Кровавый Дунай - Александр Усовский

– Ого! – Только и промолвил Савушкин. Сооружение, построенное на прибрежной скале, действительно внушало уважение. Но долго наслаждаться видами им не довелось – с моста требовательно замигал зелеными вспышками сторожевой фонарь.

– Вот черти…, И погода им не указ… – Проворчал Савушкин и, повернувшись к Иржи, произнёс: – Ну что, давай, Юра, ответь им!

Словак кивнул, взялся за рукоять ратьера и принялся энергично отвечать неизвестным на мосту. Видимо, его сигналы их полностью удовлетворили – фонарь на мосту погас, и «Гизелла» благополучно проследовала по своему маршруту.

Как только катер разведчиков удалился от моста на дистанцию в триста метров – Савушкин не преминул полюбопытствовать:

– Что они запрашивали и что ты им ответил?

Словак пожал плечами.

– Что обично. Они запытали, кто мы и куда идём. Я сказал – лодка «Гизелла», идём Будапешт.

Котёночкин удивлённо произнёс:

– И всё?

Иржи кивнул.

– Всё. Ето мадьяри, мы – мадьярска лодка. У нас мадьярска влайка и экипа… Ми ответили мадьярски… Что есчо?

Лейтенант улыбнулся.

– Логично.

Савушкин добавил:

– Ты понял? Просто говорить правду – и дело в шляпе! – И уже словаку: – Иржи, так и отвечай в следующий раз!

Рулевой молча кивнул.

– Товарищ капитан, Вышеград по курсу. За ним надо будет направо свернуть… – вполголоса произнёс Котёночкин.

– Добро. Иржи, давай потихоньку правую сторону фарватера принимай, через триста метров надо будет уйти в малое гирло Дуная.

Словак молча кивнул и начал понемногу доворачивать руль. Тут Савушкин, прислушавшись, тревожно бросил лейтенанту:

– Володя, а ну-ка послухай небо…

Лейтенант вслушался и через минуту произнёс неуверенно:

– Вроде моторы… Высоко, тысяч семь-восемь… Два или три самолёта. Километрах в десяти на юг.

Савушкин кивнул.

– Значит, не показалось…

– Чьи это могут быть самолёты?

– Чёрт их знает… Но ничего хорошего ждать нам от них не стоит. – Осмотрев реку, капитан бросил словаку: – Иржи, вход в гирло. Поворачиваем!

Когда до устья малого гирла Дуная осталось метров двести – Котёночкин тревожно доложил:

– На мысу вижу зенитную батарею. Шесть тяжёлых орудий в капонирах. Расчеты суетятся. Похоже, будут стрелять.

Савушкин пожал плечами.

– Куда? Видимость – пятьсот метров по горизонтали. В белый свет?

– А если это постановщики мин? Там, наверху? Зенитки помешают им сбросить груз.

В этот момент батарея на мысу открыла огонь – частые выстрелы восьмидесятивосьмимиллимитровых орудий загрохотали на всю реку. Тут Савушкин, внимательно всматривавшийся в небо, внезапно скомандовал:

– Некрасов, Костенко – взять пулемётные ленты и на корму!

Старшина и снайпер живо подскочили к зенитному «максиму» на вертлюге.

– Заряжай!

Костенко вставил ленту в приёмник пулемёта, взвёл затвор и бросил:

– Готово!

– Парашюты видишь?

Старшина, быстро осмотрев небо, кивнул:

– Бачу!

– Огонь по ним!

Зенитный «максим», сам удивляясь своей резвости, загрохотал длинными очередями. Патроны в цинке, из которого разведчики утром снаряжали ленты, оказались трассирующими – огненные тире прерывистыми струями понеслись в сторону шести парашютов, медленно спускающихся к Дунаю. Наконец, одна из очередей достигла цели – полотнище парашюта вспыхнуло, и тяжёлый груз, висевший под ним на длинных стропах, рухнул в реку с высоты в сто пятьдесят метров. Разведчики на мостике рефлекторно присели, ожидая взрыва – но мина, похоже, просто разрушилась от удара о воду, не вызвав детонации тола.

Савушкин удовлетворённо кивнул.

– Ну вот и славно.

Лейтенант с недоумением спросил:

– Товарищ капитан, а зачем всё это было?

Капитан улыбнулся.

– Володя, мы – венгерский военный катер. Имеем на борту зенитное вооружение. Наши товарищи по оружию ведут огонь по врагу, минирующему важнейшую судоходную артерию нашей Родины. Наши действия?

Котёночкин кивнул.

– Ясно. Теперь у тех, на батарее, к нам никаких вопросов не будет.

– Ото ж, как говорит Костенко! – И, обращаясь к рулевому: – Иржи, по этому руслу корабли ходят?

Словак кивнул.

– Так. Мале плавидла с понорем… с осадкой до еднего метра.

– Наш случай. – Обернувшись к берегу, Савушкин удовлетворённо кивнул:

– Не зря мы пятьсот патронов извели и мину угробили. Глянь, лейтенант…

Котёночкин посмотрел на мыс – расчеты зенитной батареи радостно махали катеру фуражками и кепи. Савушкин в ответ тоже снял своё кепи и помахал зенитчикам, бросив лейтенанту:

– Вот теперь мы действительно венгерский военный катер. Несмотря на полное отсутствие каких бы то ни было документов…

Глава четвертая

О том, как группе Савушкина удалось извлечь пользу из разгула антисемитизма в Венгрии – вовсе этого не желая…

Как? Как, чёрт возьми?

Капитан Савушкин сидел за столом в рубке их катера. Перед ним лежало расшифрованное сообщение из Центра, текст которого капитан перечитывал вновь и вновь, пытаясь понять, за каких волшебников их принимают в Москве.

ШТЕФАНУ. ВЫЯСНИТЬ И ДОЛОЖИТЬ СИЛЫ БУДАПЕШТСКОГО ГАРНИЗОНА, РАСПОЛАГАЕМЫЙ ИМИ БОЕЗАПАС И ЗАПАС ПРОДОВОЛЬСТВИЯ. ВЫЯСНИТЬ, КТО ОСУЩЕСТВЛЯЕТ ВОЕННУЮ И ГРАЖДАНСКУЮ ВЛАСТЬ В БУДАПЕШТЕ. ВЫЯСНИТЬ И ДОЛОЖИТЬ СИСТЕМУ ВНЕШНЕЙ ОБОРОНЫ БУДАПЕШТА. ДОЛОЖИТЬ СОСТОЯНИЕ МОСТОВ И ВОЗМОЖНОСТЬ ИХ ПОДРЫВА НЕМЦАМИ ИЛИ ВЕНГРАМИ. ТРЕГУБОВ

Твою ж мать, как это задание можно выполнить силами их группы? Исключительно Божьим промыслом добравшейся, после целой вереницы происшествий, каждое из которых могло поставить кровавую точку на их вояже – до этой заброшенной лодочной станции на левом берегу Дуная, напротив острова Чепель? Или в Москве реально поверили в их всемогущество? Которое могло одним махом скиснуть трижды за последние сутки… Патрульный катер у острова Маргит едва не взял их на абордаж – в последний момент всё же удовлетворившись невнятной чередой сигналов ратьера, выпущенных Иржи уже просто в отчаяньи, бойцы в рубке уже вставили ленту в «максим» правого борта… Идущий перед ними в ста метрах по фарватеру тральщик, переоборудованный из обычного речного «трамвайчика», напротив набережной Арпада взлетел на воздух, подорвавшись на магнитной мине – никаких шансов у хлипкого утлого судёнышка из жести и фанеры при взрыве трехсот килограмм тротила не было в принципе, тральщик вместе с экипажем был разорван в клочья, кусок его кормовой обшивки обрушился на «Гизеллу», погнув носовые леера и повредив ходовые огни на баке – хорошо хоть, их катер, в отличие от злосчастного тральщика, был бронирован, хотя что такое пять или даже семь миллиметров брони в современной войне? Меньше, чем пыль… Может быть, стоило бы доложить об этом Центру? Наконец, их просто едва не раздавила грузовая баржа под мостом Сечени – чудом им удалось с ней разминуться в последний момент, чёрт бы побрал тот дождевой шквал, что в мгновение ока снизил видимость до десятка метров… Они добрались до Будапешта – это само по себе уже волшебство! Но из Москвы это выглядит само собой разумеющимся – а как иначе? И им дают задание – выполнить которое по силам только сверхчеловекам из опусов Ницше про Заратустру, которых, как известно, в реальности не существует… Вот и думай, капитан Савушкин, как жить дальше. Нынче война, не до сантиментов. Есть приказ – надо его выполнять, а сверхчеловек ты или нет – дело десятое… Приказ должен быть выполнен, и точка!