бракосочетанием! Такая красавица! Хорошая жена тебе будет!

Маша тоже приветливо улыбнулась, качнув короной. Вадим оторопел.

Олеся же наступила ему на ногу и взяла пакет. Улыбнулась хозяевам и сказала:

– Спасибо большое. Но мы действительно очень торопимся.

– Знаю, все знаю, – кивнул золотозубый.

Пакет девушка сунула Вадиму со словами:

– Иди в машину. А я руки помою. – И глянула на хозяина: – Можно?

– Конечно, дорогая! Для тебя все можно! Маша! Покажи!