Отборные мужья - Ева Финова

– Ага, конечно-конечно, читаешь по рецепту и кидаешь себе ингредиенты в смердящее варево, – не согласился Хеймиль, непроизвольно обидев Макфу своим неверием. А после все-таки сообразил и уточнил: – Подожди-ка, так речь всего-навсего о костоправстве? Так это я запросто.

– Поздноти выбирать… три давай! – приказала Агата, невольно отвернувшись от собеседника в сторону реагентов.

«А не опоить ли его чем-нибудь полезным? » – пронеслась у неё в голове мстительная мысль.

После этого ведьма вновь посмотрела на рыжий симпатичный образчик холеного мужчины и передумала. Решила для себя: «Неть, определенно, лучша я его поцалую. Видиться мне, чаво эффект будет тотжа».

– Ува-жа-а-е-ма-я, – Хеймиль вырвал из раздумий ведьму. – А я всё в толк не могу взять. Почему вы, ведьмы Ирвинтведа, не подчиняетесь ковену Болотных из Кааргды?

Вот вроде бы и спросил без намека, а все равно по нервам Макфеевны словно зубилом прошелся.

– Та… давняя то история, – отмахнулась она, не желая вспоминать свое бегство и избавление от частицы Нешзрагатмы, праматери всех ведьм, заставляющей подчиняться своей воле.

– Ты забыла, откуда я? – не сдавался Мудрый. Между тем монарх ловким движением отодвинул диван от стены и принялся вытирать плинтуса, сдирая тем самым остатки бурой краски. А когда скрылся за старинной мебелью, встав на карачки, оттуда ответил сам себе: – Из Истмарка, который граничит с Дитрией, Кааргдой, Лусканией. По сути, мы зажаты среди врагов: кровососов, ведьм и оборотней.

– Можно подумати, ваши некроманты и кузнеци-тоти не преуспели в делах защиты королевства, – пробурчала Агата. А, вновь вспомнив про чаек, тут же отхлебнула его с причмоком.

– Сейчас да. Но раньше было совсем туго из-за набегов и воровства. Люди исчезали целыми семьями.

– И? К чему-тоти ты ведешь сей разговор?

– А к тому, что мне чаша нужнее, чем этому Нирикусу. Менталист уже совсем из ума выжил, если решил, помимо Паучихи, еще и с другим божеством договор заключить.

– Да кто тебе сказал про Паучиху-то? Сгинула она много десятилетий назать. Правда, уместо нее осталися двое паучат, схоронившахся во время битвы-то. Сама я видела воочию, как её распоротое брюхо опало на камни в пещерке-то.

– Но как тогда люди, исчезающие по всем королевствам? Это? ..

– Это ритуал-то прязыва… Один глупай демон обучил нашего Нирика жадюгу. А людей евоные инквизиторы выбирають и забирають исключительно ремесловых и полезных профессий. Живы те и здоровы, пашуть в Угедаге на благо этого Ортибашика.

– Так, может, и мой мастер-оружейник Чиаз Татор все еще там? Я… я же все королевство прочесал в его поисках.

– Можат, и так, – покивала ведьма. – А можат, и убег уже. Да только менталист ентот умный гадь пузатай. Он увсем, хто ему попадаетьси после ритуала прязыва, памятку-то и стираеть, аккуратненько, чоб не испортить навыки. Так чаво, можа, и неть у тоби мастера твоевоного. Не увспомнит он Истмарк. Понимаешь?

– И что же мне тогда делать? – Поднявшись с колен, монарх смотрел на ведьму в явном замешательстве.

– Чаво-чаво, убираться, а после прятать чашу-то. А то этот проклятущий Нирик ужо вовсю вынюхиваеть по Цамту нашему. И как только нашел он след жонушки своей. Никак снова божки развлекаютьси, – проворчала старая, поднимаясь плюшевого с кресла, а после отодвинула его от стены и пальцем ткнула: – И тутати протри тожа. Пылюки стока… век копила для ручонок-то умелых.

***

По завершении уборки уже ближе к вечеру Макфеевна все же отпустила короля Истмарка, чмокнув того в щеку напоследок, прежде чем, уже стоя в дверях, вручила ему чашу. Глаза её полыхнули магией, и ведьма чуть не упала на пол, если бы не руки Хеймиля, придержавшие её в последний момент.

Не своим голосом Агата проскрипела:

– Микту Хартвеншит! Найди и забери с собой вместо Нирикуса. Поспеши! Желтая улица двадцать два. Вход открыт со двора!

После, словно очнувшись от наваждения, вновь обретшая сознание Макфеевна лишь проворчала вслед убегающему вместе с охраной королю:

– Ну, Саянка, ну, допрыгаисся у мени, приворожу тоби к бабнику какому.

На том и захлопнула дверь ведьминой лавки с несчастным звоном колокольчика.

Глава 5. Миссия Черепа

Побережье Сиритэ. Охрайское море. И снова просто Мияна Дорин

Так вот, пока Раким усиленно налегал на весла, приближая нас к пиратскому кораблю одного легендарного капитана, которого в глаза никто не видел, но все заочно боялись, я почти умудрилась уломать этого подстриженного девочкой эльфа отказаться от своих планов организовать нашу женитьбу.

Все просто. Я исключительно пользы ради его раздражала как могла. Задавала неудобные вопросы. Делала вид, что меня укачивает и тошнит, из-за чего он даже пару раз (не без моей помощи) отправился поплавать. В отместку меня пригрозили запереть в капитанской каюте. Вначале срок заключения ограничивался двумя днями. Когда же наша шлюпка с горем пополам доплыла до интересного двухпалубника, наказание мое уже насчитывало две дюжины суток.

А между тем еще на середине пути я смогла определить вид судна. Это был бриг. Как узнала? Вспомнила уроки отца, воспитывающего меня как сына. Увидела гафельный парус на гроте вместо бизань-мачты. Так и определила.

Правда, это мало что дало. Если только злорадное удовлетворение от того факта, что пушек у эльфийского галеона было ровно вдвое больше. Да и оснащение этого корабля оставляло желать лучшего. Скажите мне, ну кто так криво протягивает снасти?

Когда мы с подстриженным эльфом поднялись на борт, я наконец поняла кто… Нежить! Точнее, скелеты. Чистенькие, беленькие, почти голые, не считая набедренных повязок.

Если не считать одной странной особи в парике, женском корсете с, кхм, подвязками и в облегченном варианте дамских панталон. Очень облегченном и не очень панталон.

– О-о-о, какие люди! – пропел, словно издеваясь, некто худой как жердь, в черном плаще, с крючковатым носом и узким вытянутым лицом. Я, естественно, чуть не прыснула, вовремя губу прикусила. А пока к нам спускался с капитанской площадки, по всей видимости, тот самый Череп с седой шапкой коротких волос, Раким почти успел меня проинструктировать:

– Только не смей спрашивать про…

– Ба… никак Бес снова налажал? – спросил седовласый, перебив. Затем нехотя вышел к нам на солнышко. Огромная струя пота стекла по его щеке и тут же впиталась в ткань откинутого на плечи капюшона.