Контроль, успех, поражение - Марина Аверина

– Ну, мам, всё не так уж плохо, правда? – обвела тот же интерьер совсем с другим посылом рукой Мария. – От одной дочери у тебя есть деньги и безопасная жизнь, от другой чудесные внуки и море ежедневных счастливых забот. Мне кажется, ты неплохо справилась в жизни. – Улыбка, которой она хотела приободрить, вышла слегка ненатуральной, но дружелюбной.

– Доченька, ну неужели у тебя совсем никого нет на примете, чтобы выйти замуж? Ты же у меня такая красивая, стройная, умная, наверняка мужчины ходят за тобой толпами, а ты не замечаешь.

Девушка вздохнула, принимая поражение. Последнее слово всегда должно было остаться за матерью, так уж у них в семье повелось.

– Может, и не замечаю, да, наверное, не замечаю и не даю им подступиться. Но как тут замечать и когда, когда… – и вдруг сама того не ожидая, она начала рассказывать историю с советом директоров, полную таких непривычных сомнений и страхов.

Слова выходили легко, как в ту ночь в баре перед лицом мужчины, тайну существования которого в её жизни она сейчас так отчаянно защищала этой историей поражения на работе. Казалось, она готова была открыть какие угодно секреты, признаться в каких угодно проступках, только бы не выдать ни слова о его появлении в её жизни в этом дотошном семейном допросе.

Мама округлила глаза, моментально просохшие, и слушала очень внимательно. Сестра заставила сыновей угомониться очередными сладостями и мультиками и присела к ним за стол. Идиллия субботнего дня превышала все возможные пределы. После эмоционального рассказа Марии и высказанных переживаний они обе наперебой начали осуждать и ругать совет за перенос.

– Да разве так можно! – восклицала мама.

– Никуда они не денутся, утвердят тебя как миленькие! – вторила ей сестра.

Семейный мир был спасён. Майк остался тайной. Женская армия сплотилась вокруг непрошеной беды, подбадривая своего «генерала». Поэтому без зазрений совести в 16: 00, заранее поставив ложный звонок на 2 часа раньше, чем было задумано, Мария, сославшись на важные дела перед собранием понедельника и обласканная, залюбленная и накормленная наставлениями и уверениями в успехе, укатила подальше из этого удушающего дома прочь.

Упущенные возможности

Поход в магазин за новой парой чудесных туфель, задуманный ранее как развлечение на воскресный вечер, Мария отменила. Так удачно и победоносно сбежав из маминого плена и доехав на такси сразу до дома, она заперлась в своём по-деловому уютном мирке городской квартиры для основательного мозгового штурма.

Майк по-прежнему не написал и не позвонил. В голове носились тучи сомнений, похожие больше на смерч, закручивающий в себя все сторонние мысли, попадающиеся по ходу движения.

Мария вновь и вновь прокручивала в голове вечер пятницы, пытаясь припомнить и уловить упущенные под действием алкоголя скрытые смыслы, намёки, подсказки. От усиленной мозговой деятельности, напитанной адреналином и страхом, голова шла кругом. Хотелось физически взять её в руки, с обеих сторон сильно надавить и заставить перестать дребезжать, как молоточек старинных будильников между двух звонких перевернутых металлических чашек.

Она впервые не понимала, что ей делать. Спланировать что-то в данной ситуации не представлялось возможным. Это планирование должно было коррелировать и с его желаниями. А их она совершенно не знала и оставила отчаянные попытки хоть как-нибудь предсказать.

18: 20.

Вечер тянулся категорически медленно.

И тут она вспомнила его последний совет – рассмотреть другие варианты.

Это хотя бы дело, тут она могла со всем справиться сама, ведь это были только её упущенные возможности. Угнездившись на кровати с по-турецки сложенными ногами и большой чашкой кофе со сливками, она обложилась листами бумаги, блокнотами и ручками и начала составлять схему параллельных реальностей.

Начала почему-то издалека – с выбора института. Она никогда не мечтала пойти учиться в другое место, она вообще никогда не мечтала, а только строила планы. У неё не было загубленных талантов художника, писателя или музыканта, о которых можно стоило бы сожалеть. Будучи ещё совсем юной девушкой, оканчивающей среднюю школу, решая своё будущее, она точно также, как и сейчас, сидела, обложившись листами и планировала. Но листы не были пустыми, это были листы журналов, сводок доходов и информации о богатых людях своих профессий. Она выбирала единственно верный вариант, и выбрала, как ей казалось до сих пор, весьма удачно. Но сейчас она с той же скрупулёзностью и чёткостью рассматривала все отметённые ею тогда профессии. Она могла стать бухгалтером или банкиром, цифры всегда были её друзьями, но сам вид деятельности не привлекал. Она могла стать брокером, вот этот вариант её очень тогда захватывал, но отец отговорил. Вполне аргументированно и резонно убедив её в том, что этот бешеный динамичный рынок – вотчина мужчин, женщины, хотя и со «стальными яйцами», каковой многие считали её уже в старших классах, там будут восприниматься как чужеродные элементы. Придётся пробиваться через максимальные усилия, а зачем так тратить ресурсы, когда можно пойти в более дружелюбную среду. Хотя торги и котировки она любила до сих пор, следить за фондовой биржей было её любимым хобби, графики, ползущие вверх и резко падающие вниз, вызывали животное возбуждение. Но торговал от её инвестиционного счёта другой, брокером у неё был самый рисковый, азартный и расчётливый молодой человек, младше её лет на пять, но уже имеющий грандиозную репутацию.

– Что ж, это был бы интересный мир, но так, как сейчас, мне нравится больше, – подвела итог Мария этой ветке и отложила в сторону исписанный лист, взяв чистый для новой реальности.

Она могла стать юристом, почему-то как раз этого очень хотел отец. Долго её уговаривал и знакомил с возможными будущими коллегами, юристами, работающими с ним по бизнесу. Они Марии нравились, тактичные, стильные и остроумные. В одного она даже слегка влюбилась, но он был старше её лет на двадцать и женат. Почему-то, кстати, её всегда привлекали мужчины намного старше неё самой, но работать и доверять она предпочитала с молодыми и наглыми. Наверное, в мужчине для жизни искала замену отцу, а не равного партнёра. Тоже вполне проработанный в психотерапии участок её ментальных установок, хотя всё ещё вызывающий открытые вопросы.

Юристом ей быть не хотелось. Здесь был закон и не было рынка, не было риска и авантюризма, было давление и победоносное шествие по карьере. Тоже интересно, но не настолько зажигающе.