Королевы умирают стоя, или Комната с видом на огни - Наталья Андреева

– Пожалуйста, присаживайтесь. Наши условия: за услуги мы берем пять рублей и обязуемся информировать вас об имеющихся у нас вакансиях, а также возьмем половину вашей первой заработной платы и вместе с этим даем гарантии снова искать для вас работу, если вы вдруг ее потеряете. – Выдав эту длинную фразу на одном дыхании, девушка сделала паузу. Потом набрала в грудь побольше воздуха и затараторила: – Если вас это устраивает…

– Меня устраивает, – прервала ее Анна, решив убраться отсюда как можно скорее.

– Тогда заполните анкету, пожалуйста; когда освободится менеджер, к которому мы вас прикрепим, пройдете к нему в кабинет.

Анна взяла анкету, где половина букв была плохо пропечатана, и прошла в соседнюю комнату. Пункты а), б) и с) не создали проблем в заполнении: стандартные вопросы об образовании, последнем месте работы, зарплате. Быстренько все заполнив, уже в самом конце анкеты Анна наткнулась на пункт: «Какие недостатки, по вашему мнению, мешают вам в работе? » Усмехнувшись, написала: «трудолюбие и честность». Вернувшись в приемную, протянула анкету девушке.

– Нетнет, это возьмите с собой и пройдите в соседний кабинет. К менеджеру, – сказала та.

Разговор с менеджером не прибавил Анне оптимизма. Она заплатила деньги и вышла, поняв, что на это кадровое агентство рассчитывать не приходится.

«На чем только люди не пытаются нажиться! Оказывается, проще всего воспользоваться чужим несчастьем. Таким, например, как потеря работы. Как назло, в каждом из нас живет это проклятое «а вдруг? », надежда на чудо. Ведь ежу понятно, что, взяв мои деньги, они в течение ближайшей недели предложат дветри вакансии, которые меня не устроят, и дело с концом. А через пару месяцев на этом месте будет, допустим, салон обуви или контора «Рога и копыта», что наиболее вероятно». Тут Анна заметила, как рядом с ней остановилась машина, дорогая сияющая иномарка. Из нее вышла молодая хорошо одетая женщина, отбросила с лица волосы и вызывающе хлопнула дверцей. Потом достала мобильный телефон и деловито начала нажимать на кнопки.

«У этой все есть. И она даже не догадывается, как непрочно ее счастье. Ей кажется, что оно будет длиться вечно. Ведь я тоже так думала! А что теперь? »

Анна, не оглядываясь, прошла мимо. «Нет, я никогда не стану такой, – пообещала она себе, потуже затягивая пояс на демисезонном пальто. – Теперь я всегда буду подстраховываться».

Ветер дул холодный, пронизывающий. Вновь резко похолодало. Апрель в этом году не баловал теплом.

Прошло некоторое время. Мать молчала, Анна все так же сидела целыми днями в своей комнате и думала об обрушившихся на нее несчастьях. Наконец появились первые признаки недовольства сложившейся ситуацией. Мать, чистя на ужин мелкую картошку, вдруг стала, ни к кому конкретно не обращаясь, говорить о том, что скоро опять повысится квартплата, что подорожал стиральный порошок, в доме кончилось подсолнечное масло, да и деньги тоже заканчиваются и ей, видимо, придется снова выйти на работу в библиотеку. А зарплата там не бог весть какая.

Анна не выдержала:

– Хорошо, чего ты от меня хочешь?

– Да что ты, Аня, это я так.

– Ничего у тебя не бывает так! Что тебе нужно? Денег?

– А на что жить, Аня? Как раньше, на мою зарплату?

– Жили же на нее до того, как я пошла работать в агентство. А потом привыкли вкусно есть, не думать о деньгах, экономить разучились. На сколько тебе раньше хватило бы моей месячной зарплаты? На полгода?

– Сашеньке нужно…

– Переживет. Некоторые дети конфеты только по праздникам едят. Я много в детстве шоколадок ела? Ананасы были у нас в доме? Нет, ты скажи! А он каждый день привык есть «Марсы» да «Сникерсы». Вредно это, между прочим.

– Это же твой сын!

– Да, мой. Пусть знает, что жизнь не всегда сахар. Бывает и соленой. От слез. Пусть ест, что другие едят, и то же носит.

– Значит, это я виновата? Приучила его, да? А муж твой, Ванечка преподобный, ни в чем не виноват?

– Замолчи! – Анна выбежала из квартиры, громко хлопнув дверью.

«Всем от меня чегото надо! А мне с кого спросить? Надо бы поехать, подзарядиться. На бывшей работе не была с того самого черного понедельника. Пора».

Анна и не ожидала, что так неприятно будет увидеть на своем рабочем месте Ольгу Калининскую. Думала, что уже прошло. Увидев бывшую подругу, та слегка смутилась, но быстренько оправилась и начала привычно сыпать комплиментами:

– Ой, Аня, хорошо выглядишь! Как дела? Какая миленькая и как похудела! – Сама Ольга никак не могла избавиться от лишнего веса. – Слушай, у тебя диета какаято специальная?

– Да, она самая.

– Какаянибудь крутая?

– Бедность.

– Да ладно, Аня, прибедняться!

– Не тебя же с работы уволили. Тебе на тряпки из бутика не хватает, а мне – на хлеб. Хочешь взглянуть на мой пустой холодильник?

– Может, тебе на «Сникерс» дать? – Ольгина улыбка давно уже перестала быть приветливой.

– Давай. – Аня протянула руку и стояла так, пока Оля не полезла за кошельком. Она вынула купюру, потом еще одну.

– Возьми сразу на два.

– Спасибо, будет на что завтра сыну молока купить.

– Еще и на шоколадку дать? – разозлилась Ольга.

– Нет, я завтра снова приеду. Можно?

– Не лучше ли вместо того, чтобы на дорогу тратиться, на эти деньги молока купить?

– Да кто тебе сказал, что я трачусь? Я на попутках езжу, милая: тормозну машину и поплачусь, мол, денег нет, с работы уволили, муж бросил, подвезите Христа ради. Ничего, добрые дядечки попадаются. Значит, мне каждый день можно приезжать? Я не гордая теперь, на милостыню грех обижаться.

Ольга не нашлась что сказать. Анна заметила, что двое сотрудников заняты очередными клиентами, и вдруг пришла в центр зала. Сказала громко:

– Почтенная публика, минутку внимания! Вы деньги свои сюда принесли? Не спешите.

На нее удивленно обернулась пожилая пара, хорошо одетая женщина тоже прервала разговор с менеджером.

– Тут жулье работает, – заявила Анна. – Сволочи. Они вас обманывают, господа. Вы сейчас все подпишете, денежки отдадите, а в Финляндии вас никто не встретит. А конторы этой завтра вообще здесь не будет.