Нагадали мне суженого - Наталья Андреева

Признание Ярополка в любви звучало так:

– Аня, я долго думал и пришел к выводу, что лучше уж ты, чем вообще никого.

И моя лягушачья кожа натянулась, как барабан, но все же не лопнула. Он пытался меня любить, надо отдать ему должное. Но мне тоже надо отдать должное: я сопротивлялась изо всех сил. Могу повесить себе на шею в качестве трофея одно разбитое сердце. Было бы чем гордиться!

Поэтому я молчала. Язык мой – враг мой. Пусть скажет Арсений.

– Я знаю, ты очень удивишься. – Он замолчал и полез за сигаретами. Похоже, он волнуется. – Черт! Зажигалка сломалась!

– Успокойся. – Я взяла у него зажигалку и, чиркнув ею, добыла трепещущий огонек. Дала ему прикурить в надежде, что продолжение последует. Так и вышло.

– Я давно уже искал повод с тобой познакомиться. – Он глубоко затянулся.

– По-моему, поводов было достаточно, – осторожно произнесла я.

– Да, но ты такая… неприступная. Честно сказать, я боялся к тебе подойти. Следил за тобой издалека, мне нравилось в тебе все: как ты одеваешься, как говоришь, как ходишь… Ты столько раз на меня смотрела, но все время будто на пустое место.

– Просто я близорука, а очков не ношу. Они мне не идут.

– Тебе все идет! – горячо заверил Арсений. – И не слушай Аксенкина. Ты самая красивая женщина в мире, что бы ты ни надела. – Я потупилась. Что тут скажешь? Красиво! – И вот ты пришла сама. Когда я тебя увидел в своем кабинете, немного растерялся. И не смог сказать, что к тебе чувствую. Просто решил пойти за тобой, куда бы ты ни позвала. – «К трупу, облепленному мухами! » – Я сделаю все, что ты скажешь, даже если ради этого мне придется пойти на должностное преступление. Я тебя прошу, Анфиса, не отталкивай меня. – И он посмотрел умоляюще.

Я и не собиралась. Последнее время я всерьез подумывала об искусственном оплодотворении и уже настроилась на секс с пробиркой. А тут живой мужчина! Не превратившийся в исторический памятник, да еще и любит меня! Я что, сумасшедшая, чтобы отказывать ему?

– Если честно, я не ожидала… – На самом деле я хотела сказать «уже не надеялась».

– Тебя удивляет мой выбор? Да ты же не женщина, а мечта! – разгорячился вдруг он. – Мечта любого мента! Где ты – там смерть. Преступление. Опасность. С твоим появлением в нашем городе перестало быть скучно. До тебя мы не жили, а кисли. И вдруг – такие страсти!

– Шекспировские, – не удержалась я.

– Анфиса, мне не до смеха. – Он затянулся чуть ли не до фильтра. – Ну? Что ты мне ответишь?

– Извини, я не услышала вопрос.

– Ты согласна быть моей девушкой?

– Я в некотором смысле уже не девушка…

– Я не так выразился, – нетерпеливо перебил он и метнул бычок в кусты. – Давай встречаться.

– Мы с тобой и так встречаемся каждый день. Ты предлагаешь сойтись? – помогла ему я.

– Типа да. – Он облегченно выдохнул. Слово «сойтись» явно не из лексикона влюбленных, поэтому озвучить эту мысль должен человек прагматичный. И я ему помогла. Осталось уточнить:

– И где мы будем жить? У твоего отца или у моей мамы?

– А других вариантов нет?

– Можно разбить палатку. Но скоро наступит зима, а зимой, сам знаешь, холодно.

Я еще не пришла в себя, поэтому тянула время. До того как Арсений признался мне в любви, я чего только не передумала! Ведь все остальные мужчины бегали от меня как от чумы. Я уже начала думать, что Ладушкин маньяк или тайный карьерист, втирается ко мне в доверие, чтобы спасти город от этой самой чумы и стать национальным героем. А тут вон оно что! Ее Величество Любовь! У меня даже слов нет, чтобы описать мои чувства, когда я услышала его признание. Совсем растерялась, простите великодушно.

В самом деле, как мне раньше в голову не пришло! Ну, для кого я еще могу стать идеальной женой? Только для мента! Благодаря мне профилактика преступности в нашем городе будет осуществляться на пять баллов с плюсом! Преступление еще только замышляется, а я уже знаю, где оставить засаду! Идеальный вариант! Выходит, моя вторая половинка – Арсений? Я посмотрела на него с сомнением. Честно сказать, чувств к нему у меня было не больше, чем к «хоть кому-нибудь». То есть никаких. Он был мне не противен, да и только. Но, быть может, я привыкну?

– Эх, Анфиса! – с сожалением сказал он. – Я уже понял: ты не отнеслась к моим словам всерьез. А зря. Я на все для тебя готов. Ну, хочешь, я засажу Стратоныча в тюрьму, и он оставит тебя в покое раз и навсегда? Подключу мужиков, мигом состряпаем уголовное дело, тем более за ним такое амбре тянется. Незаконная застройка, подкуп должностных лиц, уклонение от уплаты налогов. Да и по моей части хватает, по уголовной. Недаром он расценки на киллеров знает. Я ему трехтомное дело организую, пусть сидит в камере, читает. Он тут же забудет и про картину, и про тебя. Хочешь?

– Нет, что ты! Зачем?

– Затем, что он хам. Я ему еще припомню морковный чаек и пособие по безработице! Только ради тебя я все это вытерпел.

– А то что? Убил бы? – прищурилась я.

– В морду бы дал точно. У меня не заржавеет. – И он показал мне огромный кулак.

– Я думаю, Аксенкин не остался бы в долгу. А тебя бы вдобавок ко всему с работы выперли. Может, мы найдем другой способ?

– Ты и в самом деле собираешься раскрутить его на деньги? – удивился Арсений.

– Нет, тут другое. Я просто не хочу иметь его среди своих врагов. Он чуть ли не единственный в городе не испытывает ко мне ненависти, для меня это ценно. Мне же придется быть свидетельницей на его свадьбе.