Проклятие Ночной Ведьмы - Алекс Астер

А вот учителя – нет.

– Эй, мальчик! – послышался громоподобный голос женщины от силы футов четырёх ростом.

Ученики шутили, что у миссис Альмы в роду были гномы, но, конечно, говорили они это не всерьёз. Все знали, что гномы вымерли давным-давно, в последний ледниковый период. Энгль клялся, что однажды видел замороженного гнома на рынке в городе Пафос.

Тор сглотнул.

– Да, миссис Альма?

Она показала на него пугающе длинным, изогнутым ногтем и покачала им туда-сюда – так обычно виляют хвостом собаки, правда, выражая при этом куда более приятные чувства.

– Вчера сбежал с занятий пораньше, да? Целых три брошюры остались непрочитанными!

У миссис Альмы было ужасное зрение и привычка постоянно терять очки, так что прогуливать уроки было обычно довольно несложным делом. Тор мечтал сбежать на пляж всё время, что не проводил в классе.

Ученики Асульмара изучали только то, что связано с их эмблемой – их даром.

А Тор свой дар ненавидел.

Если бы кто-нибудь взглянул в его расписание уроков, то вполне бы понял почему, думал Тор. Будучи прирождённым лидером, как мама, Тор вынужден был изучать историю политических событий, документы и решения, принятые за последние… много-много лет. Дело было даже не в том, что все эти тексты были очень длинными: люди с эмблемами лидеров обычно оказывались очень плохими писателями, так что ему приходилось часами сидеть над предложениями, которые никак не желали заканчиваться, а описывали они события, которые были ещё скучнее, чем чёрствый хлеб.

Впрочем, дело было даже не в скуке как таковой: он бы точно так же страдал и на захватывающих уроках для обладателей дара варки эликсиров, которые целые дни проводили над пробирками с пузырящимся химическим варевом. Тора не интересовали вообще никакие умения, не связанные с водой. Плавание было единственным, что он по-настоящему любил.

Что ещё хуже, класс с его эмблемой был самым маленьким в школе. Лидерству учились всего двое.

И второй ученице, похоже, занятия всё же нравились.

Мельда Александер вприпрыжку вбежала через главный вход школы.

– Не беспокойтесь, миссис Альма. Я дам Тору свой конспект глав, которые он забыл прочитать.

Миссис Альма повернулась к Мельде, но смотрела примерно градусов на десять в сторону, словно обращаясь к одной из серых горгулий [6 - Горгу? льи – уродливые каменные статуи, которыми архитекторы любили украшать старинные здания. Как что-то уродливое может украсить – даже не знаю. Спросите лучше какого-нибудь всезнайку. ], сидевших по сторонам от входа в Асульмар. Она совершенно изменилась в лице.

– Ты очень добра.

Миссис Альма любила Мельду больше, чем всех других своих учеников. А может быть, и вообще больше всех.

Учительница направила взгляд куда-то в сторону Тора.

– Больше так не делай, – сказала она и удалилась, недовольно ворча.

Тор вздохнул и посмотрел на Мельду.

– Спасибо.

Девочка посмотрела на него, прищурив сапфировые глаза. Голубой – это очень редкий цвет глаз, и Тор думал, что природа зря потратила краску на такую заносчивую девчонку.

– Если что, я помогаю тебе только потому, что не хочу, чтобы плохая карма [7 - Ка? рма – это сила, которая, как считают многие, следит за тем, сколько хороших или плохих поступков ты совершил, и определяет, что случится с тобой дальше. ] испортила моё новогоднее желание, – сказала она, потом сжала пальцами кулон, который всегда носила на шее, не снимая, повернулась на каблуках и ушла в класс.

Уроки в тот день были такими же, как и во все предыдущие дни. Те шесть лет, что Тор учился лидерству, он в основном то притворялся, что внимательно читает, то смотрел на часы, жалея, что его эмблема – не песочные часы и он не может просто взять и сдвинуть стрелки на полдень усилием мысли.

Но у Тора созрел план, который, как он надеялся, всё изменит. Он посмотрел на эмблему, изображённую на левом запястье, и улыбнулся. Если ему повезёт, то завтра он уже освободится от неё.

Едва Тор увидел Энгля в столовой, его лучший друг сразу же спросил:

– Ты правда принёс своё желание в школу?

Тор сглотнул и машинально сунул руку в карман. Энгль заметил внезапное движение и с явным любопытством поднял брови.

– Ну? – продолжил Энгль, когда они сели за свой обычный столик.

Большинство учеников в столовой разбивались на группы, соответствующие их эмблемам, но Тор и Энгль дружили столько, сколько себя помнили, так что всегда сидели вместе.

У Энгля был дар дальновидения: он мог увидеть мраморный шарик с расстояния в целую милю или акулу, которая неслась вперёд в глубинах Сапфирового моря. Иногда, когда погода была хорошая и у него не чесались глаза, он даже видел сквозь предметы. К счастью для Тора, сквозное зрение у него пока ещё было не слишком развито.

Тор вздохнул и опустил голову.

– Да. Не пытайся его читать.

Энгль кивнул. Если расскажешь о своём желании хоть кому-то, оно не исполнится. Об этом знали все.

– А вот моё желание лежит дома, в безопасном месте, где его никто не найдёт – прямо под моей статуэткой гидроклопа, – сказал Энгль. Потом он замер и нервно захихикал, сообразив, что сболтнул лишнего. – Э-э-э, никому не говори, хорошо?

Тору стало интересно, чего мог пожелать Энгль. Судя по тому, что он видел, его друг был вполне счастлив.

– Я сохраню твою тайну, – сказал Тор.

– И я тоже, – послышался голос позади, и они оба резко развернулись, чтобы узнать, кто же подслушал их разговор.

Ну конечно же. Мельда.

Плечи Энгля напряглись, потом он закатил глаза.

– Так и знал, что она придёт, – пробормотал он.

– Да, Гримельда? – спросил Тор.

Все называли её Мельдой, но Энгль однажды увидел её полное имя на документах в кабинете директора, стоя в противоположном конце коридора, и Тору очень нравилось звать её так, когда она его злила.

Девочка недовольно нахмурилась.

– Просто хотела отдать вот это, – сказала она и положила перед ним стопку бумаг.